Егерь (СИ) - Орлов Дмитрий Павлович - Страница 2

Из-под лап бежавших к нему монстров вырывались клочки земли и взмывали в воздух. Первые двое успели клацнуть зубами друг на друга прежде чем метательные ножи остановили их легкую ссору — кому первому укусить егеря. Лезвия пробили их гортани навылет, безволосые тела сделали пару шагов, повинуясь инерции, а затем обмякшие тела покатились по земле, чтобы остановиться в паре шагов от Волкера. Оставшиеся порождения тьмы попытались избежать смертоносных лезвий, прыгая из стороны в сторону, но это им мало помогло.

Первое чему учат егеря, это метанию ножей и он не знал кто бы мог превзойти их в подобном искусстве. Последний суррогат как-то умудрился не отдать концы и добрался до Волкера с торчащим из груди лезвием, пришлось закончить дело ударом ножа под нижнюю челюсть.

— Ну теперь мы точно сожгли мосты, — произнес подошедший сзади Перси.

— Это моя работа, правда теперь она вне закона, — ответил егерь вырывая метательный нож из груди суррогата. — Приступай к описанию, а мне нужно еще кое-что закончить.

Перси пожал плечами и достав из сумки книгу принялся описывать суррогата при этом произнося вслух все что записывал.

— Суррогат отчасти внешне похож на человека. Ростом выше примерно на голову и шире в плечах. Существо полностью лишено шерстного покрова, не имеет зрачков, только бельмо. Зубы тонкие и острые, открыты, едва заметные губы не в состоянии их скрыть. Питание преимущественно человечина, но при нехватке такового могут загрызть и оленя.

Пока Перси занимался художественной литературой, Волкер возвращал свое оружие и стаскивал трупы суррогатов в центр деревни.

— Что ты задумал? — поинтересовался Перси удивленно глядя на его приготовления.

— Хочу, чтобы нас начали искать как можно позже. Я хочу выдать свою работу за деяния инквизиторов. Пусть считают, что их иероглифы и вода подействовали.

— Задумка неплохая, хотя не думаю что это сработает, там тоже не дураки служат, — заметил Перси. — Они прекрасно знают как справляться с монстрами, но думаю эти деревни просто принесли в жертву, в качестве назидания другим.

— Наверное ты прав хронист, но я на всякий случай перестрахуюсь.

У суррогатов после смерти появляется некая особенность о которой в большинстве случаев известно только егерям. После смерти у уродцев начинается выделяться зеленоватая слизь, она быстро испаряется, но если на нее брызнуть водой с частичками серебра, слизь воспламениться. Зная эту особенность Волкер поджег тела и подождал пока они полностью сгорят. Теперь это было похоже на действие охранных заклятий инквизиторов.

— Будем надеяться что в такую глушь они не притащат апостола, иначе весь наш маскарад не продержится и пары минут, — обрисовал не веселую картину Перси, глядя на дело рук егеря.

Задерживаться в деревне дольше, чем этого требовала необходимость, они не стали и, бросив последний взгляд на имитацию, созданную Волкером, покинули деревню. Помимо апостола оставался еще один вариант вычислить их и он егеря тоже беспокоил. В попытке выслужиться перед новой властью жители сами могут рассказать об нем и хронисте. Хотя егерь и не видел, чтобы кто-то выглядывал из запертых домов, но такой поворот событий он бы не исключал. Перси с ним был согласен и даже поведал в качестве примера несколько нашумевших в прошлом случаев.

Отойдя от деревни на достаточное расстояние они разбили лагерь. Суррогатов опасаться не стоило: стая что напала на людей мертва, а другие только через несколько дней обнаружат что метки не обновлялись, но к этому времени их в лесу уже не будет. Волкер закрыл глаза и забылся чутким сном, любое движение зверей поблизости от него он слышал, но не просыпался если опасности не было.

Волкеру снился сон где он лежал на берегу лесного озера и любовался зеркальной гладью воды. Кто-то ему пытался внушить, что все хорошо и он может ни о чем не волноваться. Но егерь не слышал ни птиц, ни животных, даже комары, которых у воды всегда полным полно, куда-то подевались. Волкер попытался подняться, но голос опять начал его успокаивать. Когда перед ним встаёт вопрос - кому верить, человеку или животным? - егерь всегда выбирал последних. Как только он попытался подняться водная гладь пошла рябью и Волкер вырвался из сновидений. В каких-то десяти метрах он увидел крадущихся во тьме инквизиторов. Егерь не поверил своим глазам, как они смогли подкрасться к нему так близко? Оставив этот вопрос на более подходящее для раздумий время, он быстро вскочил на ноги и толкнул сопящего Перси.

