Зима[лето] том 1 (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна - Страница 104

— Слав, а правда на тебя покушались?

— Ага, — кивнул он на ходу, двигая переполненную тележку к выходу.

Ольга помолчала.

— Могут повторить? — аккуратно подбирая слова, поинтересовалась она.

— Не знаю.

Зимин задумался. Может, надо отдельно ездить. Плохо, если ее случайно подорвут вместе с ним. Он надеялся, что, как только все с подполковником прояснится, дело сдвинется с мертвой точки. Вопрос только — в какую сторону. Это могло заставить врагов предпринять новые действия. Крагин предлагал усилить охрану.

— Заедем домой? — спросила она. — Переодеться надо.

— Хорошо.

Дома она быстро побросала баночки, щетки и пасту сумку, переоделась в алую тунику и легинсы, повязала волосы алой косынкой вместо ободка, обулась в балетки и объявила, что готова. Все про все заняло минут десять. Ольга выпорхнула из гардеробной и поцеловала мужа в щеку.

Зимин смотрел и поражался.

— Думал, ты там надолго застрянешь.

— Надо было? — усмехнулась она и ткнула его кулачком под ребра.

Мирослав не остался в долгу и сграбастал ее в объятия. Она затихла, оказавшись в кольце его сильных рук. Просто стала очень серьезной, не мигая глядя ему в глаза.

— Оль…

Он поцеловал ее, и она забыла обо всем. Остался только он, его требовательные губы и руки. Потом стало нечем дышать, и они нехотя отодвинулись друг от друга, переводя дыхание. Сердце часто билось в груди. Ладонь мужа вдруг оказалась у нее на талии, под туникой, которую он задрал. Зимин погладил чувствительную кожу, и Ольга прогнулась в пояснице от этой ласки.

— Задержимся?

— Ну, я не знаю, — протянула она, опустив ресницы, и улыбнулась.

Ему вдруг захотелось коснуться нежной кожи на скулах, куда упала тень от ресниц.

— Без нас начнут, шашлык съедят, — вместо этого сказал он.

— Ну, поехали, — скрывая разочарование, ответила она. — Какой шашлык, Слав? Юрист внизу ждет.

— Ах, да, — сообразил он.

Юрист же, будь он неладен. Надо было его позвать наверх, кофе попить. А он внизу ждет. Пекинес тоже в нетерпении скакал вокруг них. Он сообразил своим собачьим умишком, что хозяева куда-то собрались, и обрадовался предстоящей прогулке.

— Успеется, — сказал Зимин и снова крепко ее поцеловал. — Все в сумку собрала? Пойдем.

Он иногда сам себя не понимал. Когда он с ней, его бросало из крайности в крайность. Женаты всего ничего, а он уже расслабился и поплыл, как мороженое на солнышке. Хотелось взять ее прямо тут, но сохранить самообладание было важнее. Почему важнее, он не знал, но он так решил, и точка.

На даче у Калашникова было на редкость многолюдно. Ольга сразу заметила, что появились новые лица. Во дворе было больше машин, чем в прошлый раз.

К ним сразу подошел какой-то мощный, представительный мужчина лет сорока пяти, который напомнил женщине медведя. С виду тяжелый, но движется легко. «Рубленое» лицо с квадратной челюстью. Короткая стрижка без изысков, как у военных. Обманчивая простота — и в противовес ей пристальный взгляд умных карих глаз.

Незнакомец улыбнулся.

— Зима, — пожал он руку ее мужу. — Рад снова видеть.

— Я тоже.

Зимин обнял его как старого друга и дорого гостя, а потом представил Ольгу. Незнакомец рук целовать не стал, просто сжал на миг в своей огромной лапе и тут же осторожно отпустил.

Это оказался человек Зимина, который вел дела на Севере. Иван Сергеевич Иванченко был руководителем дочерней фирмы. Больше никаких подробностей ей не сообщили, да ей и не надо. Зачем? Своих дел хватает.

— Как там, жениться не надумал еще? — спросил Зимин со смехом.

— Думаем, — улыбнулся и пробасил гость. — Задержусь я на севере, видать. Или вообще останусь.

— Ну, добро, — хлопнул его по плечу Мирослав. — Серого заберешь с собой, да?

— Можно. Вроде, закончили с ним, — сказал он, чуть понизив голос, и покосился на Ольгу.

Тут подскочила Надюшка, и стало не до того. Они начали выгружать из багажника сумки с едой, а потом, как в прошлый раз, пошли здороваться с женщинами и вместе накрывать на стол во дворе.

