Покорность не для меня (СИ) - Свободина Виктория - Страница 12

Следующим пунктом заглянула в гардеробную, сменила, наконец, красные тряпки на… удобное синее платье для верховой езды. Брюк в этом гардеробе вообще нет. После подошла туалетному столику, на котором, лежит самая дорогая, модная и еще даже не распечатанная косметика. Взяла тушь, открыла, растерла на пальцах и нанесла на щеки и лоб на манер боевого раскраса наших древних драконьих всадников, вышедших на тропу войны. Тут у меня двойная цель. Если муж увидит — может, его как-то оттолкнет моя явная неадекватность, ну и заодно добавлю себе боевого духа.

Ну, все. Села на кровать со статуэткой в руке, которую спрятала под одеяло. Сижу, жду. Сначала ко мне вежливо постучали, попросили открыть, затем начали долбить в двери, а после… тишина. Теперь ожидаю, что под дверь явится непосредственно супруг с требованием его впустить. Сердце бешено колотится.

Когда мне со спины на плечо легла чья-то рука, я от испуга с диким вскриком вскочила, замахиваясь на того, кто был сзади, и тут же оказалась лежащей на кровати, да еще и придавленная мужским телом.

— Как? — изумленно смотрю на Эйнера.

— Точно так же, как и вы сбегали с мест своей активной деятельности — запасными неофициальными ходами.

— То есть в спальне есть черный ход?

— Есть, — муж мой вырвал из моих рук и выкинул статуэтку подальше. — Какой у вас интересный раскрас на лице. Так ведь воины в древности себе делали. Причем у разных народов своя символика в боевом раскрасе.

Супруг задумчиво рассматривает мое лицо, кажется, запоминая расположение линий, и одновременно с этим методично расстегивает мелкие пуговки на моем платье. Вместо того чтобы защищать девичью честь и бороться против оголения, торопливо размазываю руками тушь по лицу.

— Правда? Надо же. А что вы делаете, супруг?

— Как что? Исполняю свои супружеские обязанности.

— Право, не стоит.

— Отчего же?

— Я не готова их исполнять.

— Нет?

— Нет.

— Ладно, — Эйнер встает с меня. Что, так просто? — тогда предлагаю поговорить.

— Вы… не собираетесь меня ни к чему принуждать?

— Нет, не собираюсь. Зачем? Срочной необходимости в этом у меня нет. Но учтите. Интимную близость я считаю доказательством вашей лояльности ко мне и согласия в принятии моих правил и условий. Вы не выйдете за территорию поместья, пока эту лояльность не проявите.

— Больше похоже на шантаж.

— Я так не считаю, но вы можете думать как угодно. По поводу правил в доме. Вы вольны заниматься, чем хотите, но глупости совершать не советую — по всему дому установлены скрытые следящие артефакты. Теперь об остальном. Я не верю, что вы не помните свое прошлое. Для потерявшей память вы ведете себя излишне самоуверенно.

— Ваше право мне не верить, — пожала плечами я.

Незаметно все дальше отодвигаюсь от мужа. Конечно, Эйнер сказал, что не собирается насильно заставлять меня заниматься с ним постельными утехами, но лучше поостеречься. Не нравится, что муж мне достался излишне умный и умеющий продумывать свои действия на несколько ходов вперед.

— Конечно, но учтите, ваша правдивость и желание идти на контакт тоже считаются проявлением лояльности ко мне. Поверьте, зла я вам не желаю, и когда вы расскажете мне причины, по которым оказались в столь плачевных условиях, обязательно помогу. Вы ведь, полагаю, не просто так молчите о своем прошлом.

— Выходить мне нельзя, а кого-то пригласить сюда ненадолго я могу?

— Нет, — отрезал муж. Плохо. Беспокоюсь о Лойки, мне бы с ним поговорить хотя бы. — Ваши прежние знакомства я не одобряю. Еще вопрос. Я уже, в принципе, знаю ответ, но хочу подтверждения. В банке тогда ведь были вы?

— В каком банке? — прикинулась глупышкой я. Да даже если пытать меня будут, все равно не сознаюсь в ограблении банка. Зачем мне себя так подставлять?

— Во время ограбления я ведь разговаривал именно с вами. Я слышал, как вас назвали по имени. Айра. Рост, телосложение, голос и манера речи схожи.

— Не понимаю, о чем вы, — пожала плечами я.

