Когда тают льды. Песнь о Сибранде (СИ) - Погожева Ольга Олеговна - Страница 50

– Отойди, дорогая Деметра, – попросил альд.

– Дейруин, – с силой выговорила дочь Сильнейшего, закусывая губу.

      Аркуэнон внезапно улыбнулся – почти искренне, как мне показалось.

– День испытаний нового круга, – проговорил он, – должен орошаться жертвенной кровью. Жаль, что бруттские обычаи так изменились со временем – сказывается влияние диких стонгардских племён и сикирийской безалаберности.

После этих слов очень захотелось врезать длинноволосому; едва сдержался. Диких племён! Да история Стонгарда самая древняя среди человеческих народов!..

Увлёкшись мысленным противостоянием с соперником, не сразу почувствовал, как в ладонь скользнули тонкие пальцы – и тотчас её торопливо покинули, оставляя в сжатом кулаке тонкий обод незамысловатого перстня. Деметра уже отошла, так что смотреть ей вслед я не стал, постаравшись незаметно надеть на палец подсунутое ею кольцо. Едва налезло на мизинец, да и то натянулось не до конца. Госпоже Иннаре я верил; если она посчитала, что мне это необходимо…

– Удачи, варвар! – раздался позади голос Люсьена, тотчас похороненный под шиканьем мастера Сандры.

– Я могу поделиться с человеком оружием, – предложил тем временем альд, пока я неспешно мерил шагами арену.

В одном её конце находились мастера гильдии, в другом – Эллаэнис с заезжими альдами Фавианом и Брейгорном, тенью следовавшими за Дейруином, куда бы тот ни шёл. Именно в их сторону, стараясь не упускать альда из виду, я и перемещался – неторопливо, плавно, чтобы не отпугнуть раньше времени.

– Нелюдь может не беспокоиться, – ответил я на родном языке, – я найду себе.

Кажется, приземистый Брейгорн понял раньше, но я оказался всё же быстрее – пальцы сомкнулись на рукоятях длинных альдских клинков, и я вырвал их из ножен резко, порывисто, тотчас разворачиваясь к обезоруженным нелюдям спиной. Ненавидящие взгляды чувствовал кожей, но ни один из телохранителей не выразил возмущения вслух – вряд ли от стыда, скорее из почтения к своему предводителю, которому всецело принадлежала честь обагрить моей кровью день испытаний.

Тень уважения, которая мелькнула у меня в ответ на кажущееся благородство Дейруина, тотчас пропала: кожаный доспех, с которым Аркуэнон почти не расставался, он так и не снял. Хвала Духу! Теперь-то я точно не стану сдерживать свой удар. Правда, я сам остался перед ним в одной рубашке…

Альдские клинки оказались слишком лёгкими для моей руки, с неудобными короткими рукоятями. Парные, как носят нелюди, молниеносные, острее бритвы и прочнее знаменитой сикирийской стали, мне они не подходили совершенно, но выбирать не приходилось.

– Нападай, человек, – милостиво разрешил Аркуэнон, расстёгивая крепкую брошь своего плаща. Тот упал на мёрзлую землю, а мой противник уже потянул из-за пояса длинный клинок. Рядом в ножнах висел кинжал с раздвоенным острием – опасная вещь в руках опытного воина, каким Дейруин, без сомнения, являлся. Такой кинжал хорош и в качестве щита – отбить падающий клинок, провернуть в другую сторону, обнажая защиту противника – и как опаснейшее оружие: попадёт в плоть, порвёт в клочья.

– Нет.

Я и вправду не хотел нападать первым – не я пригласил на бой, не мне и запевать. Кроме того, положа руку на сердце, у него имелись причины для вызова. Понравилось бы мне, если бы кто тронул мою Орлу? Да свернул бы челюсть за единственный взгляд, чтоб неповадно было!

Собственно, я мог даже извиниться – диадема бы со лба не упала – но уж больно хотелось врезать самоуверенному альду. От души, не скупясь.

Пожалуй, что планы Аркуэнона отличались от моих: он хотел моей крови, причём до последней капли. По законам его народа это даже не считалось убийством. Ведь я всего лишь человек. Стонгардец. Низший сорт…

Дейруин не шутил: первый же взмах рукой, рубящий удар, который не оставил бы шансов, достигнув цели, сразу поведал о серьёзности намерений. Что ж, я играться тоже не собирался, – но и встречаться с чужим клинком не спешил, проверяя длительность реакции противника. Моя выдержка пришлась не по душе альду: дёрнув щекой, пошёл в атаку.

