Без права выбора (СИ) - Коуст Дора - Страница 17

– Александр… – рваные выдохи, и воздух врывается в горящие легкие.

     Но реакции нет.

– Александр! – зовет она его громче, взволнованно, пытаясь выбраться, оттолкнуть.

– Да-да, – сонно отвечает мужчина, переворачиваясь на другой бок и подгребая к себе объемное одеяло.

– Нет! Нет! Нет!

     Бесконтрольная ярость овладела ее разумом, погружая его в грязные кровавые краски. Хрустальные слезы обессилено хлынули, молниеносно рождая собой влажные дорожки. Сжав маленькие кулачки, она набросилась на мирно спящего мужчину и начала отчаянно колотить его по спине, груди и лицу, но Александр никак не реагировал, качаясь на размеренных волнах сладостного забвения. Истерика не прекращалась, но вскоре силы покинули ее. Алексия сидела рядом с братом на широкой кровати, обнимая руками собственные ноги, и тихонько всхлипывала, закрывая лицо трясущимися руками.

     Зажмурившись, чтобы не видеть своего позора, она думала об истинных причинах нахождения здесь. Несомненно, высокие чувства разъедали ей сердце, заставляя захлебываться отчаянием, но правда о ее неудержимом порыве была куда проще и прозаичнее. Алексия до безумия, до дрожи в коленях, до онемения пальцев рук страшилась первой ночи с мужчиной – любым мужчиной – и не хотела испытать сие новое действие с кем-то, кроме Александра, потому как могла довериться полностью и безоговорочно только ему.

     Жертва ради жертвы – вот чем должна была стать эта длинная безумная ночь. Сейчас, в полутьме спальни с давящими стенами, она могла признаться себе, что как бы ни храбрилась по отношению к Наследному Принцу Бетафского Королевства, в душе под толстыми слоями из масок Алексия боялась его на каком-то подсознательном уровне, будто этот человек нес за своей спиной чернильные крылья ужаса.

     Дрожь не унималась, а словно еще более нарастала, охватывая тело полностью. Разноцветные мушки мелькали перед глазами, а голова начала кружиться, немея, как и тело. Горячие волны, будто в безудержном море, сходились под ее кожей, испаряя жидкости, заставляя сохнуть губы и рот. Воздуха не хватало – его место заняла все нарастающая паника, проникающая в глубины своими склизкими щупальцами. Уже второй раз за день ее самочувствие так сильно, неописуемо ухудшалось.

     Бессмысленно пытаясь ухватить ртом желанную свежесть, она поняла, что ей срочно нужны холод и воздух…

     Босиком, на негнущихся ногах она медленно шла по коридору, опираясь рукой о каменные стены. Зрение почти пропало, изображая расплывчатые картины перед ней, а слух улавливал лишь громкий учащенный стук сердца. Если бы кто-то в этот поздний час бродил по коридорам дворца, девушка бы и не заметила его, полностью концентрируясь на своей такой близкой и одновременно далекой цели.

     Несколько метров и с десяток ступеней отделяли ее от вершины башни, где через широкий проем окна – от пола до потолка – свободно проходил гуляющий по небу ветер, заполняя собой округлый пятачок. Эту башню прозвали «Посмертной» из-за огромного количества несчастных случаев, которые произошли по чисто людской глупости. Романтические личности в разной степени опьянения вскарабкивались сюда, чтобы посмотреть на раскинувшиеся просторы и почувствовать себя властителями целого мира, но неминуемо сваливались камнем вниз, орошая россыпью кровяных капель землю.

     Шаг, еще шаг – ветер уже касается кожи, пробираясь под светлую камизу, раздражая оголенную спину. Крайняя ступень – и рывок из последних сил. Облокотившись рукой о край проема, она чуть подняла голову, чтобы взглянуть на беспросветную ночь, но увидела лишь расплывающееся темно-синее одеяло, вобравшее в себя все, до чего могло дотянуться. Алексия успела сделать лишь один глубокий чистый вдох, и то с трудом, как ее тут же схватили за плечо, рывком утаскивая назад.

– Решила закончить свою никчемную жизнь, маленькая потаскушка? Так расскажи для начала, каково это – спать с собственным братом? Поделись, так сказать, эмоциями!

