Про дракона и любовь (СИ) - "Snejik" - Страница 25

— Ебусь я с ним в крайне извращённой форме, — выдал Брок, закатив глаза. — И не получаю от такой жизни ничего, кроме удовольствия, так что не порти мне малину, пока я самолично тебя без всего с горы не спустил.

Оскалившись в лучших своих традициях, Брок будто бы из воздуха выхватил тонкий изогнутый стилет, крутанул его в ладони и так же незаметно спрятал, предупреждая незваного гостя от глупых затей.

— Пойдём, накормлю, а ты мне расскажешь, что в мире делается.

Рыцарь потянулся к мечу, которого не было, что говорило о том, что пользоваться он им хоть как-то, да умеет. Хотел было что-то сказать, да не стал, разумно рассудив, что в чужой монастырь со своим уставом лучше не соваться.

Когда они оказались в гостиной, Баки уже не было, он снова возлежал, устроив морду возле двери, и слушал, что происходит у Брока с его нежданным-незваным гостем. О том, что творилось в мире, ему тоже было интересно узнать.

— В мире… — задумался рыцарь. — А ты давно здесь? А то, может, много чего произошло, а, может, и мало.

— Чуть больше года, наверное, — подсчитав в уме, ответил Брок. — Точно вряд ли скажу. Тут время чувствуется немного по-другому.

Он щедрым жестом указал на шкуру перед камином, где так и стояли тарелки и плошки начатой с Баки трапезы, вынул из корзины три запотевшие тёмные бутылки и поставил рядом.

— Слушай, — решился на вопрос рыцарь, усаживаясь на шкуры рядом с едой, — а как это — с драконом жить? Я думал, он принцессу у себя держит, злой, и рыцарей ест, а ты, вот, тут сидишь и никто тебя не ест.

Баки в голове Брока откровенно хохотал, потому что драконы могли, конечно, есть людей, но делали это крайне редко и по особым случаям.

— Со всеми нужно уметь договариваться, — патетично заявил Брок, взмахнув куриной ножкой, мысленно он вовсю рассказывал в красках и деталях Баки, чтобы с ним делал, не явись сюда этот несчастный. — Вот я очень похож на несчастного пленника?

Рыцарь трескал за обе щеки, словно его неделю не кормили, и внимал Броку. На вопрос он замотал головой, подтверждая, что нет, не похож. Ни на несчастного, ни на пленника.

Баки же под дверью подогревал желание Брока своими предложениями, чтобы с ним сделал сам. И радовался, что Брок не хочет уйти с рыцарем, что он останется. А потом они решат, как отпустить Брока в большой мир.

Наливая рыцарю кубок за кубком, Брок, развалившись на шкурах, слушал последние новости, которые, правда, не изобиловали событиями: кто-то на ком-то женился, кто-то получил вызов на дуэль, но струхнул и не явился. Нигде не воевали, ничего действительно важного не происходило. Брок только отметил, что рыцарь дважды упоминал вкрай обнаглевшие гильдии наёмников, разросшиеся до невероятных масштабов и заломившие такие цены за свои услуги, что «проще самому за меч взяться, чем нанять этих оглоедов».

Хмель потихоньку ударял в голову, разнося шальное веселье в крови, делая разговоры всё честнее и откровеннее, хотя Брок всё равно нет-нет, а съезжал с темы, как ему здесь живётся.

Брок с рыцарем общались, а Баки сидел, перебирал свои драгоценности и слушал, о чем они разговаривали. Новости были так себе, за год вообще редко что происходило, хотя бывало, что и пара-тройка войн начиналась и заканчивалась очень-очень быстро. Но не в этом году. Баки сам бы просидел у себя в пещере еще лет десять, прежде чем идти узнавать новости. Не было бы Брока, он бы поспал год-другой от нечего делать, но Брок у него был. И сейчас, следя, как жадно он впитывает информацию, хотя она и была скудна и не особо разнообразна, и все больше убеждался, что отпустить его придется.

Они вроде бы даже договорились, что он наденет зачарованные мифрильные доспехи, но Баки так и не решил, мириться ли ему со Стивом. Или не мириться.

В какой-то момент рыцарь так захмелел, что уснул там, где сидел, — на шкурах возле камина.

Брок тут же поднялся, подхватил плед и нетвёрдой походкой побрёл в сторону сокровищницы, вскарабкался на драконью лапу, укрылся с головой и тут же уснул, скорее всего, даже не особенно осознавая, как здесь оказался.

