Хундертауэр - Чичин Сергей - Страница 42

— Чего уставился, дубина? — рявкнула она на генерала. — Не видел раньше? Тоже страсть обуяла? Или ты на книжку? На, забирай, и сиди на ней дальше!

— Да чего с тобой? — Панк миролюбиво развел руками. — Не хочу я на ней сидеть, там на обложке вон та баба фигурная, у ней края острые и в задницу врезаются. Но трясет-то тебя с чего? Я ж видел, как ты и побольше кабабум устроила!

— Какой кабабум?

— Ну, помнишь, того подземного. Это ж ого было! Его Вово добить не смог, а ты пшик — и одни угольки!

— Ага! — Тайанне отшвырнула изгрызенный овощ и потрясла пальцем. — Вспомнил? А как меня потом волоком тащили — не забыл?

— Ну уж и волоком! — оскорбился Хастред. — Я лично на руках до самого верху! Ну, пару раз поклал было, чтобы потом перехватить поудобнее, и то не в самую пыль!

— Так вот, а сейчас я только вот так сделала, — эльфийка демонстративно щелкнула хрупкими пальчиками. — А если б хоть половину силы вложила или к примеру ты бы вложил хоть четверть своей дури — я ж знаю, вы все на дурь меряете! — ни огорода бы не осталось, ни деревни, ни леса, ни этой вашей долбанной Камеандии. Поняли?

— Ой, — содрогнулся Хастред (он-то истинные размеры своей дури знал лучше всех), но генерал беспечно пожал плечами и перекрыл его громогласным ответом:

— Поняли, чего ж не понять. А могешь так, чтоб долбанная Камеандия, лес, деревня и, ну хрен с ним, огород нехай тоже — тут, а гномов чтоб не стало?

Эльфийка мученически на него воззрилась. Генерал стоял монументом, светя заплатой из пестрой тряпки на плече, и с живейшим интересом ждал ответа.

— Нет, — сказала наконец Тайанне очень тихо. — Я — не могу. А вот ты, думаю, сможешь. В тебе дури больше, чем во мне магических сил. Раз в тысячу.

— Эх, — огорчился генерал. — Ну, а я и без книжки справлюсь.

Вово появился из домика, неся в охапке звездочета. Для того злоключения даром не прошли — он болтался безжизненным набором костлявых конечностей. Гобольд заботливо усадил его у стенки дома и, присев над ним на корточки, принялся осторожно хлопать по шерстистой физиономии.

— Не ушиб бы насмерть, — испугался Чумп, добыл из кармана свой чудодейственный пузырек с нюхательной солью и устремился на помощь. — Занги, объясни мне, что я делаю здесь и с ними, вместо того чтобы висеть сейчас, как подобает нормальному гоблину, на какой-нибудь уютной салландской виселице?..

Гнолл, однако, очнулся безо всякого постороннего вмешательства — или же посчитал, что дешевле будет оклематься, пока лапища Вово не снесла ему голову с плеч вовсе. Он приоткрыл глаза и просипел несколько никем, кроме гобольда, не расслышанных слов.

— Нашу кого? — переспросил Вово, а потом до него дошло, и он выпустил бедолагу, который немедленно приложился затылком к стене и сполз по ней. — Панк! Ребята! Там нашу Фанту обижают!

И рванул, не разбирая дороги, в ту сторону откуда недавно прибежал звездочет. Только на мгновение задержался, пытаясь сообразить, не обязательно ли повторять крюк через крышу. Прикинул, что непрочные стены гнолльих строений его карабканья все равно не выдержат, и рванул дальше напрямик через огород, перескочив одним махом через кратер. Огораживающий огород плетень генерал уже заботливо выломал, так что гобольд промчался вольным ветром, снес по пути очередное деревце и канул в чаще.

— Это дал, — подивился ему вдогонку генерал. — Обидишь ее, как же. Мне вон шаман нашептал, что мне мол с ней не совладать! Не сказать, чтоб я поверил, я вообще кому хочешь рога поотшибаю, но такой как я напасти эти края не видели отродясь, вон даже бабы по углам прячутся, вместо того чтобы сбегаться с цветами. А кто тут еще со мной поравняется? Такие как я герои — товар штучный!

— Спрайтиха да Вово — вот уже штурм-команда на зависть, — усмехнулся Хастред, однако как-то непроизвольно бочком начал сдвигаться к сараю, где осталось оружие. — Давайте все же пройдемся, поглядим? Чтоб они ничего лишнего не покрушили. А то стыдно потом будет перед гноллами, если еще и вышку звездочетную…

— В таком виде даже и драться неловко, — пробурчал генерал. — Заплатами светить… Да случись какая приличная напасть — разве ж на нее позволительно в таком виде?

— Сам же сказал — откуда тут приличной напасти взяться? А то, орк тут свои доспехи свалил, можно их на тебя напялить.

— Смеешься? — генерал презрительно фыркнул, выразительно передернул плечами. — Да в эти скорлупки разве приличного гоблина втиснешь? Ладно уж, прихвати там мой меч, сходим поглядим, исключительно ради моциону.

— И я схожу! — вызвалась эльфийка. — А книжку брось там где-нибудь, авось сопрут ее, пока гулять будем. Туда ей и дорога, пускай гноллихи ее на прихватки раздергают!

Хастред поймал брошенный том, нырнул с ним в сарай и через несколько секунд вернулся обратно с целой охапкой оружия.

— Меня тоже посчитали, — догадался Чумп с неудовольствием, заметив среди рукояток массивный чашевидный эфес рапиры. — Да нас засмеют, честное слово. Чур, делаем вид, что гуляем. Собираем грибы, идем грабить дракона, ищем место для репетиции… Хастред, я тебя душевно умоляю, возьми балалайку. Только давайте не признаемся, что это мы так спасать спрайтов ходим.

— А мы и не признаемся, — согласился Панк. — С какой стати? Мы не спрайтов спасаем — вот еще. Мы ищем своего слабого на передок собрата, унесшегося в лес, а уж куда он там намылился — это ему объясняться.

— Тебе тоже не нужна слава друга спрайтов, анарал?

— Задаром не возьму. Нам, воинам, слава всякого рода друзей вообще противопоказана. Потом нанимать не будут, а то еще начнут обзывать похабными словами на иностранных языках. Например, «дриззт до’урден». Очень обидно порой такое услышать, добро бы еще за дело…

Генерал поймал брошенный ему меч, распустил ремень перевязи и небрежно закинул клинок за спину. Заглянул в кратер, оставшийся после заклинания эльфийки, с уважением присвистнул — дыра оказалась глубины поистине бесконечной, правда осыпающаяся со стенок шахты земля уже практически заполнила ее, но впечатление все равно сохранялось пугающее. В такое провалишься — кто спасет родину от гномьего засилья? Может, и права разборчивая эльфийка, не стоит эдаким швыряться направо и налево. Сам генерал тоже порой бывал непростительно разборчив в средствах, особенно там, где эти средства перекрывали те достоинства, которыми он обладал от природы. К таким вражеским придумкам относились, в частности, арбалет, астролябия, все проявления магии и искусство красной лжи, которую еще называют, видимо по-эльфийски, дипломатией.

Чумп безрадостно принял рапиру, а Зембусу протянутого меча оказалось мало — сбегал в сарай сам и вернулся со своими парными короткими клинками, которые затолкал в голенища. Не иначе как всерьез собирался спасать спрайтов, санитар леса. Эльфийка уже привычно оснастилась посохом, а Хастред возложил на плечо топор и возглавил процессию. Идти до вышки было недалеко, тем более — ее хорошо запомнили, пока искали вокруг нее ведьму, а тут еще Вово, ведомый не иначе как инстинктами, проложил такой путь, что о лучшем не приходилось и мечтать.

И сам нашелся в конце этого пути, у самого выхода на крошечную прогалинку, где гноллы возвели башенку своему звездознатцу. Вово лежал, закатив глаза, судорожно загребая скрюченными пальцами мягкую лесную землю, и кровь запекалась в его длинных светлых волосах, успев уже взяться грубой ломкой коркой.

Генерал остановился как вкопанный, и мир сотрясся перед его глазами. В жизни он повидал всякое, не раз терял бойцов и поопытнее, иной раз и отрядами, и выл, случалось, в тишине, стоящей на бранном поле, где ты — последний, кто может выть, но поверить, что вот так? Без объявления баталии? После неплотного завтрака? Бросившись защищать никому не нужную спрайту?..

— Эх ты, дурила, — выдавил Панк с трудом, внезапно задеревеневшей рукой стаскивая из-за спины ножны меча. — Куда ж поперся? Подождать не мог?..

Хастред безмолвно сбросил топор с плеча и, перескочив через поверженного титана, метнулся на поляну.