Пасть: Пасть. Логово. Стая (сборник) - Точинов Виктор Павлович - Страница 43

– Кого?

– Конкурента…

– Каким образом?

– Ну-у… должен же он, или они, проверять капканы… Поставим засаду, и…

– Так-так. Засада – это двое как минимум. Ночью обещают снегопад – значит, больше трех часов под открытым небом не выдержать. Нужна смена, нужна машина – отдохнуть, отогреться… У тебя так много людей и техники?

– Но ведь…

– Вопрос: подобный капкан удержит объект?

– Эскулап говорит – ненадолго. Или выдерет лапу с мясом, или сломает кость, перетрет мышцу и кожу – уйдет на трех и отрастит новую.

– Так в чем дело? У кого-то свои счеты со зверюшкой, логично? Сводит он их самым кустарным способом. Поймать он ее этим не поймает. И убить не убьет. Зато может серьезно поранить, лишить на день-другой подвижности. Нам только на руку.

– Не согласен, – стоял на своем Капитан. – А если все это маскировка? Если за объектом всерьез охотятся серьезные люди? Если его уведут у нас из-под носа? Что тогда?

Генерал помолчал и сказал предельно жестко:

– Ты не можешь взять его четыре с лишним месяца. Зная при том про объекты больше, чем кто-либо на свете. Если какие-то мифические серьезные люди в силах тебя обскакать – значит, пора тебе сдавать дела и попробовать устроиться на местечко поспокойнее. Сторожем в детском саду, например.

Капитан промолчал. При наличных силах и средствах большего не мог сделать никто. И оба это прекрасно знали.

– Впрочем, можешь выставить дежурство, если найдешь добровольцев. Вреда не будет. Пользы, я думаю, тоже.

– Почему?

– Потому что я родился в деревне и в капканах немного понимаю. Надолго такую штуку могут поставить в тайге, где месяцами никто не появляется. А где шляется много народу – ставят затемно и снимают на рассвете. А когда в капкан влетел Седой? Вот то-то… Похоже, охотничек не совсем понял, с чем имеет дело, и маленько не рассчитал силы… И отохотился… Навсегда.

– Жаль, если так. Рисковый был мужик, – Капитан забрал со стола капкан и подкинул его на ладони. – До сих пор всех жрали и никто ничего даже не попытался сделать… Я бы его в команду взял не раздумывая.

– Будет тебе команда. Грамотная и профессиональная. По первому снегу привлечем охотобщество и егерей. Легенда уже запущена: волки под городом размножились до опасного для людей предела. Предстоит большая охота. Готовься.

– Всегда готов! – безрадостно отрапортовал Капитан. Отошел к окну и отдернул занавеску. Первый снег был легок на помине: падал и таял.

Ну что же, поохотимся…

Часть четвертая

Зима: сильное звено

Глава первая

Издалека его могли принять за мирного лыжника, за горожанина, решившего в выходной пообщаться в одиночку с природой. Отдохнуть. Прокатиться неподалеку от дома – не имея времени либо желания отправляться куда-нибудь в сторону красот Карельского перешейка.

Впрочем, вблизи он тоже мало чем отличался от любителя загородных лыжных прогулок: белый комбинезон с синтепоновым утеплением, белая же вязаная шапочка, лыжи не слишком дорогие и навороченные, но и не дешевка, кое-как выстроганная из кривой доски – нормальные прогулочные лыжи, достаточно широкие и длинные, чтобы уверенно катить по снежной целине безо всякой лыжни.

Но мирным горожанином он не был. По крайней мере в первой части этого определения.

Пожалуй, стороннего наблюдателя мог удивить маршрут лыжника – тот не искал удобных для спуска горок, которых хватало здесь, на склонах долины Славянки, не выбирал ровных чистых мест. Старался держаться поближе к неудобьям, к заросшим лощинкам, к кустарникам. И явно что-то высматривал.

Ночью прошел снегопад – на ровной белой пелене следов немного. Разных, оставленных мышами, птицами, зайцами… Вот здесь проскакал длинными прыжками горностай (или хорек?) – человек слабо разбирался в следах. А тут неспешно прошла собака…

Все посторонние отпечатки псевдоотдыхающего не интересовали. Он искал один-единственный след. Который не спутает ни с чьим. По которому пойдет до конца. Хотя ходить по этому следу смертельно опасно.

