Дорогами судьбы (СИ) - Ляпина Юлия Николаевна - Страница 38

— Сударыня, — принц встал и слегка склонил голову. — Почему же вам не удалось выхлопотать для Мирила место? Судя по этому, — принц кивнул на небольшой столик, уставленный баночками с красками и тушью, на котором беспорядочно лежали свитки свеженарисованных карт, — ваш сын унаследовал талант своего отца.

Женщина как-то горько усмехнулась и погладила черные гладкие волосы сына:

— Ступай, Мирил, подогрей суп, я сама поговорю с нашим гостем.

Мальчик нехотя вышел, а женщина, проводив его взглядом, посмотрела в глаза принцу с такой звериной тоской, что он вздрогнул:

— Я не могу помочь своему сыну, потому что любила и люблю своего мужа, а чиновник, ведающий в нашем городе распределением льгот и пенсий, согласен помочь только в обмен на… мою любезность.

Калабриан почувствовал, что его душит холодная ярость — сделав несколько вдохов, он постарался взять себя в руки и успокоиться.

— Сударыня, я понял причину ваших забот; если позволите, завтра мы с вами навестим ратушу, у меня есть кое-какие связи, и мы попробуем восстановить положенную вам пенсию. Кроме того, я оценил работу вашего сына и предлагаю ему должность проводника с полным содержанием и хорошим жалованием, а также возможность составить подробную карту Пограничья.

— Да, мама! Да, я согласен! — подслушивающий у двери подросток ураганом ворвался в гостиную, упал на потертый ковер у ног матери и, обняв ее колени, умоляюще заглянул в глаза. Губы женщины задрожали и скривились, но тут вовремя появился уставший Тирос:

— Все в порядке, сударыня, девочка спит. Мне бы умыться и горячего чаю.

Женщина, забыв о слезах, повела целителя на кухню; подумав, принц пошел следом. Амиран и Ивэн были уже там, сидели у аккуратного стола с мраморной столешницей и хлебали из мисок жидкий суп. Хозяйка, хлопоча, усадила бледного герцога на стул, подала горячий чай и налила полную миску такого же варева. Как ни стыдно было герцогу объедать эту семью, ему требовалось срочно восстановить силы. Его учили как воина — залечить рану, укрепить оружие, сотворить огненный шар, а вот лечить затяжные болезни он не умел, и потому действовал чистой силой, вычерпав себя почти до дна. Калабриан спокойно похлопал друга по плечу и спросил у подростка:

— Поблизости можно купить еды?

— На углу есть лавка.

— Сходи, возьми окорок, сыра и сладостей.

— Девочке хорошо бы попить молока с медом несколько дней, — добавил герцог.

— Еще меда и молока, — добавил принц и протянул мальчишке золотой.

Амиран, потянув за собой Ивэна, сообщил, что они неплохо устроятся на сеновале, и вышел. Будущий картограф Его Высочества убежал, топая стоптанными сапогами, а принц вновь заговорил с его матерью:

— Не волнуйтесь, сударыня, вашему сыну ничего не грозит, а если он достойно применит свои таланты, то через несколько лет сможет претендовать на должность отца — насколько мне известно, место королевского картографа все еще вакантно.

Женщина молчала, тиская в руках полотенце, но тут вмешался Тирос:

— Вы можете не согласиться на наше предложение, но сын вас не поймет, он очень старается помочь вам, не лишайте его шанса.

Кивнув и утирая все же побежавшие слезы, женщина вышла встретить прибежавшего с грузом покупок Мирила. Парень оказался толковым и хозяйственным, копченый окорок и мягкий сыр, аккуратно упакованные в чистую корзинку, благоухали, в корзинке побольше стояли горшочек меда, кувшин свежего молока и шуршали упаковкой несколько пакетов сладостей. В чистом мешке обнаружился не только каравай хлеба, но и свежие пышные булки:

— Простите, господин, я купил булочки для Мираны, она очень любит есть их с молоком.

— Ты сделал все правильно, — принц успокоил взволнованного парня, — выздоравливающим нужно хорошо питаться. Сейчас сядем за стол — вы с мамой еще не ужинали, — а потом отнесешь молоко и булку сестре; думаю, к тому времени она проснется.

