Грешники (ЛП) - Вассерман Робин - Страница 9

— Сариэль, — прошептала Селин и пронзила клинком шею демона.

Он завопил от боли, развернулся к ней, его внутренности вываливались наружу в попытке, в его последние секунды, снова атаковать.

Розмари подняла свой меч и отсекла существу голову, секундной позже его голова и туловище превратились в облако пыли. Удовлетворённая, она осела, из её раны на плече хлестала кровь.

Селин догадывалась, как ей было больно и как женщина, пыталась скрыть это. Она опустилась рядом с ней на колени. Розмари отшатнулась.

— Дай мне посмотреть — я могу помочь.

— Я никогда не попрошу помощи у Сумеречного охотника, — горько сказала женщина.

— Вы и не просили. И пожалуйста.

Женщина вздохнула, затем осмотрела свою рану. Она осторожно коснулась её и вздрогнула.

— Раз ты здесь, ты хочешь нарисовать мне иратце?

Очевидно, что женщина не была примитивной. Даже примитивный с Виденьем не мог сражаться так, как она. Но это не значит, что она может выдержать иратце. Никто кроме Сумеречного охотника не мог.

— Слушай, у меня нет времени объяснять, и я точно не могу пойти в больницу и сказать, что в меня вгрызся демон.

— Если ты знаешь об иратце, то также в курсе, что только Сумеречный охотник сможет выдержать руну.

— Я знаю, — Розмари спокойно встретила её взгляд.

У неё не было руны Ясновидения. Но то, как она двигалась, как она сражалась…

— Ты переносила руну прежде? — спросила она, сомневаясь.

Розмари усмехнулась.

— А что ты думаешь?

— Кто ты?

— Та, о ком тебе не стоит беспокоится. Ты поможешь, или нет?

Селин достала стило. Нанести руну кому-то, кто не являлся Сумеречным охотником равнозначно смерти, смерти в агонии. Она сделала глубокий вдох и аккуратно опустила стило на кожу.

Розмари издала вздох.

— Ты расскажешь мне, кто послал за тобой демона Шакса? — спросила Селин, — и был это тот же человек, что послал Ахаерала закончить работу?

— Нет. А ты расскажешь мне, почему бродишь вокруг посреди ночи, выглядя так, будто кто-то утопил твоего питомца в Сене?

— Нет.

— Именно. И спасибо тебе.

— Парень, что был с тобой до этого…

— Ты имеешь в виду того, которого ты не видела и ничего о нём не расскажешь, если понимаешь, что для тебя так лучше?

— Ты любишь его, а он любит тебя, так? — спросила Селин.

— Я думаю, что так и есть, потому что опасные люди ищут меня, — ответила Розмари, — и он делает всё, чтобы заставить их думать, что они ищут его.

— Я не понимаю.

— Тебе и не нужно. Но, да. Он любит меня. Я люблю его. А что?

— Я просто… — она хотела спросить, каково это, что это за чувство.

Она хотела продолжить разговор. Она боялась снова остаться одной, на этом мосту, между бесконечной чернотой реки и неба.

— Я просто хотела удостовериться, что есть кому о тебе позаботиться.

— Мы заботимся друг о друге. Это так работает. Кстати, говоря о… — она оценивающе посмотрела на Селин, — я у тебя в долгу, за помощь с демоном. И за сохранность моего секрета.

— Я не сказала, что буду…

— Будешь. И я не верю в долги, поэтому позволь мне оказать тебе услугу.

— Мне ничего не нужно, — ответила Селин.

Ей ничего ни от кого не было нужно.

— Я держу ухо востро, и я вижу, что происходит в мире Сумеречных охотников. Тебе нужно больше, чем ты думаешь. Большинству из вас нужно держаться подальше от Валентина Моргенштрена.

Селин напряглась.

— Что ты знаешь о Валентине?

— Я знаю, что вы всего лишь его последователи, молодые и впечатлительные, и я знаю, что ему нельзя верить. Я остаюсь настороже. И вам тоже стоит. Он не говорит вам всего. И это я знаю, — она посмотрела за плечо Селин, и её глаза расширились, — кто-то идёт. Нужно убираться отсюда.

Селин обернулась. Безмолвный Брат шёл по левому берегу, приближаясь к началу моста. Нельзя было понять тот же ли это Брат, которого она встретила на Теневом Рынке, но не могла рисковать наткнуться на него. Не после того, что она сказала ему. Слишком унизительно.