Нет, все-таки на редкость дурная привычка – встречать Новый год в самых разных экзотических местах. Сколько раз ведь Наташа зарекалась идти на поводу у Ирки – и опять наступала на те же грабли.

Ладно, в лесу отпраздновали неплохо, благо и зима, и компания оказались достаточно теплыми. Шашлыки, правда, не получились – сдуру установили мангал под высоченной елью – и огромный пласт подтаявшего снега похоронил шампуры с почти готовым блюдом…

Зато Саблинские пещеры Наташка без дрожи не вспоминала – там неожиданно выяснилось, что она страдает клаустрофобией. В достаточно легкой, к счастью, форме. А может, и какой другой фобией – связанной не с замкнутым пространством, а с многометровой толщей над головой. Хорошо хоть в метро и в подземных переходах это никак не проявлялось…

Но самый неприятный казус приключился ровно год назад. Тогда Ирка тоже соловьем разливалась: домик в деревне, камин, медвежья шкура, ели и сосны за окном… Ага. Добираться им пришлось своим ходом – и заплутали. Место пустынное, народ вечером тридцать первого объяснял дорогу крайне сбивчиво… В результате бутылку шампанского они раскупорили в гнусном подъезде поселковой многоэтажки, под звук курантов, доносившийся сквозь запертые двери.

Вот и сейчас – свеженькая идея. Миллениум в старинном замке. Ах, ах, ах! Руины, башни, стены, подвалы и казематы… Зарытые клады, фамильные проклятия и призраки в белых саванах. Средневековье. Романтика. Да откуда тут, под Питером, старинные замки? Ерунда какая-то… Так и надо было Ирке сказать: нет уж, дорогая подруга, давай ты как-нибудь сама в замке празднуй. А я уж нынче по старинке, в общаге, в нормальной комнате с телевизором…

Но в общежитии оставаться нельзя. Опять заявится Марат – уж в эту ночь точно… Пьяный, наглый, знающий всему и всем цену – в валюте, с точностью до десяти центов. Всем – и ей тоже. И опять придется… Нет уж, лучше в замок…

Там будет Генка… Два года не виделись. Конечно, все забыл… Да и что, собственно, забывать? Неясное предчувствие, что все у них может быть хорошо? Смешно…

Тут в комнату ворвалась Ирка. Она всегда – врывалась.

– Ну что, Натусик, ты готова? Нам пора…

– Готова, – обреченно сказала Наташа.

Он остановился. Воткнул в снег палки, стянул перчатки и провел рукой по разгоряченному лбу. Спешить некуда. Он нашел, что искал.

След.

Ровная, как по ниточке, цепочка пересекает долину. Характерный, до боли знакомый след – отпечатки четырех лап образуют нечто вроде буквы «Y». И между такими «Y» – пять-шесть метров чистого белого снега. Лихо шел. Налегке. Нажравшись, скачет гораздо тяжелее и медленнее…

Человек нагнулся, покрошил снег пальцами. Взглянул на часы. След ночной, причем середины ночи, до того как прихватил предутренний морозец. Таким аллюром до утра мог отмахать ого-го…

Достал из-за отворота куртки мобильник. Нажал кнопку и сказал одну короткую фразу: «Оса летит в улей». И тут же отключил. Рациями им пользоваться здесь, под городом, запрещено – слишком много любопытных ушей в эфире. Но если кто и сканирует телефонные переговоры, ничего им услышанная фраза не даст… Ему, впрочем, тоже. Помощи ждать не стоит.

Оса летит в улей… Пчела в улей больше не вернется. Шмель тоже. И другие не вернутся… А Овода очень хотят в улей вернуть, да вот неизвестно, где порхает. Смылся, плюнув на все: и на обещанные деньги, и на возможные последствия… На пистолет со своими отпечатками, оставшийся у Капитана после контрольных стрельб, – ничего не стоит обеспечить из того ствола пару свежих жмуриков, сохранив в целости отпечатки. Капитану это запросто… И Овода будут старательно ловить по всей стране, а то и по всему миру. Но Овод, похоже, счел такой вариант меньшим злом. После ноября – меньшим.

В конце ноября, по первому снегу, их тщательно отобранная и подготовленная группа вступила в схватку с объектом. Схватка оказалась недолгой – и группы больше нет. Почти нет…