Пятнадцатый камень (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна - Страница 163

Ведь я — его «трофей» и неотчуждаемая плоть, мать его детей. Разве можно повредить части себя самого?

— Моя-Хельга, надо идти-покидать-на-время. Отдыхай-спи-восстанавливайся.

Он потерся щекой о мою щеку.

— Хорошо.

Его лицо напротив. Ловлю губы и целую на прощанье. Он принюхивается? Почему? Что-то не так? Нет, мой супруг доволен.

— Мой-трофей правильно-истинно-хорошо пахнет.

— Ладно, — не могу удержаться от шпильки. — Иди уже, герой-любовник.

Я думаю, будут ли последствия. Мы ведь не предохраняемся. Кажется, моя инопланетная суть совсем не против такого исхода, а что до земной — она исчезает и растворяется. День за днем я теряю себя. Что же будет через несколько лет?

Этого не знаем ни он, ни я.

* * *

Гудрун Нордманн снова со мной. Ура!

— Я переживала, — сказала я, когда мы обнялись.

— Я тоже.

— Спасибо!

Она знает, за что. Что-то в ней неуловимо изменилось. Я посмотрела и ахнула. В прическе, сплетенной из золотых волос, змеились живые пряди, совсем как у ее завоевателя, доктора Лайе Ма. Наверное, я была так шокирована, что она рассмеялась.

— Новый образец, — улыбнулась она, поправляя прическу. — Конечно, не Медуза Горгона, но ощущение, словно у тебя еще одна пара рук. И глаз.

— Как я тебя понимаю.

У меня иногда было чувство, что симбионт заменил недостающий орган чувств. Видеть кожей довольно странно. А если волосами — почему нет?

— Поможешь взять пробы и отправить на Фрейю? — попросила она.

— Хорошо.

Подруга действовала в своих личных целях. Уверена, что она решилась на этот эксперимент над собой только из научного интереса. Или нет? Лайе Ма, который привел Гудрун, так на нее смотрел… С жадностью. Я не до конца понимала сущность их взаимоотношений.

— Оставьте нас, — сказала она, не глядя на него, и прикусила губу.

Я смотрела на нее и удивлялась. Где дерзкая Гудрун, которая легко крутит мужчинами? Лайе Ма вопреки ее желанию подошел ближе. Красивый негодяй! Мои охранники сразу насторожились и встали рядом, не давая приблизиться ко мне. Однако его интересовала вовсе не я.

— Медики-Ма чистят-собирают-остатки-образцов, — ответил он своей женщине. — Время-длится быстро-стремительно.

— Супруг-Ма лучший-исцеляющий имя-Лайе, — она наконец соизволила обратить на него внимание, и ее ответ звучал сухо и официально. — Трофей-Ма имя-Гудрун и мать-дочерей трофей-Этти имя-Хельга заняты-увлечены делами-общением.

Что дальше? Согласится или нет? Я затаила дыхание. Лайе Ма оказался неожиданно покладистым. Он взял женщину за руку, перевернул ее ладонью вверх и провел когтем. Выступила капелька крови, и Гудрун зашипела сквозь зубы. Он поднес ее руку к губам и слизнул кровь, одновременно залечивая прокол.

— Мой-самый-ценный-трофей, — вкрадчиво сказал он. — Скоро. Скоро-скоро-скоро.

Низкое, отрывисто стаккато напоминало смех. Что значит «скоро»? Скоро вернется или скоро… что? Гудрун смотрела вниз, на свои сцепленные, сжатые до боли руки. Доктор ушел, а мы остались. Охрану мы отослали.

— Он кормился от тебя! — вырвалось у меня, как только закрылась дверь.

Мы с ней были в малой аналитической лаборатории. У входа за стеклом маячили воины клана Этти. Кажется, им было любопытно, хотя они изо всех сил скрывали интерес. Еще бы! Две женщины, два трофея, тут, рядом.

— Не первый раз, — проворчала она, все еще разглядывая целую и невредимую ладонь. — Их это привлекает не меньше секса. Любят обмениваться жидкостями тела во всех видах.

Я смутилась.

— Хорошо, что у эргов прекрасная регенерация.

— Но я не эрг. Так что лечит он. Кстати, не только кровь их привлекает. Даже ногти и волосы просто так не выбросишь, приходится избавляться в утилизаторе от «образцов». Я теперь не могу позволить себе такой роскоши.

— Понятно, — взяла я на заметку ее опыт.

