Красота - страшная сила - Агни Кэти - Страница 69

— Уфф, прости, — повинилась я под угрожающим взглядом Натали.

— Я прощаю тебя, потому что материнство смягчило мое сердце, — сказала она, опрокидывая третий бокал шампанского. — Нет, мне больше не надо пить. Дилан будет плеваться от моего молока. Но это шампанское такое вкусное. — И Натали рассмеялась.

— Так что ты хотела рассказать о «С добрым утром, Британия»? — спросила я.

— Ах, да. Ну, в общем, там шла речь о женщинах, которые остаются с мужчинами, несмотря на то, что те постоянно им изменяют. И в качестве примера они привели тебя. Они как бы поставили вопрос: «Что заставляет такую привлекательную женщину, как Лора Макнотон, оставаться с Рики Джонсом, несмотря на то что он на глазах у всего мира снова и снова изменяет ей?» Лора, представляешь, они попросили психолога проанализировать ваши отношения, а затем приняли звонок от некой Салли из Солихула, которая высказала свое мнение относительно твоей личной жизни.

— И что эта Салли думает по поводу моих отношений с Рики? — робко спросила я, чувствуя себя такой жалкой.

— В двух словах: она считает, что ты дура и корчишь из себя образец для подражания, хотя на самом деле ты совсем не отвечаешь духу свободы, свойственному женщинам второго тысячелетия. Хотя, конечно, у нее не получилось выразить эту мысль столь красноречиво.

— Я вовсе не стремлюсь стать образцом для подражания.

— Я знаю, но на деле все выглядит иначе. Ты появляешься в новом платье на премьере, а на следующей неделе такие платья оказываются в продаже в «Топ-шопе», потому что там знают, что каждая девчонка в Великобритании уже мечтает о таком платье. Ты не успела уложить волосы и забираешь их в хвост, и тут же все лондонские модные журналы объявляют хвост прической сезона, причем он должен быть именно такой же формы, как у Лоры Мак. Ты встречаешься с бабником-наркоманом, и все тут же хотят переспать с ним. На этом заканчиваю обвинительную речь! — И Натали ударила по столу длинным французским батоном. От удара он разломился пополам, и один кусок пролетел над столом и попал матери Грэхема прямо в голову.

— Уфф, — захихикала Натали.

Я тоже невольно улыбнулась. Мне нравилось общаться с Натали даже тогда, когда она начинала меня ругать. Как бы высоко я ни взлетала в звездные выси, она всегда успевала ухватить меня за подол и вернуть назад, в реальный мир. Нередко это случалось как раз в самый нужный момент.

— О боже, я удивляюсь, как это ты сразу же не легла в постель с Адамом, я бы не устояла, — продолжала она мечтательно.

— Натали, не забывай, что ты замужняя женщина и счастливая мать семейства.

— Конечно, но разве грешно немного помечтать? — Она помахала рукой Робу, который стоял на противоположном конце катера и хвастался перед девушками из отдела моды журнала «Глид» своим ненаглядным Диланом и его модными джинсовыми штанами. — Адам не может тебе не нравиться. Ведь все от него без ума.

Это правда. Натали, Люси, Моника, Фиона, моя бабушка — список можно было продолжать до бесконечности. Почему же в нем нет меня? Я представила Адама с оголенным торсом, его переливающиеся мускулы, гладкое, загорелое тело, блестящее от пота, и озорные искорки, играющие в его сияющих голубых глазах.

— Он — красавец, согласна. — Но мне и в голову никогда не приходило, что между нами может что-то быть.

— Потому что ты — сноб, — заявила Натали.

— Нет, не правда, все что угодно, но не это.

— Готова представить доказательство, — заявила Натали, надев воображаемый головной убор судьи (вероятно, они не раз играли в эту игру с мужем). — Твой друг — не просто аристократ, а даже дважды аристократ!

— Как это? — спросила я в недоумении.

— Ну, во-первых, он самый настоящий потомственный дворянин.

— Да, — кивнула я, — это чистая правда.

— Во-вторых, он король рока, а в наши дни это ценится в социальной иерархии гораздо выше, чем многое другое.

Я смотрела на нее, удивленно улыбаясь.

— Кому поклоняется сегодня наше общество?

Я пожала плечами.

