Пятнадцатый камень (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна - Страница 140

— Ты взрослая девочка, — сказал он. — Но я просто не могу. Пойми меня правильно, дочь.

— Да я понимаю, понимаю.

Я давно не ребенок, но навсегда им останусь для Торгейра Рагнарссена. Сын уехал, и теперь осталась только я. Это часть нашей природы. Отец тоже метил территорию и разграничивал людей на свой-чужой. Я была своя, и он меня защищал, потому что знал, какими могут быть мужчины. Она сам мужчина. После случая с Тошио мы говорили, но не теперь; ни к чему повторяться.

Отец имеет все основания опасаться пришельцев. Я видела, я знаю. Да я и сама боюсь. Не Эши, а своих чувств.

* * *

Мне не хватало регулярных спаррингов. Отец тут не помощник, а брата не было, так что я сменила гнев на милость и согласилась тренироваться с Эши. Я объяснила ему основные принципы айкидо и показала несколько приемов.

— Это ничего не значит, — заранее оговорилась я. — Это просто тренировка, Эши, как бег трусцой.

— Понимаю, — ответил он. — Но все равно жаль. Я буду ждать.

"Ну-ну… Жди. До скончания мира".

Он на удивление быстро усваивал новое. Тело его создано для сражений, а разум — чтобы просчитывать ситуацию. Я понимаю, что мне не устоять, если все будет всерьез. Я сама дала ему в руки оружие. Но как же здорово с ним тренироваться!!!

Этого мне сильно не хватало.

Люди часто недооценивают физическую активность, но движение — это так естественно, помогает сбросить напряжение, почувствовать свое тело, это то, что дано нам природой. Мне нравится выматываться до изнеможения и засыпать без сновидений. Может, они и есть, но я не запоминаю. Одно знаю точно: в такие дни никто не будет топить меня подо льдом. И лекарства не нужны.

Эши Этти — такое лекарство.

* * *

Но я боялась. Чего? Впускать в свою жизнь кого-то и брать за это ответственность. Боялась привязанности и новой боли. Эши Этти все равно чужой. Барьеры не преодолеть при помощи "переводчика". С ним даже стало хуже. Раньше языковая разница скрадывала разницу в мировоззрении. Теперь приходится думать над каждым словом. Он понимает.

Чем дольше он тут, тем сильнее связь. Если есть возможность, надо ее разорвать, пока все не зашло слишком далеко.

— Вы не хотите домой? — однажды спросила я. — Вернуться на Эрг-ласси?

Эши Этти недавно был в посольстве и вернулся в плохом настроении. Может быть, это было связано с приготовлениями к отъезду. Флотилия эргов готовилась отчалить. Дипломаты и военные сейчас утрясали последние детали.

— Очень хочу, — ответил Эши. — Я не был там… как это… — подобрал он временное соотношение. — Пятнадцать лет не был. Но я не вернусь один. Возвращение без добычи невозможно. И еще…

Он не закончил, нахмурился и провел рукой по голове, ероша волосы. Кляксы плавали под медовой кожей. Посмотрел исподлобья. Странно, но глаза остались прежними, резко контрастируя с чертами убитого латино.

Я оторвалась от отчета своего по общественным работам. Атмосферные пробы подождут.

— Что случилось?

Внутри стремительно нарастало беспокойство.

— Посол настаивает на брачном союзе по возвращении.

— С кем? — не удержалась я и тут же сделала жест рукой. — Нет, не говорите, я поняла. Все ясно.

Не со мной же, в самом деле! Гудрун говорила, что для них главное — это потомство. Евгеника, чтоб ее. Наверняка уже подобрали самку для скрещивания. Он же породистый у нас. Ценный экземпляр.

"Хаоли. Хаоли…" Когда же я освобожусь от этой связи?

Проклятье, опять он лезет в мою жизнь. Вроде бы я должна радоваться, что он нашел повод для отъезда младшего родственника, но почему тогда я так разочарована? Не в Эши, а в нем. Посол снова вершит судьбы других людей без их ведома.

— И что вы решили? — осмелилась спросить, мне надо знать.

— Я должен подчиниться.

— Значит, уезжаете.

Слова разочарования и облегчения упали и повисли между нами. Я рада? Странная радость с оттенком горечи. Я буду скучать по нему. К глазам подступили слезы.