     Регон с силой сжимал ее плечо, удерживая лишь одной рукой. Глаза его полыхали яростью, словно настенные факелы, а голос сочился желчью, которая будто бы разъедала его изнутри, распаляя монотонной болью не хуже недавней пощечины.

– Да как вы смеете! – прохрипела она, не имея и толики сил на крик.

– Я ведь следил за тобой, птичка! И оказалось, не зря! И раз уж ты такая подготовленная к нашей встрече, – он плотоядно оглядел ее тело, прикрытое лишь тонкой камизой, – значит, и мне сейчас не откажешь!

– Отпустите! Не смейте прикасаться ко мне! – тихое шипение отражалось от серых каменных стен высокой башни.

– Теперь точно не отпущу. – Наследник Бетафа притянул ее к себе еще ближе, явственно оставляя синяки от пальцев на плече. – Ты будешь моей фавориткой. – Всего несколько сантиметров между лицами, между губами.

– Вы забываетесь! – она смотрела ему в глаза яростно, будто готовилась к последнему прыжку, как дикая волчица, которая всегда бьется до конца, до самого последнего вздоха. – Я стану супругой вашего брата!

– Ты будешь такой, какой я пожелаю тебя видеть. Запомни это.

     Эмоции пропали из его голоса, будто и не он только что кричал на нее. Таким Регон пугал ее еще больше. Бездушная кукла или затаившийся зверь, по морде которого нельзя понять, что он собирается предпринять.

– Отпустите! – она пыталась кричать и вырываться.

– Нет.

– Отпустите же! – Лекси со всей силы наступила ему на ногу своей босой ступней, но сделала больно лишь себе.

     До лестничного спуска оставалось расстояние лишь в несколько шагов, которое Регон неминуемо сокращал, намереваясь утащить вяло брыкающуюся Алексию к себе в покои.

– Никогда.

     Бесконтрольная ярость и слепая ненависть на Наследного Принца Бетафского Королевства поглощали ее разум, овладевая им, проносясь вместе с кровью по венам, проникая в каждую клеточку ослабленного тела. Шаг за шагом они двигались к лестнице, а ее тело сантиметр за сантиметром холодело, упиваясь ледяным спокойствием, замораживая все чувства и эмоции, придавая девушке неизвестно откуда взявшихся сил.

     В одно-единственное мгновение, когда все в мире будто встало, прерывая и бег часов, Принцесса Интара медленно подняла голову, что лишь секунду назад была опущенной, и посмотрела на своего мучителя, который упивался властью над ней. Резкий рывок – и страшным, будто мертвым голосом произнесенная фраза:

– Отпусти немедленно.

     Чернильно-черные глаза смотрели на него, словно скрывая в своей глубине плескающуюся бездну. Мужчина впервые за долгие круги своей жизни по-настоящему испугался и от неожиданности оттолкнул адова выродка, явившегося за ним из самого пекла, страшась, что это Вершитель пришел за ним, чтобы забрать его к себе в вечное пользование за совершенные грехи.

     Губы Алексии раскрылись в безмолвном крике, когда тело по инерции повело назад, прямо в объятья острых каменных ступеней, каждая из которых оставила свой след на ее спине. Изломанное тело свалилось к подножию, туда, где начинался коридор.

     Краила видела все, что произошло, но словно одеревенела и не могла сделать и шага вперед из темной ниши, где пряталась все это время, следя за девушкой и принцем от самых дверей покоев Александра. Она рассматривала Регона, застывшего подобно каменной статуе, что украшали королевский сад, его лицо с широко распахнутыми от ужаса глазами и губы, которые в оглушительной давящей тишине повторяли всего одно слово:

– Нет…

___________________________

Камиза – тонкая спальная сорочка до пят. Может быть украшена вышивкой и драгоценными камнями.

Глава 7

Глава 7

     Сползая вниз по обитой тканью стене коридора, Краила зажимала рот ладонью, пытаясь не привлекать внимания, но Регон все же заметил ее. Его взгляд был наполнен безумием, страхом и… горем. Старшая фрейлина вздрогнула под этим взором и звучно всхлипнула, выпуская обжигающие хрусталины слез. Детская считалочка сама по себе вырвалась из ее уст, напевающих жалобный мотив: