На Краю Земли. Дилогия (СИ) - Бондаренко Андрей Евгеньевич - Страница 48

— Первый акт марлезонского балета завершён. Точка, — насмешливо пробурчал Тим. — На очереди, понятное дело, второй. Да и третий с четвёртым уже не за горами… Сонный израильский заряд действует на среднестатистический человеческий организм в течение полутора-двух часов. Следовательно, особо торопиться некуда…

Он аккуратно разобрал «усыпляющее» ружьё, сложил его в составные части в чехол и отправил на «оружейную» слюдяную полку. Потом достал с «бытовой» полочки бухту крепкого нейлонового шнура, разрезал его на отрезки одинаковой длинны, а их — в свою очередь — поместил в боковой карман штормовки.

После этого Тим, затратив порядка пятнадцати-семнадцати минут, несуетливо разрушил искусственную гипсовую стену, выбрался из пещеры наружу, закурил первую — за несколько суток — сигарету и жадно затянулся ароматным табачным дымом.

Стоял, курил, думал.

О чём — думал?

Да, о всяком и разном. То бишь, обо всём понемногу. В том числе и о том, что женщины являются самыми непонятными, загадочными и непредсказуемыми существами на этом Свете…

Сигарета была выкурена практически до фильтра. Он затушил окурок, поместил его обратно в сигаретную пачку и напомнил — сам себе:

— Потом надо будет весь бытовой мусор — в обязательном порядке — унести с собой. Включая пустые консервные банки, окурки и деревянные ручки, оставшиеся от сгоревших факелов. Весь-весь-весь… Захватить на рандеву с пришельцами винчестер? Не знаю, не знаю… Наверное, всё же, не стоит. Почему? Да по целому комплексу важных и серьёзных причин. В том числе, и психологического плана…

Тим тщательно связал по рукам и ногам мужчину, аккуратно перевернул его на спину и усмехнулся про себя: — «Лощёный и гладковыбритый брюнет. Судя по физиономии, типичный ботаник, не умеющий толком постоять за себя… Хотя, о чём это я? У инопланетян всё может быть совсем по-другому. Надо срочно выбросить из головы все земные стереотипы. В преддверии грядущего разговора, имеется в виду, выбросить…».

И женщину, естественно, он связал. Причём, также крепко и основательно, как и мужчину. Связал, перевернул на спину, всмотрелся и засомневался: — «Чёрт, определённо знакомое лицо! Или мне только так кажется? Очередная шарада… Платиновая блондинка, волосы собраны в простейший „конский хвост“. Длинная, очень стройная шея. По лицу рассыпано с сотню милых веснушек. Пухлые чувственные губы. Косметика на лице полностью отсутствует. Нос…э-э-э, тоже какой-то узнаваемый… На кого же она, путешественница межзвёздная, так похожа? Нет, не могу вспомнить. Отдельные черты, безусловно, знакомые. А всё вместе? Расплывается образ. Ускользает и пока не даётся…».

Зазвучала незнакомая приятная мелодия. Тим нагнулся и достал из брючного кармана мужчины маленький плоский приборчик, издававший эти звуки, и предположил:

— Мобильный телефон? Навряд ли. Сплошной экран дисплея и ни одной кнопки. Или там переключателя… Как пользоваться этой хитрой штуковиной? Ничего, разберёмся. Чай, не Боги горшки обжигают…

В правом верхнем углу дисплея тихонько подрагивала-пульсировала ярко-зелёная точка. Поразмышляв, Тим прицельно ткнул в эту точку ногтем указательного пальца.

Мелодия прервалась, в приборе что-то тихонько щёлкнуло, и хриплый фальцет вежливо поинтересовался:

— Мистер Том Смит?

— Он самый, — соврал Тим. — С кем имею честь разговаривать?

— Меня зовут — Альвисс Олсен. Я представляю на островах архипелага интересы компании «Эксклюзив». Вам про меня должен был рассказать господин Координатор.

— Да, помню. Было дело… Что вы хотите, милейший?

— Произошли непредвиденные и экстренные события, — фальцет заметно поскучнел. — Очень серьёзные и неприятные. Более того, могущие стать фатальными… Короче говоря, вам необходимо срочно прервать путешествие и вернуться… э-э-э, домой. По крайней мере, попытайтесь это сделать. Двадцать второе июня ещё не завершилось. Попробуйте — в экстренном порядке — стартовать. Вдруг, получится…

— Не получится, — лениво зевнув, заверил Тим. — Даже и пытаться не стоит.

