Хранитель дракона (СИ) - Флат Екатерина - Страница 64

— Конечно, — раздраженная я в этом сейчас и не сомневалась. — У него есть драгоценная невеста и светлое обеспеченное будущее, в которое не вписываемся ни мы, ни Клементина. Иначе бы он… — я даже договаривать не стала, настолько тошно было.

— Знаешь, Марин, я вот сегодня наблюдал… Мне кажется, Лекс теперь считает, что нам и вправду будет куда лучше без него. Вот та магия, что бушевала в архиве, это что-то такое странное… Я так ее и не распознал. Но явно нечто настолько мощное, что очень сложно сдерживать. Похоже, после сегодняшнего Лекс просто опасается, что случайно причинит нам вред. Потому и вправду отпустит и тебя, и Клементину. И я бы, знаешь, порадовался, но… — внимательно смотрел на меня. — Я почему-то не уверен, что так и вправду лучше.

Я ничего не ответила, отвела взгляд. Вот как объяснить Гринфрогу, насколько все сложно, если я и сама крайне мало что понимаю в происходящем? Впрочем, до вылета осталось не так много. Быть может, эти дни все расставят по своим местам.

Время до вылета прошло в общем-то незаметно. Каждый новый день походил на предыдущий: сначала обучение полету у магистра Диссера, потом работа в архиве и вечером занятия у госпожи Таран. В итоге я так выматывалась, что едва хватало сил добрести до комнаты. Ну а Гринфрог вообще беспрестанно возмущался и причитал, что с таким хранителем погибнет от усталости раньше, чем вырастет. В остальном же царило спокойствие. Видимое и иллюзорное. Обстановка все незримо нагнеталась, причем не только в университете, но и в нашей комнате.

После случившегося в архиве мы с Лексом почти не разговаривали, не считая каких-нибудь дежурных фраз по необходимости. Я так опасалась, что ближе к концу спора он перейдет в наступление, но в итоге получилось наоборот — он меня избегал, даже не смотрел лишний раз. Казалось, Лекс наглухо закрылся вообще ото всех. И если меня в этом все же поддерживали злость и обида, подавляя беспокойство и волнение. То на бедную Клементину вообще смотреть было жалко, так она переживала. По ее словам выходило, что Лекс теперь всецело сосредоточен на сдерживании все нарастающей магии. Только ведь у всего есть предел, и у самоконтроля в том числе…

Меня так и подмывало спросить, на что вообще Лекс рассчитывал, раз пошел на такой риск со смешиванием противоборствующих магий. Ведь наверняка у него был некий конкретный план. Но я оставила все вопросы при себе. Все равно ведь ничего объяснять не станет. Вот только, несмотря на все уверения гордости, как же в глубине души мне было за Лекса страшно… Но самой себе в этом признаваться очень не хотелось.

Тот долбанутый тип в плаще больше не объявлялся за эти дни, и попутно никаких вселенских тайн не раскрылось. Меня хоть и радовало, что никто больше не пытался Гринфрога украсть, но все же удивляло, почему все же попытки прекратились. Казалось, весь мир вокруг затаился в ожидании чего-то. Но вот только чего? И ведь драконы это явственно предчувствовали. Даже мой Гринфрог немного притих, ну а Клементина так вообще была сама не своя. Но она, конечно, больше из-за Лекса.

Накануне вылета в университет прибыл сам король в сопровождении довольно внушительной свиты. Мне его увидеть не удалось, я в это время как раз занималась расстановкой книг в архиве. Честно ведь лорду Сагрейну призналась в произошедшем погроме, он хоть и расстроился, но сердится не стал. Ну и, соответственно, мне же и предстояло все перепутавшиеся книги вернуть на их законные места. Так я приветственную речь короля перед студентами и пропустила, но и не особо по этому поводу расстроилась.

Зато на следующий день к нам на занятия пришел отряд хранителей из королевской свиты. Их предводитель оказался хорошим другом магистра Диссера, даже провел нам небольшую лекцию, поделившись некоторыми секретами в обращении с драконами. Обсудили и предстоящий вылет. Но признавая, что это непростое испытание, никто и слова не сказал про абсурдность или опасность. Наоборот, даже похвалили, что мы хорошо держимся на драконах. Но за всем этим от моего внимания не ускользнуло, что предводитель отряда отчего-то внимательно наблюдал за Лексом. Быть может, почувствовал необычную магию? Ну и на Гринфрога тоже внимание обратили. Вот только, увы, не из-за каких-либо его внезапно проснувшихся выдающихся способностей. Просто мой мелкий внаглую подошел к предводителю отряда и, уперев лапки в бока, возмутился:

— Вот почему это у тебя есть печенье, а ты им не делишься?