Я больше уклонялся, время от времени отмахиваясь клинком – всё ещё не понимал, что в холёном альде меня напрягало больше всего. Выверенность движений говорила о немалом опыте, твёрдость взгляда – о том, что не сомневается в победе. Зато пролегшая между глаз складка выдавала слабину – что-то беспокоило светловолосого нелюдя, и это могло сыграть на руку.

Зрачки серокожего расширились, и он сплюнул короткое слово сквозь зубы. Поначалу не понял, но, в тот же миг поскользнувшись на внезапно покрывшейся льдом земле, поразился вероломству заезжего альда: ведь обещал без магии!..

А потом мысли закончились. Падая спиной на ледяную корку, успел отмахнуться электрическим разрядом, но поплатился утраченным мечом – Аркуэнон тотчас поддел его сапогом, отбрасывая прочь. Клинок во второй руке тотчас встретился с обрушившимся сверху кинжалом – и когда только проклятый нелюдь выхватить успел – а я, провернувшись на ледяной земле, подбил самоуверенного альда под лодыжки. Тот рухнул рядом; я тотчас навалился сверху и перехватил его запястья, не давая воспользоваться ни мечом, ни кинжалом.

Зло дёрнувшись, Дейруин воспользовался единственным, до чего пока не дошли мои руки: горлом. Шипящие альдские слова вырвались наружу, и в лицо мне дохнула огненная смерть: адское пламя обожгло, но дикую боль я всё же стерпел, выворачивая в ответ запястья противника так, что тот попросту не удержался – закричал в голос, как только затрещала кость. Меч и кинжал рухнули на землю, а я отпустил потемневшие руки противника – кажется, всё-таки сломал – и двинул по холёной морде коротко, без размаха. Тёмная кровь брызнула из рассечённой губы на землю, а я, не медля, обхватил ладонями его голову. Теперь – всего один удар – затылком о ледяной настил…

– Сибранд!..

Далёкий и такой знакомый голос; багряная пелена спала с глаз, я замешкался, а в следующий миг отлетел от поверженного противника прочь, рухнув на землю в нескольких шагах от отпрянувших мастеров. Дейруину не требовались руки, чтобы управлять стихиями и тёмной энергией: одного его слова хватило, чтобы швырнуть меня прочь. Перекатившись, тотчас вскочил на ноги, сжимая кулаки. Электрический зуд пробежал по ладоням, накапливаясь на кончиках пальцев, но в тот же миг кто-то дёрнул меня за локоть, – и разряды ушли в каменистую землю. Такой шанс – покончить с беловолосым альдом раз и навсегда! – пропал втуне.

– Угомонись, варвар! – испуганно попросил Люсьен. – С ума сошёл? Гробить почётных гостей у всех на глазах! Разберись с ним по-тихому, если хочешь, но вот так… не ожидал, староста, совсем не ожидал! – добавил молодой брутт с, как мне показалось, изрядной долей уважения.

Только сейчас я услышал собственное сбитое дыхание. Проведя рукой по лицу, разглядел на ладони кровавые следы: проклятый альд испоганил лицо огненным дыханием, так что я теперь не знал, на кого стал похож. Госпожа Иннара метнулась тем временем к поднявшемуся на ноги Дейруину, и я нахмурился, отводя глаза: невеста обязана первым делом врачевать жениха, а не его противника.

– А я-то думал, как ты после пламенного дыхания выжил, – хмыкнул тем временем за спиной Люсьен. – Колечко ведь какое интересное! Я такой перстенёк у госпожи Иннары как-то раз видел – защита от огненной стихии. Ещё бы! Кому, как не ей, знать, чем чаще всего пользуется уважаемый Арк…

– Конечно, Аркуэнон не пользовался атакующей магией, – донёсся до меня возбуждённый голос. – Но ведь защитной-то ему ничто не мешало…

– Удивительно! Маг второго круга. Второго!

– Маг, может, и второго, зато воин – самого высокого…

– Как неосмотрительно со стороны Аркуэнона – идти в контактный бой со стонгардцем! Конечно, этот варвар тут же подмял его под себя – ох, зря Дейруин пошёл на сближение!

Я вспыхнул: ну разве что ставок не делали! Мастера Йоаким, Турраллис и Сандра совершенно не смущались, даже голосов не понижали, обсуждая наши с Дейруином достоинства. Даже захотелось снова в бой – только бы не слушать праздных пересудов.