К счастью, с погодой повезло. Моросящий дождь весь выпал в столице, а за городом было сухо и солнечно. Листья уже вовсю полыхали. Бабье лето!

Малыши с визгом захватили свои танки, расцеловали «тетю Олю» и убежали играть в зал. Витя, который остался с мужчинами во дворе, пока не видел подарки. Успеется. Ольга смотрела с кухни на малышей и вздыхала. Эх… Ну, хотя бы так соприкоснуться и приобщиться к материнству. Пусть она просто «тетя Оля». Пусть.

— Оль! Оля!!! Ты что, оглохла? — кажется, в десятый раз окликнула ее подруга. — Ты чего такая мрачная?

— Да, так.

Как и предупредил Зимин, еще одним гостем оказался брат Калашникова. Ольга обратила внимание, что мальцы подруги куда-то тихо испарились, но голоса по-прежнему были слышны, словно они в другом конце гостиной, у окна.

Надя отошла, так что Ольга решила проверить, что происходит. Там в кресле с электромотором сидел мужчина лет тридцати. Ванюшка взобрался к нему на колени и трогал лицо парня. Сема стоял рядом.

— Дядя Вадим, — подергал малыш за ухо мужчину. — Пойдем с нами иглать?

— Ваня! — окликнула она. — Сема!

Мальчик шустро, как обезьянка, слез обратно с колен и сказал:

— Я ничего не делал.

— Да вижу я, — улыбнулась женщина и подошла ближе.

Мужчина при ее появлении приподнял голову и сделал попытку улыбнуться. Получилось не очень. Одна половина лица улыбается, а другая нет. Уголок рта безжизненно свисает вниз. От этой странной улыбки лицо сразу становится перекошенным.

Ольга с трудом удержалась, чтобы не ахнуть. Она протянула руку, пожала его ладонь и ощутила слабое эхо в ответ, когда шевельнулись пальцы:

— Здравствуйте. Я Ольга, жена Зимина. А вы, наверное, Вадим?

— А! — кивая ответил он.

«Да», — мысленно перевела она.

— А почему дядя не ходит? — бесхитростно спросил Сема.

— Мама разве не сказала?

— Не-а.

— Сильно поранился, — как можно проще объяснила женщина. — Играйте осторожнее, да? Чтобы тоже не пораниться.

— Ладно, — задумался малыш.

— Сема, у тебя что, еще один зуб выпал? — спросила она.

— Да! — щербато улыбнулся он.

— Тетя Оля, пойдем во двол? — спросил Ванюшка. — Дядя Вадя, у тебя клесло катается. А у меня танк не катается.

— Ак?

— Танк! Я покажу.

— Конечно, не катается, Вань, — взъерошила она волосы мальчишки. — Там же мотора нет.

— А я хотел с мотолом, — насупился он. — И Сема тоже.

— Да… — протянул его брат.

Не угодишь, короче. Разбаловала она их.

— Ам… Ам! — показал пальцем Вадим.

«Там» в углу стояли странные костыли с подлокотниками. Значит, он может ходить? Непонятно. Ольга подхватила их и оглянулась на ребят.

— Ну, ладно, поехали, — сказал она.

Ольга запоздало вспомнила, что на выходе нет пандуса. Придется просить мужчин, чтобы они помогли спустить кресло вниз.

Вадим Калашников тронул кнопку на подлокотнике, и кресло двинулось с места. Мужчина ехал, выруливая правой ногой. Ольга поняла, что у него действует только половина тела, как у человека, пережившего инсульт. А она-то сначала испугалась, что ничего не работает ниже пояса, и еще удивилась, что он в обычных брюках без памперса под ними. Значит, он в состоянии себя контролировать. Уже легче.

Дети с гиканьем, как племя диких индейцев, припустили к выходу вслед за креслом. Тут дверь приоткрылась, и в них чуть не врезался Михаил Калашникова и еще один незнакомый мужчина с непримечательной, усредненной внешностью. Средний рост, среднее телосложение, просто никакой. Незапоминающийся типаж. Пройдешь по улице мимо и не заметишь.

Их вела Надежда.

— Ой, вы уже на выход, да? — выпалила она. — А я подмогу привела.

— Вадик, сейчас. Глуши мотор, — скомандовал старший брат.

Кресло перестало буксовать на стальном стыке коврового покрытия и кафеля. Мужчины подняли кресло, перекатили через препятствие и вынесли на порог, а оттуда спустили во двор.