Офисный планктон или РУсалки тоже плачут (СИ) - Лазарева Светлана - Страница 30

Моб продолжал строить мне глазки и дефилировать по кафелю бассейна на безопасном расстоянии. Понял мое желание отомстить, обрызгав царственную персону в неподходящий момент, тем самым лишив «почвы под ногами».

— Что же ты, Солярия, не танцуешь? Удиви своего принца напоследок! — гадкий смех вырвался из груди русала и огласил «окрестности». А мне стало не по себе. Нет, конечно, я и ранее не ожидала ничего хорошего от сложившейся ситуации, но только сейчас поняла, как глубоко влипла. Чувство самосохранения било тревогу. А сознание царапала мутная, ускользающая мысль, которая никак не хотела формироваться во что-то определенное и понятное. Что-то я упустила. И это «что-то» лежало прямо на поверхности и не давало покоя, будоража и заставляя отвлекаться от происходящего, от Моба.

Принц перестал «философствовать» и перешел к решительным действиям. Глаза, мертвые, лишенные цвета, заискрили магией, а руки зашевелились резко, дергано, нервно, выписывая пассы и кривые восьмерки. Я стоически наблюдала, упираясь спиной в противоположную стенку бассейна. Сама загнала себя в угол в процессе стратегического отступления. Моб продолжал творить волшебство, неведомое, страшное, направленное на меня. Я чувствовала себя ключевой фигурой в творившемся на моих глазах спектакле и ничего не могла с этим поделать, лишь вжималась в холодный кафель, чувствуя, как холод и страх электрическими искрами пробегают по телу, вызывая не контролируемую дрожь. Моб более не обращал на меня внимания, сосредоточившись на ворожбе. А меня, видимо, от переполнявших негативных эмоций, осенило. Этот червяк ни разу за наше «повторное» знакомство не спросил про черную жемчужину. И именно это свербело в мозгу. Он не пытался выманить артефакт?. И это казалось не просто странным — это приводило в недоумение.

— Моб! — пискнула я, пораженная собственной сообразительностью. — А жемчужина тебе больше не нужна? — думаю, пришло время поторговаться. — Не то чтобы меня это интересовало, но ведь именно она — камень преткновения в вашей семейке. Да и не думаю, что тебя примут с распростертыми объятиями дома без этого чудного артефакта, обеспечивающего всей нашей расе свободное существование. В конце концов, ты его похитил вместе со мной и просто обязан вернуть в целостности и сохранности!

— А вот и не думай, — зло огрызнулся принц, сбившись с ритма и неожиданно опуская руки. — Нестабильная магия, сельдь ее, — тихо выругался Моб и собирался продолжить в том же духе, но резко остановился, прислушался и замер.

Громкие шаркающие шаги гулким эхом отдавались в пустом помещении. Кто-то настойчиво продвигался в нашу сторону, решив в столь неурочный час посетить бассейн. Жемчужина на шее нагрелась сильнее, а я вздрогнула, осознав очевидное — к водичке, намереваясь освежиться, нетвердой походкой двигался шеф. Страх прокатился по телу, сотрясая тело дрожью. Мой рыжий хвостик от испуга поджался, а я, перестав рассуждать здраво, дернулась в сторону босса, намереваясь закрыть его тело своим в случае опасности. В миг побледневшее тело сравнялось по цвету с водичкой. Моб оценил мое рвение, взбудораженный вид и глаза, мгновенно наполнившиеся слезами. Тихонько хмыкнул и убрал свое длинное тело с линии обзора, спокойно и бесшумно скрываясь за высокой пластмассовой горкой. Правильно, зачем светиться, если можно напасть исподтишка. А мне было не до размышлений. Бросилась в сторону противоположного бортика и, забыв про собственный хвост, попыталась выбраться на «сушу». Но вовремя одумалась и, поджав плавник под себя, надеясь, что он не будет бросаться в глаза, прижалась всем телом к холодному кафелю бассейна, вытягиваясь по струнке.

Босс был один. И выглядел он, как ни странно, великолепно. Горящий взгляд, слегка взлохмаченная шевелюра и плавки, обтягивающие длинное поджарое тело. Именно на эти плавки, ну или на то, что бугрилось под ними, неизменно притягивая мой любопытный взгляд, давая простор воображению, я уставилась в этот трагический момент. О спасении босса я как-то позабыла мгновенно.