— Должен — не значит буду, — вдруг усмехнулся он и присел рядом. — Хельга, ты моя добыча, и это никогда не изменится. Я не предам и всегда буду защищать.

— Так не бывает! Эши, подумайте, — попыталась я рассуждать здраво. — Я не знаю, чем это кончится, но ничем хорошим точно. У вас будут проблемы. Уезжайте. Забудьте меня. Живите своей жизнью.

Он улыбался.

— Это моя жизнь. Никто не будет решать за меня.

Эши Этти второй раз поцеловал меня. Он не пробовал и не шутил, просто брал свое. Оказывается, я давно этого хотела. Я растворялась в его объятиях. Гормоны, феромоны? Глупости. Просто земная любовь. Мы хотим быть вместе.

И последней мыслью мелькает: "Здорово, что родители в городе".

Потом сознание меркнет.

* * *

Все случилось так быстро, что я не распробовала. Ошеломленная, я лежала, все еще тяжело, надрывно дыша и чего-то ожидая. Я хотела продолжения? О, да… Ожидания не оправдались, и я не получила того, чего хотела.

— Эши…

Я провела рукой по его плечу, покрытому испариной, и он поднял голову. Ни капли раскаяния или смущения, как у любого другого мужчины в его положении. Он принял то, что случилось, как данность. Удивительно! Эши лениво, очень по-мужски улыбнулся и поцеловал меня в уголок рта. И еще, кажется… о, боги и богини! Снова? Быстро!

— Эши!

— Хельга, — низким голосом сказал он.

Меня пронзило предвкушение. Еще не конец, нет… Я не хотела, чтобы это кончалось. Да, вот так! Сладко, горько. Кожа к коже, плоть от плоти, чувствуя каждое движение, прикосновение, как перекатываются под кожей мышцы и бьется сердце в груди. Он проник не только в тело, но завладел всем моим существом. Я стонала и металась, а он, как якорь, удерживал меня на месте.

Я изогнулась под его напором.

— Хельга. Моя… Хельга.

* * *

Через два дня Эши Этти убил посла в официальном поединке.

* * *

Он остался на Фрейе, но я отказывалась с ним встречаться. Все кончено.

Он знал. Уже тогда, в тот самый вечер, Эши все решил.

Иногда я думала: что, если посол поддался? Ради меня или ради него. А, может, не поэтому, а ради его матери, Сен Этти, которая присутствовала на поединке. Он старый, опытный и закаленный в схватках "самец третьего периода". С другой стороны, Эши и в прошлый раз легко с ним справился. Но это было не до смерти, другие ставки в игре. Они разные: дипломат и воин. Хаоли Этти чаще побеждал хитростью, чем грубой силой. Нет, думаю, это был честный поединок за статус.

Таковы уж они. Не люди.

Эши Этти тоже стоял перед выбором. Он хотел быть со мной и поэтому убил Хаоли. Но он нарушил данное мне слово и теперь не мог быть со мной. Выбор без выбора.

Док Френриксен выслушал, впервые не осуждая, хотя я его ценила как раз за обратное — личный подход и предвзятость, несвойственную настоящему психотерапевту. Кажется, его заинтересовали выверты сознания и поведенческие реакции пришельцев. Он сказал, что надо подумать, и выписал рецепт. Я послушно пила пилюли и клеила трансдермальные пластыри. В описании было сказано, что лекарства сонливости не вызывают, но отчего же мне все время хотелось спать? Просто зарыться в кокон из одеял и забыть, кто я и что я.

— Фу, Хельга, — сказала подруга, приехав в гости. — Что у тебя на голове? Ты совсем себя забросила. Ни один мужчина такого не стоит.

Она, как обычно, была безупречна, демонстрируя свои прелести в наглухо закрытом облегающем вязаном платье. Скромно и со вкусом. В отличие от многих женщин, ей шел белый цвет.

Подруга вывалила на меня последние новости. Эйтэ Ла был недоволен, не получив потомства. Его тетушка Рара Ла не принесет детенышей. Гудрун пыталась объяснить, утешить, но разве это поможет? Но она сказала одну вещь, которая меня встряхнула и вывела из затяжной депрессии.