Пляска на плахе. Цена клятвы (СИ) - Баринова Марина Вячеславовна - Страница 3

— Сегодня ничего не предпринимай, — прервал длительное молчание герцог. — Пусть народ повеселится вдоволь. Завтра перед утренней службой объявим траур. И начни готовиться к моему отъезду.

— Когда ты планируешь отбыть?

— Завтра же. — Альдор удивленно взглянул на герцога. Грегор был мрачен, как осенняя ночь. — Мне нужно явиться в Миссолен как можно скорее – таков приказ Малого совета. Император так и не назвал преемника, поэтому в столицу созывают всех родственников Маргия.

— Понимаю.

— Оставляю замок на вас с Рейнхильдой. Она молодец, но ты здорово ей поможешь. Кроме того, вскоре ей тоже придется уехать, поэтому в мое отсутствие за главного будешь ты, — добавил Грегор. — Надеюсь, ты не сильно расстроишься, если я не приглашу тебя в столицу.

— Говорят, Миссолен — прекраснейший город империи, и я бы хотел однажды увидеть его своими глазами.

Грегор тяжело вздохнул и отвернулся.

— Мне кажется, ты бы прекрасно вписался в столичное общество, — он намекал на внешность друга, воплотившую в себе гораздо больше южных черт, чем следовало: невысокий рост, слишком изящное для хайлигландца телосложение, миндалевидные карие глаза и столь редкие в этих краях каштановые волосы. — Ты всегда был…другим. Здесь тебя до самой смерти будут считать чужаком из какого-то Граувера. Однако, возможно, именно благодаря этому ты смог бы расположить к себе миссоленскую знать. Не нуждайся я в тебе здесь, сделал бы представителем Хайлигланда при дворе.

— Если ты прикажешь, я исполню и это. В конце концов, терять мне нечего.

Альдор не был близок с семьей. Будучи третьим сыном, сенешаль носил титул барона исключительно из традиционной учтивости. На самом же деле за душой Альдор ден Граувер не имел ничего, кроме дарованной герцогом должности. В определенной степени ему повезло: обычно третьих сыновей отдавали во служение церкви, но Альдору удалось вырваться из лап Ордена. Не без помощи Грегора, о чем сенешаль ни на миг не забывал.

— Что с траурными церемониями? — барон отмахнулся от мрачных воспоминаний и вернулся к разговору. — Пустая формальность, но для народа важно.

— Я хочу, чтобы этим занялись Ириталь и Рейнхильда. Я попрошу их помочь тебе. — Барон кивнул в знак согласия. — Мы все обсудили?

Альдор сделал паузу и огляделся по сторонам. Убедившись в отсутствии свидетелей, он приблизился к герцогу:

— Я понимаю, что сейчас не самый подходящий момент, но…

— Что? Говори уже.

— Вы с Ириталь… Будьте бдительны. Становится сложно не давать слухам распространяться, — сенешаль наградил Грегора тяжелым взглядом. — Не забывай, кто она! Одно присутствие леди Ириталь в замке в качестве твоей личной гостьи может навлечь негодование империи и ее родного Латандаля. Разумеется, я обстряпаю ее пребывание как официальный визит, но, умоляю, будь осторожен! Придет время, и тайное станет явным. Тогда я не смогу тебя защитить.

Грегор сел на ступеньки и жестом пригласил Альдора присоединиться. Барон опасливо пристроил зад на краю лестницы. Герцог сжал руками голову.

— Я все помню и все понимаю, — устало произнес он. — Ириталь никогда не принадлежала мне и, видимо, никогда не будет. Я знал, что однажды она покинет нас и станет женой следующего императора. Но почему-то мы надеялись на чудо.

Альдор непочтительно фыркнул.

— О чем ты? Какое, ради всего святого, чудо? Раз в пять поколений император берет в жены латанийку королевской крови. Таков договор с Латандалем, и он стар, как сама империя. Я не хочу давить на больную мозоль, но нужно мыслить трезво. Вы с Ириталь сможете быть вместе, только если ты станешь императором.

— Мы думали, что у нас будет время, — сжатые в кулаки пальцы Грегора побелели от напряжения. — Мы надеялись, что дядя Маргий еще обзаведется наследником, и что в запасе будет десяток-другой лет, пока принц вырастет. Но принц так и не родился.

— Вы всегда можете поддерживать тайную связь. У каждого из твоих вассалов по десятку любовниц. Вспомни хотя бы своего отца – он женился на одной женщине, но всю жизнь любил другую.

Грегор сверкнул глазами.