Баки заурчал, закрывая глаза. Спать он не собирался, он внимательно вслушивался в происходящее в его пещере, на половине Брока, нежно касался языком шеи своего человека и ни о чем не думал. Ему было почти хорошо. Даже хотелось обернуться человеком и обнять Брока, уложить к себе на колени головой и перебирать растрепанные черные волосы. Но при посторонних Баки не собирался превращаться в человека, это грозило раскрытием секрета, что драконы вообще так могут.

А еще он надеялся, что Броку хватит одного вечера с рыцарем, имени которого они узнать не удосужились, чтобы наиграться, наобщаться и выпнуть его куда подальше. Баки даже готов был отнести его к подножию горы, чтобы этот горе-рыцарь не убился, пока спускается.

Привычно проснувшись с рассветом, Брок прижался к тёплой груди своего дракона, провёл ладонью по гладким чешуйкам. Ничего не болело, голова была ясной, будто бы не он вчера налакался вместе с безымянным рыцарем до полной потери морального облика.

На свою половину не хотелось, слишком ему хорошо было вот так вот лежать, не думая ни о чём, лишь чувствуя, как бьётся огромное сердце, и дракон дышит, едва слышно фыркая во сне.

— Я не смогу без тебя, — одними губами прошептал Брок, прижался сильно-сильно к чешуйчатой груди, замер на мгновение, напитываясь их какой-то особенной, только для двоих, магией и тихонько соскользнул с лапы. Надо было будить горе-рыцаря и отправлять его восвояси.

Баки открыл глаза сразу же, как Брок зашевелился, и ткнулся в него мордой, чуть не сбив с ног, фыркнул, обдавая морозным воздухом, и лизнул.

“Давай выпроводим гостя ко всем чертям”, — предложил он.

— За тем и иду, любовь моя, — улыбнулся Брок, ласково погладил Баки по переносице. — Надеюсь, гостей к нам больше заносить не будет.

Поцеловав дракона в нос, Брок завернулся в плед и двинулся в сторону своей половины, каждый раз сожалея, что не может разделять с Баки и эту, драконью, сторону жизни, быть с ним неотлучно, лежать рядом, летать, расправив крылья. Нахмурившись, он едва удержался, чтобы с размаху не захлопнуть дверь.

— Эй, рыцарь, просыпайся.

— А? — рыцаря подкинуло, он заозирался, пытаясь вспомнить, где он и что он, или кто он, а потом тяжело сосредоточил взгляд на Броке и схватился за голову, замычав что-то нечленораздельное.

Баки в голове Брока хмыкнул, сказав, что у него есть зелье от ядов.

— А пить-то ты и не умеешь, — весело хмыкнул Брок, прекрасно понимая, что его-то хорошее самочувствие напрямую связано с его драконом, но рыцарю совсем не обязательно было об этом знать.

Присев рядом с мучеником, Брок заглянул к нему в глаза, покачал головой, легко поднялся и налил из кувшина в кубок немного воды, ополоснул его от остатков эля, выплеснул воду в камин и снова наполнил кубок, капнув несколько капель из небольшого флакончика. Гостиная наполнилась терпким запахом гречихи и лимонника.

— Пей, полегчает, — велел Брок, снова присев рядом с рыцарем.

Мученик тут же приложился к кубку жадно и очень неаристократично хлебая воду и проливая на себя.

— Спасибо, — утерся он рукавом выданной ему рубахи попроще и посмотрел на Брока. — Значит, тебе тут хорошо и ты со мной не пойдешь?

— Не пойду, — покачал головой тот и, развалившись рядом на шкуре, повернулся в огню. — Знаешь, мой безымянный друг, — патетично начал Брок. — Когда находишь свой дом и своего дракона, то сделаешь всё, чтобы твоя жизнь больше не менялась. С драконом, если что, это иносказание, — весело подмигнул он.

Хотя не соврал ни единым словом. Как бы ни рвалась душа к свободе, дай ему кто выбор — уйти или навсегда остаться в пещере, Брок бы не колебался ни секунды. Для него не было никого важнее Баки. Он мог сколько угодно злиться на него, требовать свободы, но на деле самым важным в жизни для Брока был именно Баки, его глаза, улыбка, лучики морщин в уголках губ. Он любил его всем сердцем.