Враги вроде тебя (ЛП) - Чемберс Джоанна - Страница 15

Ползин хмыкает.

— Вперед, Катерина, будешь смотреться очень симпатично. Прям как тебе нравится.

Меня захлестывает ненависть. Хочется подчеркнуть, что он ничего обо мне не знает. Что я одеваюсь в женское исключительно ради профессиональной выгоды. Что мне абсолютно фиолетово, буду я смотреться «симпатично» или нет. Но, как обычно, позволяю Ползину думать так, как ему больше нравится.

— Он совершенно непригоден, — бодро произношу я. — Куда девать оружие? Как с этой штуковиной во рту я сумею тебя защитить? Это нелепо и чересчур показушно. Нам не нужно, чтоб кто-нибудь выяснил, что твоя предполагаемая девушка на самом деле мужчина-бодигард.

В безжизненном взгляде Ползина мерцают разнообразные микро-эмоции, а потом появляется вкрадчивая жуткая улыбка, которую он демонстрирует постоянно. Но я замечаю вспышку разочарования. Он хотел застать меня врасплох. Выбить из колеи. Интересно зачем.

— Самый безопасный лук — это костюм госпожи, — говорю я. — В коже с головы до ног. Все прикрыто.

Ползин не утруждается и свое отвращение не скрывает.

— Какое похабство. Ни одна моя женщина не возьмет в руки хлыст.

— Да, но я — не твоя женщина, — указываю я.

— Все считают иначе, — отзывается он. — А значит, в темнице на коленях будешь стоять именно ты. На тебе будет надет ошейник. Сомнений в том, кто господин, не будет.

Подавить дрожь не удается. Ползин никогда не проявлял ко мне сексуального интереса — насколько мне известно, он стопроцентный натурал. Но, как ни странно, его никогда не парило, что я тоже мужчина. Наоборот, казалось, его это чудным образом будоражило. Я всегда это объяснял его любовью к тайнам.

— Ошейник. Нормально, — проговариваю я, хотя от мысли, как он застегивает ошейник на моей шее, по коже бегут мурашки. — Но не вот это.

Ползин тяжело вздыхает. Он явно недоволен.

— Ладно, — в конечном итоге соглашается он. — Но я хочу тебя в ошейнике и... — Подбирая слово, он хмурится. Разыгрывая пантомиму, кружит по левому запястью толстыми пальцами правой руки. — Кожаных штуках.

— Манжетах, — бросаю я.

— Да, манжетах. — Он оглядывает меня с головы до ног. — Может, все не так уж и плохо. Корсет, ошейник, манжеты. — Он слегка улыбается. — Для моего избалованного и дорогостоящего домашнего питомца.

В ответ я небрежно пожимаю плечами.

— Ладно, — говорит он. — Уладили.

Несмотря на враждебность, что всегда присутствует между нами, он во мне уверен. Он верит, что я способен его защитить. Ну, а почему нет? Я вновь и вновь доказывал ему свою ценность.

В его понимании астрономической суммы, которую он перечисляет на мой счет в Швейцарии, для преданности достаточно, хотя для миллиардера вроде него это незначительные накладные расходы.

— Закажу доставку нового наряда, — произносит он.

— Нет. Я о нем позабочусь. Оставь это мне.

Как бы я ни ненавидел Ползина, в одном он прав: в «Клетку» мне стоит надеть нечто сабмиссивное.

По правде говоря, сексуальные предпочтения Ползина больше распространяются на пышных женщин, чем на плоскогрудых. Но престижа ради ему нравится держать в руках похожую на супермодель девицу, на чью роль я превосходно подхожу.

Плюс это идеальный способ отвести внимание от того, кем я в действительности являюсь.

Я свободен в действиях, ношу дорогую одежду, а если кто-то ко мне обращается, говорю исключительно о своей второй личности — Кейт. Кейт довольно эгоцентрична. Рядом с ней никто долго не выдерживает, а значит, ни о чем не догадается. Подружка Ползина красива, скучна, хочет шикарно выглядеть и получать прекрасные подарки.