— Я так не могу! — Кулак герцога с силой опустился на покрытую ковром ступеньку, подсвечник опасно закачался. — Кто-нибудь другой на моем месте может и удовлетворился бы этим, но не я. У отца с Артанной все было иначе: она не метила в императрицы и не кичилась своим положением. Ту связь все принимали и молчали, даже моя мать терпела. Но Ириталь — не Артанна. Здесь все по-другому.

Альдор задумчиво перебирал звенья толстой цепи, на которой хранил связку с ключами от замковых комнат. Порыв сквозняка задул свечу. Герцог поднялся.

— И это все, что ты можешь сказать? — раздраженно воскликнул сенешаль. — Ты племянник Маргия, Грегор! Малый совет собирается в Миссолене именно для того, чтобы назначить преемника, и у тебя есть шансы им стать.

Гладко выбритое лицо Волдхарда перекосилось.

— Шансы? — прошипел он. — Меня готовили в воины, но не в правители. Ты забыл, что мы оба должны были коротать век, размахивая мечами под знаменами церкви? Если бы не случай, мы с тобой уже давно подохли бы от рундского топора где-нибудь в снегах под Тронком! Я всем сердцем люблю Ириталь и желаю быть с ней до самой смерти, но смогу ли править целой империей? Брат мог бы справиться, но я…

— Лотар погиб, а ты – жив, — отрезал Альдор. — Такова божья воля, и Хранителя не волнует, что ты об этом думаешь. — Сенешаль тщательно счистил воск с окоченевших пальцев и уставился на Грегора. — Я поклялся тебе в верности в день, когда мы выбрались из того проклятого монастыря, и сейчас пытаюсь помочь. Да, я не одобрял твоей связи с леди Ириталь, поскольку знал, что в конечном итоге она принесет тебе лишь боль. Твое счастье всегда было отравлено предвкушением неминуемой потери, а я не мог этого выносить. И, что еще страшнее, я осознавал свое бессилие. Сейчас, когда Маргий умер, настало время определиться, чего ты хочешь. Я поддержу любое твое решение, но советую с ним не медлить. К черту женщин, к черту рундов с их войнами — думай шире. Чего ты на самом деле хочешь, Грегор Волдхард?

— Я… — Грегор надолго задумался. — Я хочу изменить мир. Да, — герцог рассеянно кивал собственным мыслям, — я хочу сделать его лучше.

— Мир изменится немного быстрее, если на твоей голове будет красоваться императорский венец. Подумай над этим.

Закончив, барон тяжело вздохнул и пригладил растрепавшиеся каштановые вихры. Грегор долго молчал, наблюдая за весельем внизу.

— Спасибо, Альдор. Как же приятно возвращаться домой к друзьям.

Взгляд сенешаля смягчился.

— Не стоит благодарности. Постарайся сегодня выспаться – в дороге вряд ли получится.

— И еще кое-что, — вспомнил Грегор. — Напиши Артанне от моего имени. Предупреди, что ее услуги могут понадобиться. Сули хорошие деньги, искушай чем хочешь, но обеспечь мне поддержку ее наемников.

Барон удивленно приподнял бровь.

— Зачем нам Сотница?

— Будет оберегать всех, кем я дорожу. Артанна должна моей семье, и настало время напомнить ей об этом. Сейчас я поднимусь к Ириталь, и не выйду из ее покоев до тех пор, пока мы не решим, что делать дальше. Но к чему бы мы ни пришли, какой бы выбор ни сделали, я не представляю, чем закончится моя поездка в имперскую столицу. Грядет буря, Альдор, и эта буря изменит все, к чему мы привыкли.

Глава 1. Вольный город Гивой

И зачем он опять сюда притащился?

Ночь была теплой, но Веззама бросало то в жар, то в холод. Едва он поднимал взгляд на распахнутые ставни дома помощника наместника, как его снова начинало колотить от бешенства.

Он ждал.

Несколько раз в неделю Веззам приходил сюда и прятался в тени пристройки лишь затем, чтобы в очередной раз пережить приступ ревности. Он уже и сам не понимал, зачем делал это на протяжении целого года. Ноги несли сюда, стоило ему увидеть, как Артанна украдкой покидает свои покои и седлает коня. За эти годы Веззам хорошо выучил ее привычки: если она отправляется в город пешком в компании нескольких наемников, значит, собирается напиться до беспамятства в одном из кабаков, но, если же Артанна идет в конюшню и старается незаметно удрать в гордом одиночестве, значит, опять едет трахаться с Гвиро.