— Помни, — сказала Розмари, — Валентину нельзя верить.

— И почему я должна верить тебе?

— Для этого нет причин, — ответила Розмари.

Больше ни слова не говоря, она спустилась по мосту, пройдя мимо Безмолвного Брата.

Небо порозовело. Бесконечная ночь наконец уступила рассвету.

«Я ожидал увидеть твоего мужа на этом мосту».

Но даже произнеся эти слова, Брат Захария ощутил их неправдивость.

Он доверился мужчине, хотя знал, что доверять ему нельзя. Симпатия к линии Эрондейлов, и желание верить, что связь между Карстаирсами и Эрондейлами ещё осталась несмотря на то, что этот человек едва ли был Эрондейлом, а Захария — Карстаирсом. Всё это помутнило его суждения. И Джек Кроу стал последствием.

— Он не придёт. И ты больше никогда не увидишь его, Сумеречный охотник, поэтому даже не пытайся искать.

«Я понимаю, что Сумеречные охотники сделали всё, чтобы у твоей семьи не было причин верить нам, но…»

— Я никому не доверяю. Ничего личного. Именно так мне и удалось остаться в живых.

Брату Захарии определенно приходились по душе ее упрямство и грубость.

— В том смысле, что, соберись я кому-то довериться, это явно не был бы культ фундаменталистов, убивающих себе подобных. Но, как я и сказала, я никому не доверяю.

«За исключением Джека Кроу».

— Это больше не его имя.

«Какое бы имя он ни выбрал, он навсегда останется Эрондейлом».

Девушка рассмеялась, и в эти секунды ее лицо показалось странно знакомым. Настолько, насколько лицо Джека Кроу знакомым никогда не было.

— Ты не знаешь и малой толики того, о чем думаешь, охотник.

Брат Захария, потянувшись к карманам, вытащил купленное на Теневом рынке ожерелье в виде цапли. То, которое Кроу продал, если не изменяет память, без ведома и разрешения жены. Как если бы оно ему принадлежало. Кулон поблескивал в рассветном свете.

Заметив удивление на лице девушки, Захария протянул ей цепочку.

Раскрыв ладонь, она позволила ему опустить в нее кулон. Что-то внутри словно успокоилось. Как будто когда-то давно девушка утратила часть своей души, а с этим ожерельем недостающая часть вернулась на свое место.

— Голубь? — приподняла брови она.

«Цапля. Возможно, она тебе знакома».

— С чего бы?

«Потому что я купил ее у твоего мужа».

Ее губы были сжаты в тонкую линию. Рука с кулоном сомкнулась в кулак. Было понятно, что ребенок у прилавка не солгал: она понятия не имела, что ожерелье продавалось.

— И зачем отдаешь его мне?

Она могла делать незаинтересованный вид, но Захарии было любопытно, что случится, попроси он кулон обратно. Возможно, завязалась бы драка.

«У меня смутное ощущение, что он принадлежит тебе… и твоей семье».

Девушка напряглась, и Брат Захария отметил, как дернулась ее ладонь — словно инстинктивно порываясь выхватить оружие. Острые инстинкты, как и самоконтроль — а также высокомерие, изящество, преданность, способность любить, а еще и смех, способный озарить небо.

Он приехал в Париж в поисках потерянного Эрондейла.

И нашел ее.

— Не понимаю, о чем ты.

«Ты из Эрондейлов. Не твой муж. А ты. Потерянный наследник благородного рода воителей».

— Я никто, — огрызнулась она. — И никакого интереса лично для тебя не представляю.

«Я бы мог прочесть твои мысли и подтвердить свои догадки».

Она вздрогнула. Захарии не было смысла лезть в ее мысли, чтобы понять ее страх, неуверенность в себе, пока девушка пыталась осознать, как он может видеть ее насквозь.

«Но я не стану копаться в твоих секретах. Я лишь хочу помочь тебе».

— Мои родители рассказали мне все, что необходимо знать о Сумеречных охотниках, — Брат Захария понимал: эта исповедь — самое близкое, что только может быть к признанию. — Ваш драгоценный Конклав. Ваш Закон, — последнее слово она выплюнула так, словно оно было ядовитым.