— Хорошо, можете не признаваться, — «Но учтите, лояльность никто не отменял» — продолжила про себя я. — Меня ваша банковская афера не особо волнует. Куда больше мне интересно, как вы все это сумели совершить и откуда у вас знания для управления системными артефактами, этому только в высших учебных заведениях обучают.

— Я ничего такого не умею, — наивно похлопала глазами.

— Конечно, я так и подумал. Женщины вообще не способны думать, — произносит мой муж-провокатор и с прищуром на меня смотрит.

— Да-да, истинно так, — покивала головой. — Это мужчины созданы для того, чтобы думать, а женщины для продолжения рода.

— Добавьте еще, что женщины должны быть хорошо воспитаны и уметь ублажать своего мужа, — так хочется сейчас стереть наглую ухмылку с лица супруга, но ухудшать и без того натянутые отношения не стоит — я сейчас в полной власти Эйнера.

— Не добавлю.

— Отчего же?

— Не хочу.

— Вы не согласны с этим утверждением?

— Все зависит от обстоятельств: для любимого мужа — да, согласна. А для нелюбимого, которого ты добровольного не выбирала и который может в любой момент тебя продать в жены кому-то еще — нет. К тому же то, что ты сама не единственная для мужа и не любимая, тоже особого желания быть хорошей не добавляет. У вас вот двенадцать жен. Не понимаю, зачем так много? Вам нравится воспитывать?

— Нет, не нравится. У меня есть дела куда интереснее. А жен у меня столько потому… что идеала нет, а раз нет, то приходится искать черты идеала в разных женщинах и собирать их под одной крышей. Благо, средств для своих, возможно, странных желаний у меня хватает.

— И какое качество во мне привлекло вас настолько, что вы решили добавить меня в свою коллекцию?

Муж прищурился.

— Дикость, непокорность.

— Забавно. Вас эти качества привлекли, но вы стремитесь сделать меня послушной и воспитанной… лояльной. Где логика? Я же, если стану покорной, сразу потеряю свою ценность в ваших глазах.

— Логики в данном вопросе нет. Я сам несколько удивлен, что вы меня этим привлекли. А что касаемо вашей ценности… что-то мне подсказывает, что в моих глазах вы ее не потеряете.

Глава 8

Муж еще какое-то время пытался меня расспрашивать о жизни, “которую помню”, но я на контакт не пошла, про мальчишек говорить не буду — они единственные, за кого я переживаю тут, и я буду беречь все их секреты.

— Ну что же, спокойной ночи, дорогая супруга, — к слову, действительно очень дорогая, Эйнер выделил интонацией это слово.

Кивнула в ответ. Сама я могу пожелать мужу лишь кошмаров.

— Эйнер, последний вопрос.

— Да?

— Что вы хотите от меня получить в итоге? Воспитанную тихую жену, ублажающую мужа по требованию?

— Было бы неплохо, — насмешливо улыбнулся супруг, вставая.

Еле сдержалась, чтобы не запустить в Эйнера подушкой. Чувствую, в этом доме я останусь заключенной навеки, поскольку муж не дождется от меня проявлений лояльности ни в каком виде. Супруг скрылся в гардеробной комнате. Буду иметь в виду, что баррикадировать в следующий раз. Пришлось самой опять толкать тяжести, чтобы освободить себе выход. Только зря оборонительные сооружения возводила, но кто знал, что так получится. Заснула, кажется, как только голова коснулась подушки, и прямо в одежде. Слишком много сильных эмоций за сегодня пережила.

Утро меня не обрадовало. Я в брачном плену у коллекционера идеальных жен. Мои мальчишки без присмотра. В личной ванной приняла душ и привела себя в порядок. Какое же это счастье, когда есть ванная, все-таки. Купание в не особо чистой речке, конечно, бодрит, но удовольствие еще то. Вскоре раздался стук в дверь, и неразговорчивый слуга повел меня в столовую на завтрак. Во время открывания дверей столовой слуга провозгласил:

— Лойна Клифорт двенадцатая! — это что теперь, шутка в традицию перерастает?

В столовой, помимо девушек, и сам супруг восседает во главе стола. Отметила, что место осталось всего одно свободное, по левую руку от Эйнера. Делать нечего, сажусь рядом с мужем. Моя соседка Аниль, а напротив Фелис. Вчера я толком и не ела, так, поковырялась вилкой в каком-то блюде и выпила чаю. Сейчас же поняла, что жутко голодна.