Она объяснила, что я сделала не так. Получается, кокон изначально нейтрален, чтобы не вызвать отторжения у детеныша. Его может вырастить кто угодно, как мать, так и медик. Это ничего не значит. Зато дальше ребенок берет все, что передает при кормлении мать через кровь. Если бы кокон не был со мной, когда я кормилась, мы бы избежали проблем.

— Но ты сама сказала, что исчерпала все ресурсы. Лари нельзя голодать, иначе пострадает мозг. Она пока не способна к самостоятельному существованию без «кокона», — закончила она. — Выбора у тебя не было.

— Эши понял.

— Странно. Я ожидала другого, — удивилась она. — Похоже, твой действующий супруг гораздо мобильнее, чем кажется.

— Не называй его так! — попросила я.

Мне не нравится сама идея, что у меня будет другой мужчина.

— Поединки будут, так или иначе, — сказала Гудрун. — За «трофей» или за место военного лидера, но они будут. Кроме того, Лари — «мать матерей», а это значит, что за тебя будут бороться просто потому, что ты ее опекаешь. Не завидую Эши Этти.

«О чем это она?»

Лари еще слишком мала, чтобы быть матерью и носить такой титул. Кроме того, почему не «мать дочерей», как называют меня? Что-то тут не так. Я попросила объяснить, почему клан Ма атаковал станцию, и получила ответ. Я — просто фертильная самка, что само по себе большая ценность, зато моя девочка — родоначальник целой расы. Вот о чем говорил посол, когда прощался. Симбионт обычно контролирует гендерное соотношение, но не в ее случае. Когда она вырастет, у нее будут рождаться только девочки, и это принесет огромное превосходство клану, которому она принадлежит. В перспективе клан Этти может стать доминирующим.

— Больше самок, больше детенышей, больше численность популяции, — резюмировала подруга.

— Ох… — мои ноги ослабели. — Мне надо сесть.

— Сладкой воды? — спросила она. — Протеин? Сейчас схожу к раздатчику.

— Нет, просто надо подумать.

Я считала, что избежала проблем, покинув человеческие миры. Но в итоге я получила взамен другие сложности. Ладно. Все это можно пережить.

— Пойдем, посмотришь на Лари, — предложила я. — Скоро, наверное, перейдем на прикорм.

— Наступит стадия-три.

— В смысле?

Я-то думала, все волнения уже позади.

— Прячьте от нее «образцы» и держите подальше самцов. Иначе потом окажется, что она «трофей» не одного, а доброго десятка воинов, и будет большая драка за право ухаживания.

«Проклятье!»

У нас за девочками следят, когда они взрослеют. У эргов все наоборот. Пока ребенок не поймет, что можно и нельзя, его надо прятать в «гнезде». Вот почему девочек изолированно растят в «гнездах», или «ульях», где одни только дамы и ближайшие родственники.

* * *

Пока мы играли с Лари, к нам присоединился Эши Этти. Девочка тут же взобралась к нему на руки и показала погремушку. Мужчина серьезно осмотрел ее, потряс в руке и вернул.

— Мя! — довольна заявила она.

— Моя-Лари самый-драгоценный-трофей. Эта-вещь развлекает-издает-звук нравится-ты-любишь?

— Мяааа! — ответила девочка, что, вероятно, означало утвердительный ответ.

Эши держался с Гудрун подчеркнуто нейтрально.

— Исцеляющий-Ма имя-Лайе хочет-желает-требует присутствовать-быть при общении-встрече, — сказал он.

— И? — прищурилась она.

— Нет.

Как это похоже на него. Опасаясь за Лари, он никогда не позволит приблизиться к ней никому из клана Ма, за исключением женщин.

Доктор Нордманн теперь носила одежды клана Ма и титул Ласси-Ма. Мой титул, если я правильно поняла, Ласси-Этти, что приблизительно означает «принадлежащая зверям Этти». Звери — это их симбионты, а я что подумала? Мда… Все зависело от того, в чьем клане состоял действующий супруг.

— Поправь меня, если я ошибаюсь, — сказала я. — Если женщина уходит в другой клан, ее титул меняется?

— Да, это так.

— Значит, ты была Ласси-Ла до этого?

Она кивнула. Я только удивлялась. Менее чем за год она умудрилась дважды «выйти замуж». Ее титул был коротким, а вот мой длинной с руку, если прибавить «мать дочерей», «самый ценный трофей», «неотчуждаемая плоть» и «моя Хельга». Впрочем, последнее было просто обращением. Я не собираюсь менять имя. Никогда! Сжав руку мужа, я посмотрела на него. Его светло-голубые глаза сказали мне больше, чем тысяча слов.