Фонарь и Эмбер (ЛП) - Хоук Коллин - Страница 4

Игнатий, городской судья, пошевелил бровями, глядя на Эмбер, поправляя сползший парик и ослабляя галстук.

— Ты хотела сказать, что он слишком красив для меня, — подмигнула Эмбер. — И что скажет его жена? — Игнатий залепетал, а Флоренс громко спросила:

— Где твоя жена? Она здесь? — Эмбер ушла на поиски еды.

Пахло яблоками, дымом, тыквами и корицей. Молодежь толпилась у костра, наполняла тарелки угощениями, которые расставили на длинных столах женщины города. Помолвленные пары бросали лесные орехи в огонь и смотрели, треснут они и разделятся или сгорят вместе, обещая гармонию и спокойствие семьи. Эмбер не смотрела на них, наполнила тарелку жареной кукурузой, мясным пирогом, булочками, фруктовой тарталеткой и кусочком свежего хлеба со сливочным маслом и густым вареньем.

Эмбер отошла с едой и заметила множество фонарей с трепещущими свечами. Они сияли на окнах и дверях, якобы отгоняя злых духов, приходящих в Самайн. По традиции некоторые жители думали, что встретят духов любимых, что умерли.

Эмбер не знала, были ли призраки настоящими. Она ни одного не видела. Эмбер знала, что есть много настоящего среди того, что она не видела, но сказала бабушке, что у призраков и духов должны быть занятия интереснее, чем мучить живых. Бабушка согласилась. Но бабушка все равно накрыла за столом за ужином еще и на покойного мужа. Эмбер решила, что это успокаивает живых, и если мертвые все-таки заглядывали, им явно понравилось бы узнать, что они все еще в чьих-то мыслях.

Она уловила движение краем глаза. Она списала это на мерцание фонаря, но моргнула, и движение пропало. Она услышала мяуканье и склонилась, угостила уличного кота нетронутым мясным пирогом. Эмбер выпрямилась и сосредоточилась, уловила успокаивающее присутствие своего тихого стража. Она подняла пустую тарелку, погладила кота по голове и отошла от сияния костра.

Ладонь коснулась ее плеча, и все в Эмбер замерло.

— Думаю, ты это обронила, — сказал писклявый мужской голос.

Эмбер нахмурилась. Ее страж не мог пищать. Она обернулась.

— О, Финни, спасибо, — она забрала у него платок.

Юноша покраснел, когда она сунула платок в декольте платья. Она спешила, и уголок платка остался торчать из-под воротника.

— Да, эмм… не за что, Эмбер, — сказал он, нервно ерзая и почесывая голову. Он глубоко вдохнул и протянул руку. — Прогуляемся вокруг амбара?

— Почему нет? — Эмбер улыбнулась другу, но улыбка увяла, когда она оглянулась на темную дорогу, озаренную лампами.

После ужина она сыграла с девочками, чтобы все были рады. Они по очереди выливали белки яиц в миску, пытаясь увидеть букву. И снова буква указывала на будущего мужа. Хоть она не интересовалась, Эмбер взяла протянутую миску воды и вылила туда взболтанное яйцо. Конечно, у нее оно двигалось медленно, в отличие от остальных. Яйцо кружилось, пока не стало прямой линий с крючком на конце, как делала до этого и яблочная кожура. Одни кричали, что это «J», другие вопили — «I», и Игнатий радостно ухнул.

Вечернее веселье подошло к концу, костер догорел, и еду убрали. Эмбер уложила бабушку спать и задула все свечи в доме, кроме одной. Взяв кружку сидра и блюдце угощений, она ушла в свою комнату и опустила подношения на подоконник, накрыла еду платком, вытащенным из корсета.

— Это для тебя, — тихо сказала она. Ночной воздух стал прохладным, полная луна озаряла ее лицо светом, пока она разглядывала заросли вокруг ее дома. — Мне жаль, что тебе было неудобно идти на праздник. Я оставила немного пирога.

Воздух казался разреженным и живым. Эмбер всегда казалось, что в Самайн мир задерживал дыхание, ожидая полуночного звона, а потом медленно выдыхал, сдувая всех невидимых существ из мира живых.

