На острие безумия. Шторм. Книга 1 (СИ) - Орлова Вероника - Страница 17

— Ты…ты просто долбаный пироман…чёртов пироман. Какого хрена ты спалил этот дворец?

Велес Константин. Так вот чей запах так настойчиво дразнил ноздри серба. Возможно, он не узнал паренька, именно потому что не видел того несколько лет. Возможно, из-за этого запаха, что царил на пепелище. Но присутствие чужака Зорич, естественно, обнаружил сразу. Другой вопрос, что спокойствие стоявшего рядом Шторма означало отсутствие какой-либо угрозы со стороны мужчины, и поэтому Сер даже не дёргался.

Ликан молча протянул руку Зоричу, и тот пожал её, встряхнув сильную ладонь. Возмужал — не совсем верное слово. Заматерел. Да. Скорее так. Как настоящий волк. Как вожак стаи, выросший из беспокойного когда-то детёныша, в уголках глаз которого всё ещё затаённая ненависть, взорвавшаяся яркой вспышкой, когда тот, кого все они похоронили, вдруг ожил. Не исчезла, не испарилась насовсем, а тщательно скрывается в напряжённом взгляде.

— Я искал свою агару, — Шторм повернул голову к двоюродному брату.

— Ты же с ней…чёёёёёёрт, — Велес склонился к Сэму, словно принюхиваясь, — ты не нашёл её и решил сжечь нас?

— Я найду её. И я сжёг лишь ненужный мусор.

Да, Зорич успел заметить привязанную и обездвиженную на расстоянии пары сотен метров от них хозяйку борделя. Как раз проходил мимо неё, когда не удержался и посмотрел в её расширенные от ужаса глаза. Когда успел заметить её наполненный мольбой о помощи взгляд. Не связанная, не закованная. Просто живой труп неспособный даже моргнуть без разрешения Шторма. И в чём бы ни состояла её вина, Зорич уже почти искренне сочувствовал ей. Ярость в глазах обычно хладнокровного парня обещала самую мучительную смерть любому, кого сочтёт виновным в своей ошибке всегда идеальный Мокану.

В глазах Велеса искреннее недоумение, уже через мгновение сменяющееся оскорбительным подозрением.

— Ты охренел, Сэм?

Ликан в нём зарычал, и я вижу, каких чудовищных сил ему стоит держать того в узде, не позволить сорваться с мощнейшей цепи толщиной в моё запястье. Мне кажется, если прикрыть глаза, то можно различить её очертания, тянущиеся от тёмной плотной оболочки волка к его вампирской сущности. И сейчас в преддверие полнолуния фигура волка встала на задние лапы и рвалась наружу, дёргаясь в сторону цепи широко открытой пастью.

— Ты едва нас всех к праотцам не отправил ради шалавы какой-то?

Да, когда я очнулся и пришёл в себя комнате борделя, то не смог сдержаться…да и не видел в этом смысла. Нужно было предотвратить её побег, и я просто поджёг дом своей энергией. Велеса и демонессу вытащил из её спальни и опрокинул обоих на землю подальше от вспыхнувшего, словно спичка, здания. Остальные сдохли на месте после того, как убедился, что моей агары там не было.

— Смею напомнить, что ваши праотцы, слава Вселенной, едва ли не все живы…

А вот Зорич зря нарывается, видя состояние ликана, тут же обернувшегося на него и снова угрожающе зарычавшего. Перехватил смешливый взгляд серба и понял — а ведь он знает, что делает. Уж кто-кто, а ищейка всегда умел трезво оценивать риски.

— Зачем тебе Агриэль?

Велес сощурился, посмотрев вдаль, в сторону лежавшей на полу демонессы и глубоко вздохнул запах её страха, который едва ли не перекрывал вонь пожарища. Учуял её.

— Эта шваль должна обладать информацией о моей агаре.

— А дождаться более подходящего времени для допроса не мог? Погоны не позволили?

— Именно они, Вел.

Пройти мимо него, толкнув плечом, чтобы раззадорить того самого волка. Чтобы смотреть, как он вдруг замирает в прыжке, отступая, когда я позволяю своей энергии прокрасться в пространство, в микроскопическую щель между оболочками. Позволяю своей ауре вплестись кровавыми красными стежками в чёрные очертания фигуры хищника, чтобы смотреть, как начинает колыхаться фигура волка, не желая сдаваться, но и не в состоянии противостоять этой энергии. Укусами-проникновениями по краям оболочки, пока волк не оскаливается…и не пригибает голову, отходя назад, колыхающийся словно от порыва ветра. Не демонстрация силы…и в другое время я бы сам себя готов был придушить за это предупреждение ему, моему брату. В другое время. Правда, я знал: мы оба сделали соответствующие зарубки себе на память.