Честно, я чуть под землю не провалилась. А королевский хранитель лишь рассмеялся и угостил всех дракончиков печеньем.

В остальном же занятие прошло тихо-мирно. Вот только меня не покидало предчувствие — хранители сюда прибыли не просто так. Как и, похоже, не просто так из университета выпроваживали всех студентов факультета. И такие сомнения посещали не меня одну.

Айра вдруг вообще мне выдала втихую чуть ли не по-дружески:

— А я знаю, зачем устроили этот вылет. Чтобы в университете не было ни хранителей, ни наших драконов в то время, пока тут будут грозового убивать. Все-таки для драконов смерть собрата — всегда очень болезненно. А грозовой, как-никак, здесь у всего этого племени негласный предводитель. На ближайшей территории любой дракон его смерть почувствует. От такого даже наши взбунтоваться могут и навсегда покинуть хранителей, а этого местному руководству совсем не надо. Вот и придумали вылет, чтобы все прошло незаметно.

— Ты что такое говоришь? — обомлела я.

— Банальная логика на основе всех известных фактов, — она пожала плечами, мол, мелочи какие. — Вывозить отсюда грозового слишком проблематично. Оставлять здесь — опаснее с каждым днем. И не случайно ведь среди королевской свиты несколько отрядов охотников. Видимо, они и устроят для соответствующего факультета «показательное выступление». Грозовой — вид крайне редкий, считается самым опаснейшим. И убить такого — чуть ли не целая наука. Так что начинающим охотникам будет весьма полезное обучающее занятие, а королю с его придворными зрелищное развлечение.

Меня даже замутило, настолько страшно и противно стало. Может, конечно, Айра и все это нафантазировала, ну а если нет…

— И ты так спокойно обо всем этом говоришь?

— А чего мне беспокоиться? — фыркнула она. — Меня в этом волнует лишь предстоящий вылет. Не знаю, как ты, но я не собираюсь уходить из университета, — и добавила уже без гонора: — Да и что тут сделаешь? Сильные мира сего обрекли этого дракона на смерть, тут никак не исправишь. И на том спасибо, что никого из нас тут в это время не будет.

Меня так впечатлили слова Айры, что этим же вечером, не сдержавшись и забив на все личные недомолвки, я рассказала обо всем Лексу. Он выслушал меня внимательно, хмурился. Но в ответ лишь вздохнул:

— Марин, понимаю, для тебя это малоутешительно, но каждый день в нашем мире люди убивают драконов. И точно так же драконы убивают людей. Не буду говорить, кто же принес смертей больше, но факт в том, что такова жизнь, как бы избито это ни звучало. Да, неприятно, но мир так устроен, и если грозового и вправду намерены убить, значит, но то есть некие веские причины. Он же порядком в ангарах обездвижен, за это время он стал еще опаснее. В отличие от нас, драконы не истощаются, они способны в таком состоянии лишь накапливать силы. И прибавь к этому еще ненависть к пленившему его человечеству. Да если его выпустить на свободу, конец и университету и всем близлежащим людским поселениям. Марин, — добавил Лекс чуть мягче, — я не оправдываю сейчас охотников. Просто попытайся понять, что иногда даже жестокость становится необходимостью. В данном конкретном случае, считай, платой за ту чудовищную ошибку, которую совершили пленившие грозового и заточившие его здесь. Но суть в том, что мы ничего тут сделать не сможем.

И все равно мне это казалось чудовищным. Жил себе дракон свободно, тут люди его пленили, держали взаперти, а теперь еще и убьют, устроив при этом зрелище. Что-то этот мир с каждым днем мне казался все неприятнее…

Вот так день за днем время докатилось к назначенному вылету. Накануне вечером магистр Диссер собрал нашу группу у себя в кабинете. Тут же был и нервный, едва не кусающий локти от волнения Орен. Да и сам наш старший куратор, несмотря на лютый взгляд, словно бы тоже за нас переживал.