— А? Что?

Хронист задавал подобные вопросы скорее для того чтобы проснуться нежели получить на них ответ. Инквизиторы, поняв что их замыслы раскрыты, больше не таились и пошли на них в открытую атаку. Скинув плащ, которым он укрывался от непогоды, егерь метнул пару ножей в ближайших врагов. Каждый из них, позабыв об атаке, схватился за горло в попытке вынуть причиняющее боль лезвие, но жизнь быстро покидала их тела вместе с вытекающей кровью. Напирающие сзади инквизиторы уже списали со счетов своих товарищей и, просто растолкав в стороны умирающих, ринулись на Волкера. Бросать метательные ножи смысла не было - слишком близко находились обладатели красных петлиц. Настало время показать себя в деле боевым ножам.

Короткие лезвия против длинных мечей сражаются не совсем на равных, но они находились в лесу и здесь мечами не особо помашешь. Ножи высекли искры из мечей инквизиторов и еще двое отправились прямиком на тот свет. Но похоже потери не смущали их и они продолжали напирать на егеря, как матросы на двери борделя. Подобно вышибале из упомянутого заведения он свернул кулаками несколько челюстей, а одного приложил головой о ствол дерева. Как егерь ни старался, силы были не равны и по идее его давно должны были убить, но Волкер был жив и пока сопротивлялся. Попытки ускорить организм ни к чему не привели, егеря словно что-то сдерживало. Поднырнув под руку инквизитора он собрался всадить ему в затылок нож, но его предплечье опутала тонкая и крепкая цепь. Она спасла жизнь одному инквизитору, но тому кто набросил на Волкера цепь точно не позавидуешь. Рванув ее на себя егерь свалил инквизитора и собрался пригвоздить его к земле, но и второе предплечье опутала цепь. Потащив его путы в разные стороны инквизиторы распяли егеря между деревьев. Потом он получил несколько ломающих ребра ударов и прежде чем потерять сознание увидел приближающегося к нему апостола.

Хронист Перси: Запись вторая.

Боль - это первое, что ты чувствуешь перед тем как очнуться. Сначала в голове, а затем и в глазах при попытке их открыть. После того, как Волкера очередной раз подбросило на деревянном полу, он понял, что везут его не по королевскому тракту. Солнце словно инквизитор во время допроса жгло тело нещадно. Он даже с некоторой грустью вспомнил голос во сне, который его так самоотверженно призывал к умиротворению. Где он сейчас, когда так нужен? Подумав об этом егерь вспомнил последние мгновения перед тем, как потерял сознание. И практически сразу он пожалел о сказанном, во сне с ним шутил голос апостола, поэтому егерь и не смог почувствовать инквизиторов. В конечном счете солнце сделало свое дело и Волкер потерял сознание от теплового удара.

Очередное его явление в мир произошло после ведра холодной воды вылитого Волкеру на голову. Еще не полностью придя в себя, он лихорадочно пытался смочить горло остатками влаги, льющимися по его лицу.

— Ну что, егерь, напился? — оскалился двумя гнилыми зубами тюремщик. — Скоро тобой займутся их светлости, они уж из тебя все секреты твоего поганого ремесла выпытают.

— Да я сам все расскажу, зачем таится? Хотя умей они читать, то сами бы все узнали из книг хронистов.пзаключении.е не будет верующих, таково будет написанно м и их вере., утром они вернутся.льной улице чан со святой водой.

— Ах ты погань! — взвизгнул тюремщик и пнул Волкера в грудь. — Вздумал издеваться над святой инквизицией?!

Егерь решил оставить его вопрос без ответа, ему не хотелось этого признавать, но вскоре он подвергнется весьма болезненной процедуре допроса. Смотритель царства боли и стонов еще некоторое время словесно над ним поиздевался, но, видя отсутствие реакции со стороны егеря, решил ретироваться вглубь клоаки. Пока егерь находился в бессознательном состоянии его перенесли из повозки в камеру и сковали цепями. На всякий случай Волкер подергал кандалы, вдруг они проржавели, но видимо это был не его день, цепи оказались новехонькими. Сев возле стены, он закрыл глаза и попытался отрешиться от всего происходящего. Ушедший тюремщик забрал с собой факел и камера погрузилась в темноту. Но глаза быстро адаптировались к новым условиям и наличие света ему уже было не нужно.