Она ощутила это. Мир готовился вдохнуть, оставить лето позади и погрузиться головой в зиму. Эмбер отвернулась от окна и села на стульчик у письменного стола. Она посмотрела в зеркало, сняла заколки с волос, и кудри рассыпались по ее плечам. Она взяла гребень и стала расчесывать им длинные пряди. Одинокая свеча в ее комнате трепетала, словно собираясь погаснуть. Огонек стал ледяным, голубым. От ее дыхания зеркало запотело, и, когда Эмбер подняла голову, на нее в зеркале смотрел юноша с волосами цвета луны и серебряными серьезными глазами.

Тихонько охнув, Эмбер выронила гребень, ощутила щекой ветерок, и свеча погасла.

ГЛАВА 5

Предвестник

Даже без света она видела его в зеркале за собой. Его кожа сияла, словно свет шел изнутри. Мир завис на грани, полночный час колдовал. Эмбер нервно потянулась к графину с водой и налила чашку. Вода плеснулась за края, она прижала чашку к губам. Она сказала:

— Я надеялась, что ты придешь.

Юноша за ней нахмурился и пошел к окну, поднимая горящую тыкву в руке. Эмбер повернулась и резко встала.

— Не уходи, — воскликнула она. Ее стул упал, она потянулась за ним, но промазала. Призрак с глазами цвета луны поймал стул за нее и поставил на ножки. — Прошу, — сказала она. — Не уходи так быстро… я хотела с тобой встретиться.

Она заламывала руки, страж посмотрел на них, потом на ее лицо, а потом взял ее за руку, раскрыл ее ладонь и сложил туда ее сложенный платок. Пальцы Эмбер сжались на ткани, и она охнула.

— Твои ладони, — сказала она. — Они теплые. Я не ожидала такого от призрака.

Он фыркнул и убрал руки.

— Хоть ты и ведьма, но ты явно не знаешь, как работают духи.

Его голос был гулким, насыщенным, он задерживался и ласкал кожу Эмбер уже после его слов. Она смело разглядывала его. Он выглядел так, как она и помнила, хоть и видела его в детстве. Он был на пару дюймов выше нее, и хоть она подозревала, что он старше, он выглядел лишь на пару лет взрослее нее. Лунные волосы юноши были растрепанными, обрамляли его голову, как ореол, и его серебряные волчьи глаза искрились в темноте.

— Как тебя зовут? — спросила Эмбер.

Юноша пожал плечами.

— Это важно?

— Конечно. Как мне к тебе обращаться? Мы должны правильно познакомиться.

Он тихо рассмеялся, прижал ладонь к груди и официально поклонился, хоть и не сводил с нее взгляда.

— Тогда, раз манеры так важны, можешь звать меня Джеком.

— Джек, — Эмбер щелкнула языком, имя ему подходило. — Хорошо. Здравствуйте, мистер Джек, я — Эмбер О’Дэр.

— Не надо «мистера». Просто Джек.

— Просто Джек.

— Да. И я уже знаю, кто ты. Ты — городская ведьма.

Эмбер уперла руки в бока.

— Я осталась без преимуществ. Ты знаешь, кто я, но я все еще не знаю, кто ты.

Гул раздался в небе, дождь застучал каплями по подоконнику открытого окна. Эмбер прошла туда и выглянула. Ощущая бурю, она закрыла окно и задвинула занавески. А потом застыла, вспомнив, что в комнате был мужчина. Она оглянулась на него через плечо, вспыхнула молния и озарила лицо Джека, но вместо точеной челюсти, широкого носа и острых скул она увидела улыбающийся череп.

Она вздрогнула и тихо охнула в тревоге. Свет угас, его лицо стало прежним. Эмбер такого еще не видела.

Джек разглядывал ее, подвинул тыкву ближе к своему лицу.

— Это игра света, — сказал он. — Уголек в тыкве тоже показывает мою истинную природу.

Он поднял оранжевый шар, и скелет снова проступил под его кожей.

Эмбер сглотнула.

— То есть ты… ты…

— Мертв? — ответил он и покачал головой. — Нет, я не мертв. Хотя технически я и не живой. Я иду по грани между этими понятиями. Это и означает жизнь фонаря.

— Фонаря? — повторила Эмбер, думая о мерцающих огнях, что призывали или отпугивали мертвых.

— Да. Я сторожу перекрестки между миром смертных и Иным миром.

— Иной мир?

— Да.

Эмбер с любопытством склонила голову.

— Может, присядешь?

Джек напрягся и взглянул на ее кровать.

— Нет. Это будет неуместным, — ответил он. — Но спасибо за… приглашение.

Эмбер напряженно прошла к столу, ощущая румянец на щеках.