Выбор прикида Кейт — облегченный сабмиссивный вариант. Нечто такое, что будет выделяться в месте вроде «Клетки», но при этом не будет смотреться неуместно. БДСМ-подиум. Как только образ в голове складывается, я тут же начинаю действовать.

В семь Ползин присылает машину. Когда я его сопровождаю, мы всегда ездим вместе. Мое условие.

В момент моего прихода он в гостиной пентхауса меряет шагами пол со стаканом янтарной жидкости в руке. На нем надет обычный простецкий черный костюм, белая рубашка, галстук отсутствует, зато есть кожаные перчатки.

Я в своем длинном черном пальто останавливаюсь посреди комнаты и жду его слов.

— Ну? Что ты надела? — рычит он. До меня доходит, что он нервничает. Не стоило бы удивляться. Самое слабое место у Ползина — самолюбие. Видимость в глазах других людей очень для него важна.

Неспешно расстегиваю и распахиваю пальто, но не снимаю.

— Подойдет? — унылым тоном спрашиваю я.

Он меня разглядывает, напряжение испаряется.

— У тебя отличная интуиция, Катерина.

Я решился на римскую рабыню. Короткая белая туника закрывает меня от плеч до верхней части бедер, выставляет напоказ длинные гладкие ноги и маскирует несуществующую грудь. Золотистые застежки на плечах удерживают тунику на месте, а ошейник и манжеты оборудованы кожаными золотистыми хомутками. Приспособления скорее декоративные, чем функциональные. Меня ничем не удержать, если вдруг кто-нибудь решит меня обуздать.

Мягкие кожаные ремешки гладиаторских сандалий крест-накрест обвивают ноги почти до колен, и мне удалось припрятать два лезвия в задней части ремешков, которые тянутся от каблуков до голеней. Два тридцатисантиметровых лезвия. Гениально, если спросить меня.

В общем, прикидец у Кейт идеальный, создает впечатление безобидной женской красоты. Покорности.

Этот ход мыслей провоцирует визуальный образ, от которого вот уже несколько недель я пытаюсь избавиться. Громадный американский агент стоит на коленях с моим членом во рту. А позже ублажает себя по моему приказу.

«Пожалуйста... Мне нужно кончить. Позволь мне кончить, Кит».

«Скажи мне свое имя».

«Уилл».

Уилл.

Как дурак я позволил ему уйти и продолжать сражаться, зная, что он желает Ползину смерти. Зная, что он за ним вернется.

После того вечера я усилил службу безопасности Ползина еще на уровень. Вот почему сегодня я отправляюсь с ним в «Клетку» — эксклюзивную темницу для богатеньких уродов типа Ползина, где можно разыграть сцену. Охрана там обеспечена должным образом.

Раньше перед его прибытием меня удовлетворял один-единственный обход, потом я оставлял его с Дмитрием, а сам с остальными членами команды осматривался снаружи. Никто не рискнул бы напасть в месте вроде «Клетки».

Никто, кроме американца.

Уилла.

— Совершенство, — говорит Ползин, когда я застегиваю пуговицы своего пальто. Теперь в его голосе звучит удовлетворение. — Ты будешь домашним питомцем. Можем всем сказать, что ты пришла впервые и сегодня только понаблюдаешь.

Боже, при мысли о том, что придется смотреть, как он будет обрабатывать несчастную сабу — может, даже в том головном уборе, что он показывал ранее — меня начинает мутить. Однако я сохраняю тоскующее выражение на лице. Мне прекрасно известно, кто такой Ползин.

Вспоминаю часто цитируемые Арчи слова: «Иногда для достижения благих целей стоит заглушить совесть».

Будь я другим человеком, возможно, вытатуировал бы эти слова на руке на хинди или на японском. Но я не такой человек. Я не верю, что нанесенные чернилами на кожу слова делают все правдивее или более личным и значимым. Да и, кроме того, что это за мантра вообще? Вряд ли здесь есть чем гордиться.

Во внутреннем лифте мы спускаемся в гараж. Дмитрий ждет возле дверей вместе с Глебом, парень недавно приехал из родной страны Ползина. Дмитрий — громила, но Глеб огромен. Движется еще медленнее Дмитрия, но все равно способен прикрыть спину.