Руслан Олегович сделал пару шагов по направлению к водичке и, вспомнив, несомненно, важную вещь, принялся поспешно раздеваться. Под словом раздеваться понимается поспешное снятие двух кипенно-беленьких носочков. Начальство изловчилось, стянуло, повернувшись ко мне задом, ботинки и приготовилось принять водные процедуры. Бедная русалочка, в моем лице, прижалась к бортику и, по всей видимости, обнаружена не была. И тут меня осенило. А зачем, спрашивается, Руслану ботинки?. Наверное, просто не было подходящей обуви под рукой. Ой, вот о чем я думаю. Босс намеревается с размаху плюхнуться в бассейн, который в данный момент занят мной — самой что ни на есть настоящей русалкой. Этого знания босс может и не пережить, а учитывая близость Моба, у нас обоих есть такой шанс. Но самая страшная мысль, прочно поселившаяся в голове, — как Руслан к этому отнесется… если, конечно, выживет. Было страшно, и заранее обидно. Люди Моравии сельдей не любили, боялись и уничтожали. Милый очаровательный хвостик считался уродством. А водная магия и черная жемчужина — являлись единственной защитой от иноземных захватчиков, мечтавших покорить морские глубины!

Я размышляла, надеясь найти выход из сложившегося положения, мрачно оценивая перспективы встречи с боссом в столь неурочный час. А Руслан продолжал подготовку к омовению. Довольно шустро приближаясь в неудобной «обуви».

Резкий прыжок и водопад брызг накрыл меня с головой. Волосы, умудрившиеся частично сохранить сухость, впитали воду и повисли мокрыми сосульками, обрамляя лицо. От неожиданности я зажмурилась и прижала руки к пылавшим от смущения и злости щекам. А когда открыла, наглая ухмыляющаяся физиономия находилась прямо напротив. Начальство заинтересованно рассматривало мою точеную фигурку в платье, прилипшем к мокрому телу. Грудь, талия и выступающий из-под одежды огненный хвост — все было напоказ. Ничего не удалось скрыть. И я приняла решение не тушеваться и встретить свою судьбу с широко открытыми глазами. В конце концов, по сравнению с отказом, который я пережила сравнительно недавно в пустом коридоре жилого корпуса, происходящее сейчас — ничто. Да и оправдание — я русалка, поэтому и отвергнута, не прокатит. В смысле, меня отшили задолго до того, как узнали мою принадлежность к древней расе.

Выпрямила спину. Гордо приподняла подбородок и уставилась на Руслана Олеговича немигающим злым взглядом. «Молчание — золото!» — вспомнилась местная поговорка. И я последовала народной мудрости и молчала, пытаясь сойти за статую из мрамора. Ну, а вдруг?!

Шеф долго смотрел на меня, моргал, но не делал ни одного движения в мою сторону. Отмер и перевел взгляд куда-то в район груди. «Вот же… ещё один склизкий червяк на мою голову!» — возмутились в душе, вспыхивая, как маков цвет. Румянец окрасил все тело, а руки охватили полную грудь с торчавшими от холода сосками, закрывая от настойчивого взгляда. И в этот момент я поняла одно — босс пялился не на нее. Он смотрел на жемчужину, упорно прожигающую дыру в моем платье. Подлый артефакт именно в этот момент решил переметнуться в «родненькие» ручки своего избранника, тем самым, подло подставив меня перед Мобом. Пламя светилось голубым ярким факелом и не жгло кожу, прожигая лишь черное платье. Мертвый огонь разгорался сильнее, превращаясь в магическую искру и, естественно, привлекая внимание. Не знаю, видел ли что-нибудь принц из своего укрытия, но Руслан видел все и, делая осторожные быстрые гребки, плыл на помощь. Резкое движение, и жемчужина оказалась в его руках, сорванная вместе с цепочкой с моей шеи. Эта магическая гадость мгновенно потухла, успокоилась и «задремала» в твердых руках. А начальство, мельком взглянув на нее, удостоило меня такого говорящего взгляда, что стало не по себе. Мурашки дружною гурьбой засеменили по позвоночнику, разбегаясь стайками по коже. Румянец «загорелся» повторно, на этот раз охватывая большие ареалы. Острые ушки, щеки, шея и начало груди, выглядывающее из-под платья, все окрасилось в малиновый цвет. Вот где сейчас моя хвалебная холодность и невозмутимость?. Сельдь я, в конце концов, или кисейная барышня?. Телу было все равно, кем я являюсь по праву рождения. Оно жило своей собственной жизнью и подчиняться сознанию не торопилось.