Тирос, услышав это, едва не поперхнулся пончиком с вареньем, который торопливо жевал, восстанавливая силы. Напряженная вдова картографа продолжала наблюдать за гостями и за скоропалительным ужином — отметила и отсутствие в покупках вина, и манеры за столом: сдержанные, но несомненные. После плотного ужина Мирил едва не заснул за столом, но, встряхнувшись согрел для сестры молока, добавил мед и, уложив на блюдце булочку, понес все наверх, а принц вновь обратился к женщине:

— Сударыня, я не буду сейчас повторять свое предложение, но утром выполню обещанное; надеюсь, вы найдете в себе материнскую мудрость и подумаете, судьба вашего сына в ваших руках.

Герцог слегка поморщился, подумав: «Зря Калабриан использует столь вычурную речь, и где он нахватался слов о материнской мудрости и судьбе?» Но, поддерживая друга во всем, промолчал. Чинно поклонившись, поздние гости отправились было на сеновал, но их догнал голос хозяйки дома:

— Господа, думаю, в комнате для гостей вам будет удобнее.

Утром путешественников разбудил дивный запах горохового супа с копченым мясом. В гостиной был накрыт стол; тонкие ломти поджаренного хлеба, украшенные паштетом из сыра, яиц и зелени, соседствовали со сладким пирогом. Амиран и Ивэн, умытые и довольные, уже составляли список необходимых для дальнейшего путешествия покупок, Мирил сидел рядом и посильно участвовал.

— Доброе утро! — приветствовали они хором Калабриана и Тироса.

— Мама сказала, что отпускает меня с вами! — едва не подпрыгнул Мирил.

— Очень хорошо, — кивнул принц. — Напиши, сколько и какой бумаги тебе понадобится, краски, кисти — в общем, сам знаешь. И теплую одежду и обувь. Амиран, после завтрака сходите с Ивэном и Мирилом на рынок, а мы с госпожой Карбит навестим ратушу.

Амиран понятливо кивнул и засмотрелся на хозяйку, вносящую супницу с супом. Тирос был удивлен, за ночь женщина переменилась. Нет, платье осталось тем же самым — серым и наглухо застегнутым, но его украшал белый воротничок, а волосы уже не казались неопрятно-серыми, блестящие русые пряди были уложены в простую, но красивую прическу. Глаза, чуть припухшие от слез, блестели, а на губах сияла еще неуверенная улыбка.

Тиросу понравились перемены, и он поспешил сказать даме парочку дежурных комплиментов, а принц, укоризненным взглядом напомнив другу о леди Суонси, присоединился к похвалам/ Простые, но вкусные блюда радовали и взор и желудок.

Насытившись, стали собираться — наставник с подопечными ушли первыми, получив от принца кошелек. Потом госпожа Карбит, смущаясь, сказала, что возьмет с собой дочку: в доме никого больше нет. Принц согласился, и вскоре скромная вдова вышла в шляпке, потертой теплой шали, накинутой на плечи, и в стареньких уличных башмаках, держа за руку худенькую бледную девочку лет восьми.

Пока вдова запирала дверь на большой навесной замок, и мужчины смогли рассмотреть дом королевского картографа при свете дня.

— Мирадис много тратил на свои путешествия, — смущенно пробормотала женщина и тут же улыбнулась: — Зато его карты были самыми подробными во всем королевстве!

Но мужчины считали, что одинокой женщине стесняться некоторой запущенности нечего — все, что можно было сделать женской рукой, было сделано: крыльцо выметено, вдоль дорожки росли цветы, и девочка, крепко держащая мать за руку, одета хоть и скромно, но чисто и опрятно. А смотрели принц и герцог примеряя, продержится ли дом до возвращения Мирила; в том, что парень получит должность королевского картографа, ни принц, ни герцог не сомневались: четкие грамотные карты с указанием высот и названий, названные Мирилом «учебными», были лучше тех, что спешно выдали им в дорогу в канцелярии Двора. Здание, укрытое разросшимися кустами, оказалось каменным и вполне прочным, а потому принц решительно развернул смущенную хозяйку к калитке, пора было навестить ратушу.

10

Когда носилки в сопровождении Стражей втянулись в узкую извилистую воронку ворот, Гелла закрыла глаза и впилась ногтями в ладошку, ей было страшно. Ее хотели убить — жестоко и планомерно, и ужас, застрявший льдинкой в сердце, не давал расслабиться и отдохнуть перед встречей с двором короля вампиров. Рядом, откинувшись на подушки, мерно покачивалась Сатра, не выпуская из рук короткий меч. Кира спасалась от хандры, сосредоточенно разбирая амулеты: