Егерь (СИ) - Орлов Дмитрий Павлович - Страница 57

— Как пропал?

— Думаю его выкрали.

— Думаешь? — у угрозой в голосе прошипел Кресс.

— Я уверен, его выкрали, — твердо заявил инквизитор.

— Как его могли выкрасть? Мы в центре “Цитадели”, здесь куда ни плюнь попадешь в инквизитора.

Посланник молчал и лишь еще больше склонил голову.

— Даймон, проверь его слова, — приказал Кресс. — Иохим, заканчивай с ними, егерь должен умереть мгновенно с остальными решай сам.

Раздав распоряжения Кресс вышел из камеры вслед за Даймоном и его отрядом.

— Палач, ты слышал приказ апостола, руби егерю голову, а остальными я займусь лично, — произнес Иохим, в предвкушении от удовольствия потирая руки.

— Мне нужно подготовить его к казни, иначе есть шанс что я не смогу отрубить ему голову в таком положении с одного раза, а как я слышал такого допускать нельзя, — возразил палач.

— Хорошо, делай что нужно, но только не затягивай с этим.

— Как прикажите господин, у меня тоже много работы на завтра, — произнес палач подходя к приговоренным. — Не сопротивляйтесь, и все будет быстро и практически безболезненно, — громко сказал палач, проверяя кандалы Волкера.

Убедившись что они крепки он вынул из кармана веревку.

— Вам привет от Чаминга, — прошептал палач. — И он просил поинтересоваться, почему ему никто не намекнул про печать стоящую на алмазе.

Палач сосредоточенно изображал вид человека полностью поглощенного своей работой.

— А чего он хотел, я девушка и память у меня девичья. Но если он нас отсюда вытащит, я в качестве благодарности решу проблему с печатью.

— Он не сомневался в твоем ответе, я выведу вас.

Палач отошел от приговоренных и взяв топор снял чехол с лезвия.

— Надеюсь теперь, ты все приготовил для казни? — с нетерпением в голосе спросил Иохим.

— Да господин, полностью, — ответил палач и одним ударом отделил голову Иохима от тела.

Сняв с пояса обезглавленного инквизитора ключи, он освободил от кандалов пленников. Как только цепи с рук Волкера были сняты он подхватил обессилевшего Перси.

— И угораздило же тебя так вляпаться, — пробурчал егерь, направляясь к дверям камеры.

— И не говори, обычно опасность это по твоей части, — ответил хронист.

— Вот давай все так и оставим и не будем больше экспериментировать.

— Не хочу вас отвлекать от милой болтовни, но мы все еще находимся в камере, — вернула их к действительности Селеста, подхватывая лежащую в углу сумку хрониста.

— К хронисту вы попали через подвал моего дома, выбираться будем тем же путем, — объяснил план действий палач. — Хорошая здесь была работа, не пыльная, — с печалью в голосе добавил он.

— Думаю, Чаминг подберет тебе что-нибудь по твоим способностям, — посочувствовала ему Селеста.

— Да я и не сомневаюсь, просто девять лет я здесь жил как ни как, — махнул он рукой и подхватил внушительных размеров орудие своего труда.

Забросив отрубленную голову брата Иохима в холщевый мешок, он открыл дверь камеры. Выглянув наружу и никого не заметив он махнул рукой беглецам. Возле последнего поворота где должна была находиться сменившаяся стража, он попросил Волкера дождаться его сигнала после того как он договориться с охраной, а сам спокойным шагом направился к решетке охраняемой двумя инквизиторами.

Охранники похоже еще не были оповещены о пропаже ковчега и прибывали в довольно скучающем состоянии духа. Ждать смены им предстояло еще довольно долго, ведь они только заступили на пост, а заняться здесь в принципе нечем. Они охраняли черный вход в темницу, которым пользовались только палач да работники кухни, что приносили еду для немногочисленных заключенных. На главном входе нести службу гораздо интересней. Иногда там можно встретить высокопоставленного члена инквизиции, который если в хорошем настроении то может и благословить тебя.

— Что несешь? — от нечего делать спросил инквизитор у палача.

— Отрубленную голову, — так же обыденно ответил он. — Смотреть будешь? — спросил он, поднимая холщевый мешок с которого упала на землю несколько капель свежей крови.

— Я тебе верю, проходи, — разрешил инквизитор, отпирая замок и распахивая перед палачом решетку. — Как ты этим можешь заниматься, меня от одной мысли об этом тошнит.

— Работа как работа, да и всегда можно использовать средство от тошноты, — произнес он.

— И что, работает? — заинтересовался инквизитор.

— Еще никто не жаловался.

— Врешь ты все, на меня например ничего не действует, — засомневался второй охранник. — Хотя если сработает, обещаю выполнить любую твою просьбу.

— Хорошо, — согласился палач, кладя мешок с головой на землю.

Спустя мгновение два инквизитора были обезглавлены.

— Теперь вас никогда не стошнит, — спокойно произнес палач беря со стола ключи от решетки. — А что касается обещания, то никому не рассказывай о моем средстве.

Палач тихонько свистнул, а когда увидел выглянувшего из-за угла Волкера, махнул ему рукой.

Хронист Перси: Запись двадцать девятая.

Путь в убежище, после того как они попали в дом палача, уже не представлял особой опасности.

— Не думал что когда-нибудь придется этим воспользоваться, но видимо пришло время, — произнес палач, разгребая всяких хлам сваленный у стены подвала.

На самом деле он не собирался заниматься уборкой в доме который должен был покинуть навсегда. Он кое что искал и не без труда, конечно, но ему это удалось. Откинув в сторону прогнившую корзину, он открыл спрятанный под ней рычаг. Уперев ногу в стену он что есть силы потянул его на себя. Давно неиспользуемый механизм начал было сопротивляться, но быстро спасовал перед грубой силой палача и со скрипом сдвинут те части, ради которых его и создали. По стенам подвала отчетливо пробежал хруст треснувшего дерева и стук друг о друга камней.

— Надеюсь ты не настолько расстроен потерей работы, чтобы похоронить себя заживо? — скромно поинтересовался Волкер.

— Нет, — ответил палач, хлопнув его по плечу. — Я родился и вырос в убежище, так что это в прямом смысле возвращение домой. Не стоит здесь задерживаться, механизм строился вместе с домом, еще задолго до того как появилась инквизиция. Хочется конечно надеяться на лучшее, но я совершенно не уверен, насколько его хватит держать такую нагрузку.

Из подвала палача они спустились в знакомый уже по недавнему путешествию туннель и прошли по нему еще около двухсот метров, прежде чем палач остановился. Сдвинув несколько камней, он освободил еще один рычаг, который как две капли воды походил на тот, что он активировал в подвале. Потянув и этот на себя, он некоторое время прислушивался, а когда в туннеле послышался звук падающих камней он крикнул: — Бежим!

Они едва успели свернуть за угол когда их нагнала волна из песка и пыли. Удар оказался достаточно сильным чтобы сбить беглецов с ног.

— Больше так не делай, — сплюнув набившуюся в рот пыль попросила Селеста.

— Не буду, — как всегда немногословно ответил палач.

— Теперь преследование нас с этой стороны уже точно не будет, — заметил Перси и полез в свою сумку, что висела на плече Селесты. — Мне нужно восстановить силы, — объяснил он заметив удивленный взгляд с ее стороны.

— Хочешь на несколько часов отключиться, чтобы мы тебя на собственном горбу таскали по туннелям? — спросила она в лоб.

— Мысль интересная, но потеря бдительности в последний раз мне стоила слишком многого, — успокоил ее хронист, вливая в себя содержимое какого-то флакона.

Перси улыбнулся Селесте, а потом его скрутило в бараний рог от боли. Она попыталась хоть как-то облегчить его страдания, но не знала как это сделать.

— Не трогай его, — произнес Волкер, удерживая ее за плечо и не давая броситься ей на помощь хронисту. — Он сейчас не контролирует свое тело. Нервы настолько обострены, что любое касание воспринимается слишком болезненно и вызывает оборонительную реакцию. Перси неосознанно может сделать тебе больно, через пару минут он будет в порядке.