— Почему?

— Потому, Альвисс Олсен, что ты являешься законченным недоумком и редкостным чудаком. Причём, чудаком на букву «м».

— Простите?

— Не прощу. Ты, морда очкастая, сейчас разговариваешь со старшим инспектором Белофф. Въехал в тему, родной?

— Брут? — болезненно охнул Олсен. — Не может быть…

— Может.

— Но как же так? Зачем? Почему?

— По кочану. Точка.

— Ты, скотина брутальная, даже не представляешь, во что ввязался. Я уже молчу о последствиях, которые для тебя будут страшными. Труп ходячий, вот ты кто. А ещё…

— Заткнись, гнида, — прервал норвежца Тим. — Всё я представляю и прекрасно осознаю. В отличие от тебя, дурочка недальновидного… Кстати, если из твоих поганых уст прозвучит ещё хотя бы одна угроза, или же хотя бы одно оскорбление, то я за себя не отвечаю. В плане безопасности твоих здешних подопечных… Сечёшь, дурилка учёная?

— Что??? Что ты сделал с…? Что ты сделал с путешественниками?

— Пока только усыпил с помощью специализированного «зоологического» ружья. И, понятное дело, связал. Чисто для начала… Ну, будешь ещё хамить и грубить?

— Не буду, — в фальцете проявились откровенно-просительные нотки. — Честное слово, не буду…

— Так-то оно гораздо лучше, молодчик… Кстати, представитель компании «Эксклюзив», а ты получил по электронной почте видеозаписи допроса господина Ежи Вайды?

— Получил.

— Ознакомился?

— Ага.

— Проникся?

— Э-э-э… Сколько денег, господин Белофф, вы хотите за молчание? Говорите напрямик и не скромничайте…

— Разве я умею скромничать? — искренне удивился Тим. — Насмешил, право слово, очкарик недоделанный… Впрочем, взаимовыгодная сделка, действительно, возможна. Только я в деле не один. Предлагаю следующую схему. Ты, родной, знакомишь меня с инопланетными туристами и даёшь развёрнутые рекомендации. Мол, я — очень любопытный и положительный человек. Но полностью безопасный и совсем неболтливый. Просто поставлю свою палатку рядом с их «базой отдыха». Поживу денёк-другой, пообщаюсь, поболтаю, подружусь, подробно расскажу о природе Шпицбергена, далее по списку… А двадцать четвёртого июня я — в безусловном порядке — выйду из игры. То есть, вернусь в Ню-Олесунн, а полученной информацией ни с кем делиться не буду. Честное брутальное слово… Что же касается моей напарницы-журналистки. Здесь пусть компании «На Краю Земли» и «Эксклюзив» сами разбираются между собой. Переговоры проводят, торгуются, договариваются, приходят к разумному компромиссу, ну, и так далее… Как тебе, морда, моё предложение?

— Значит, хочешь познакомиться с инопланетными туристами? — голос норвежца был бесконечно-задумчивым. — Чисто для себя? Без каких-либо коммерческих последствий? Чтобы просто поболтать?

— Ну, и обменяться мироощущениями. А ещё байками и свежими «солёными» анекдотами. Так сказать, для расширения общего брутального кругозора…

— Интересный такой подход. Интересный и нестандартный… Почему бы, собственно, и нет?

— Вот, и я о том же, — нравоучительно усмехнулся Тим. — Никто ничего не теряет. Отнюдь. Наоборот, все только приобретают… Так как, представитель хренов? Сговоримся?

— Может быть, может быть… А что дальше?

— Ничего хитрого. Двадцать четвёртого июня позабудем о взаимных претензиях, да и разойдёмся в разные стороны — как белоснежные круизные лайнеры в бескрайних морских просторах.

— Неплохо сказано, — Альвисс Олсен неожиданно успокоился и даже заметно повеселел. — Разойдёмся, так и быть. Как белоснежные лайнеры… Сделаем, пожалуй, так. Посмотри на экран дисплея переговорного устройства. Видишь, зелёный подрагивающий огонёк? Через минуту я отключусь, но для тебя, Брут, останусь в прямом доступе, о чём и будет сигнализировать ярко-лиловый огонёк. Как только… э-э-э, как только инопланетяне проснуться, так сразу же тыкай в огонёк пальцем. Я им всё подробно объясню. То есть, договорюсь о возможном сотрудничестве… Идёт?