— Нет, не Богу, не Чарльзу и Камилле, а Пош и Бекс! — Натали хотела опереться локтем о край стола, но промахнулась и чуть не свалилась со стула.

— Натали, но я не поклоняюсь Пош и Бекс, — убеждала я, помогая ей снова занять устойчивое положение. — То есть мне, конечно, говорили, что они милые люди, но не моего круга.

— Но ты радостно бросила себя на алтарь славы, потому что считаешь, что это самое главное в жизни! И, наконец, я приближаюсь к основной мысли: ты думаешь, что влюблена в Рики лишь потому, что он так знаменит. И наоборот, — она с силой ткнула вилкой в стол, — ты не влюблена в Адама только потому, что он находится на нижней ступени иерархии. На самом деле на твоей шкале вообще нет места для рабочих-строителей, ведь так?

— У меня нет никакой шкалы, — ответила я, стараясь сохранять спокойствие.

— А вот и есть, смотри…

Натали составила на столе подобие шкалы при помощи ножа и нескольких кусочков сахара.

— Вот это Рики. — Положила она кусочек сахара на вершину, к острию ножа. — А вот это ты. — Второй кусочек лег на пару сантиметров пониже. — Именно здесь, потому что ты всего лишь всеми восхваляемая телеведущая. А Адам где-то здесь. — Положила она третий кусок у самого основания ручки ножа.

— А где тогда ты, Натали?

— Ну, раньше я была где-то посередине, а теперь вот-вот упаду со стула, потому что превратилась в мамашу-домоседку. А таких, как я, вообще не берут в расчет в обществе.

— Вот как. — Я покачала головой, глядя на ее «шкалу».

— Конечно, надо быть очень смелой женщиной, чтобы, занимая твое положение в обществе, рискнуть завязать отношения с таким человеком как Адам. Это все равно, как если бы благородная дама взяла себе в любовники конюха. Совсем как леди Чатерлей, понимаешь?

— Нет, потому что ты несешь вздор, Натали. Ты пьяна.

— Только пьяные люди и говорят стоящие вещи, — ответила она, — и потом, я еще не закончила.

— Этого-то я больше всего и боюсь, — ответила я, притворяясь, что изнываю от скуки. Честно говоря, я наслаждалась ее добродушным подшучиванием. Впервые после смерти Люси меня согрел лучик радости.

— Итак, — продолжила Натали, выуживая ручку из моей сумочки, — сейчас я составлю сравнительный список достоинств Адама и Рики. Моя мысль состоит в том, что если бы ты осталась самой собой, а не превратилась в знаменитую Лору Мак, а Рики Фиги не был бы звездой, то ты без малейшего сомнения остановила бы свой выбор на Адаме, потому что он несравнимо более достойный человек во всех отношениях. Начнем.

Она взяла бумажную салфетку и написала сверху имена Адам и Рики. Затем она стерла Рики и написала вместо него Фиги. Стало ясно, что Натали собралась подыгрывать одной стороне.

— Начнем с Фиги.

— Сексуален, — назвала я его первое достоинство.

— Ну, возможно, если тебе нравятся тощие немытые мужчины.

— Миллионы девушек сходят с ума от Рики, не могут же все они заблуждаться.

— Хорошо, раз ты так хочешь, давай запишем. — И она неохотно нацарапала «сексуальный» в колонке под его именем.

— Талантливый, — добавила я, чувствуя, что мне все больше нравится эта игра.

— Не спорю, слух у парня есть, — кивнула, соглашаясь, Натали. — Видишь, у меня нет никакой предвзятости.

— Почти никакой, — засмеялась я.

— Обожает героин, — пропела она, невинно улыбаясь, — обманщик, ублюдок, переспавший со всеми супермоделями.

— Натали, — строго сказала я, бросив угрожающий взгляд.

— Самодовольный тип. — Она продолжала составлять список, не обращая на протест никакого внимания. — Бессердечный эгоист, испорченный…

— Это нечестно, — встряла я. — У него есть и хорошие черты!

— Так назови их, — потребовала Натали.

— Ну… — Я напрягла свои мозги. За что я любила Рики? — Он интересный человек и щедрый — ведь он купил мне вот это брильянтовое колье. Заботливый…

— О ком он заботится? — спросила Натали с усмешкой. — Уж не о тебе — это точно.