— Она украла кое-что очень важное для меня и для Нейтралитета, и я должен вернуть эту вещь.

И эту сучку. Вернуть её себе. Услышал короткий смешок и почувствовал раздражение.

— Что она сделала?

Вот же…ублюдок!

— О, маленькая шлюшка обманула самого Мистера Идеал и Барона Угрюмость? Уму непостижимо. Как только найдешь её, позволь поцеловать её очаровательные маленькие ручки до того, как решишь наказать девчонку.

Тон его голоса меняется, в нём появляются издевательские нотки, а у меня возникает дикий диссонанс от этой сцены. Потому что я перестаю видеть его волка. Но он там. И он жутко разозлён за своё поражение, а значит, не должен паясничать, а скорее, с готовностью вцепится в глотку. Но сейчас не было ни времени, ни желания думать об этом, поэтому напоследок ещё раз прислушаться к собственным ощущениям, пытаясь просканировать местность вокруг, и мысленно выругавшись, потому что ни черта не обнаружил. Переместиться к лежащей на земле Агриэль и, закинув её себе на плечо, напоследок подмигнуть угрюмому ликану перед тем, как раствориться в воздухе на его ошарашенных глазах.

Да, я должен был убраться оттуда как можно скорее. И не только потому что имела значение каждая минута сейчас, но и потому, что не мог дать гарантии, что не растерзаю эту старую суку прямо перед ним. Растерзаю за подставу, которую они мне устроили с агарой. А то, что это была подстава и владелица борделя была в ней замешана, я был уверен на сто процентов. Слишком вовремя вошла девка в залу, слишком быстро мне уступила её Агриэль, слишком красивой оказалась эта маленькая дрянь с глазами цвета сапфира. Идеально подобранной. Словно её подбирали конкретно под меня, учитывая всё: от роста и цвета волос и до мягких и в то же время ярких черт лица. На секунду перед глазами возникло именно оно — её лицо, как у самой прекрасной куклы, и в паху болезненно запульсировало. Эта сучка была словно вылеплена умелыми пальцами самого талантливого в мире мастера. Не такая, как все. Не результат массового производства. Ручная работа стоимостью в миллионы долларов, когда, глядя на конечный результат, согласен заплатить гораздо больше её номинальной цены. Потому что кажется, что можно ослепнуть от этой красоты. Дьявол, эта фарфоровая девочка словно воплощала в себе самые грязные и в то же время самые отчаянные мужские фантазии. Один грёбаный аромат её тела…чёёёёёёёёрт…стоило вспомнить о нём, как член дёрнулся вверх. Тваааарь. Скинул демонессу на пол пыточной Нейтралитета, резко сняв желтые ментальные путы с её языка и конечностей и тем самым позволив себе услышать, как та с облегчением застонала и тут же всхлипнула.

— Господин…

— У тебя есть ровно пять минут, чтобы рассказать мне всё, что ты знаешь.

— Господин, за что…я…я не знаю, что произошло.

— Время пошло.

— Я не знаю, что должна рассказать, мой Господин, — подползла к моим ногам и вцепилась в лодыжки трясущимися холодными пальцами, вскинув голову кверху и глядя прямо в моё лицо. Её нижняя губа подрагивает, а в глазах застывшие слёзы, словно плотная прозрачная плёнка, искажающая правду. И мне до дрожи в кончиках пальцев хочется сейчас одного: содрать плёнку руками и смотреть, как будет корчиться от боли эта мразь.

— Пять минут.

— Господииииин, — хватается за штанину брюк, и я отбрасываю её ногой назад, ощущая, как изнутри поднимается к горлу огненной плюющейся лавой ярость. Позволить себе не прятать её, позволить этой шлюхе увидеть её в моих глазах, прочесть по буквам в них приговор себе…и она знает, она довольно неглупа, чтобы понимать, что теперь ей точно не жить. Только не после такого предательства.

Агриэль вскрикнула и резко подалась вперёд, а я ухмыльнулся, ощутив лихорадочные прикосновения к своему сознанию. Идиотка. Пытается воздействовать на мой мозг с помощью своих демонских способностей.