РПЛ 2 (СИ) - Заболотская Мария - Страница 46

Подо мной обнаружились серо-розовые камни, совсем не такие, как на пустоши – каждый из них был округл и отшлифован, и я недоверчиво погладила пальцем чуть шершавую поверхность. Тут ног моих коснулось что-то прохладное, и я, повернувшись, увидела, что лежу на берегу, а позади меня расстилается бескрайний простор волнующейся, белопенной воды, переливающейся на солнце всеми оттенками зеленого и синего. Над волнами вдалеке белели паруса огромных кораблей, а в кружеве свежей листвы на другой стороне залива сверкал красной, нарядной черепицей крыш большой город. За бесконечными красными скатами виднелись пологие склоны гор, тонущие в голубоватой дымке. «Ах, духи, зачем вы показываете мне царство мертвых? – взмолилась я то ли вслух, то ли в мыслях. – В нашем мире не может существовать столь прекрасное место! Зачем я увидала всю эту красоту? Как бы я хотела остаться здесь навсегда, не зная прежних бед…».

Должно быть, речь моя была услышана, поскольку дивная картина подернулась рябью, а в глазах снова потемнело. «Астолано!» - прозвучало в моих ушах, и я очнулась, враз ощутив боль и тошноту, о которых уже успела позабыть. Должно быть, в беспамятстве я находилась довольно долго – сумерки сгустились, а кострище выгорело до конца. Я с тревогой оглянулась – у того камня, где лежал Хорвек, было пусто. Но не успела я испугаться, как он склонился надо мной, помогая подняться. В сумраке я не видела его лица, но по его шумному и хриплому дыханию было понятно, что он очень слаб.

-Что ты помнишь? – спросил он быстро. – Говори, пока воспоминания не исчезли! Если ты забудешь то, что видела – вся эта затея окажется пустой.

-Ох, до чего ж плохо… - простонала я, складываясь пополам. – Меня сейчас стошнит!

-Стошнит, и не раз, - Хорвек тормошил меня безо всякой жалости. – Яд должен покинуть твое тело. Но с этим можно погодить. Что ты запомнила? Видения тают быстро как снег от огня!

Он был прав: как сон, который невозможно припомнить, увиденное в беспамятстве кружилось в моей голове, не давая себя ухватить. Я помнила лишь то, что это было прекрасно.

- Должно быть, художник умер, - прошептала я. – Мне привиделось место, прекрасное, как рай… О, как я хотела там остаться,

-Потому-то я и торопил тебя, - вздохнул Хорвек. – Если бы солнце к тому времени село – духи могли выполнить твою опрометчивую просьбу. А ведь ты просила, чтобы тебя оставили в мире видений, не так ли?

-Ты не хотела к нам вернуться? – обиженно вопросил где-то поблизости Харль. – Йель, неужто ты бы бросила меня одного?

Мне стало невыносимо стыдно: вновь я предала тех, кто верил мне. Хорвек, однако, верно истолковал то, что я зашмыгала носом, и сказал:

-Не вини себя. Почти все люди желают остаться в своих снах – слишком уж страшна и грустна их жизнь наяву. Лучше постарайся вспомнить, что ты видела. Художник, я полагаю, жив-здоров. Царство мертвых не из тех мест, куда кто-то желает попасть преждевременно. Ты видела что-то иное.

Мало-помалу я рассказала о своем коротком видении, и Хорвек согласно кивнул, заметив, что лежу я головой к югу, и, стало быть, привиделось мне большое Южное море, а вовсе не обиталище усопших.

-До чего же ты страшно вертелась, когда упала! – вставил Харль. – Как будто злые духи таскали тебя за ноги по кругу!

-То-то у меня спину так саднит, - проворчала я, кое-как поднявшись. Почему-то меня разочаровало то, что прекрасный город из моего видения не был раем. Опять выходило, что я способна принять медный грош за золото из-за своей недалекости.

Хорвек, стоявший на ногах ненамного тверже моего, провел меня к ручью, где я долго умывалась и жадно пила чистую холодную воду. Вскоре после этого меня пару раз стошнило, но, по словам моего приятеля, это было к добру. И вправду, не прошло и получаса, как я уже дышала свободно, а жжение в животе унялось, сменившись чувством голода, который пришлось утолять остывшей подгоревшей кашей у слабого костерка. Тогда же мне припомнилось главное.

-Астолано! – произнесла я, жадно жуя. – Духи сказали – Астолано! Что бы это могло быть такое?

Хорвек, который ел медленно и по чуть-чуть, словно опасаясь, что негодная каша для него окажется ядом куда более страшным, чем его порченая кровь – для меня, замер. Точно так же остановился и Харль, ничего не понявший, но опасавшийся любых перемен в поведении нашего спутника.

-Круг замкнулся, - промолвил бывший демон задумчиво. – Этого следовало ожидать…

-Что это значит? – я нахмурилась.

-Когда-то, очень давно я бывал в Астолано, - ответил он неохотно, и я догадалась, что речь идет о тех временах, когда демон Рекхе еще не поклялся в верности Темнейшему дому. – Это старый южный город, славящийся богатством и красотой. Видимо, в некоторые реки нужно входить дважды…

-Тебе опасно туда возвращаться? – беспокойно спросила я.

-Отчего же? - пожал плечами Хорвек, и выражение лица его стало отрешенным. – Говорю же – это было давно, да и я был совсем другим в ту пору. Судьбе угодно, чтобы мне пришлось еще раз прогуляться по мостовым, где когда-то пролилось немало моей крови. С некоторых пор я перестал угадывать, зачем высшим силам угодно играть со мной, и просто повинуюсь случаю… Не стоит говорить об этом. Нужно идти дальше, пока мы хоть что-то различаем в сумерках. Тебе опасно сегодня ночевать под открытым небом. Ты дважды использовала яд с прошлой полуночи, и не раз колдовала. Это ослабило тебя куда больше, чем может показаться. Такую слабость учует множество ночных сущностей, которые чувствуют себя привольно вдали от стен людского жилья. Защищаться от них ты научишься очень нескоро. Загноившаяся открытая рана притягивает мух со всех сторон, а у тебя в душе таких ран сегодня несколько, и нужно несколько дней для того, чтобы они затянулись.

От слов этих сердце мое зашлось щемящей болью, и я обхватила себя враз озябшими руками.

-Я боюсь, - пролепетал Харль, придвигаясь поближе и напрочь позабыв о том, как всегда хорохорился передо мной в былые времена.

-Мы поднимемся на эту гору и посмотрим, не видно ли огня, - Хорвек поднялся, шатаясь так явно, что я тут же бросилась его поддержать. – Здесь есть какое-то жилье, дым от которого мы замечали днем. Попросимся на ночлег, а если нас не впустят – заночуем поблизости. Человеческое обиталище само по себе противно многим ночным охотникам, жадным до чужих душ. Оно отпугнет хотя бы часть из них.

-Но разве ты сможешь дойти туда? – в отчаянии вопросила я.

-Я обещал тебе, что не подохну, пока ты колдуешь – и, как видишь, сдержал обещание, - ответил он. – Теперь я даю слово, что не умру, пока мы не окажемся у порога человеческого дома. Эй, мальчишка! Ты думаешь, что только Йель покажется лакомым кусочком тем, кто рыщет ночами по этой пустоши? Пошевеливайся!..

-Ведь ты мне лжешь, Хорвек, - негромко пропыхтела я, помогая ему идти. – Ничегошеньки ты не знаешь о том, когда придет твое время умирать. Просто хочешь, чтобы я не останавливалась.

-Может и так, - согласился он, высвобождаясь, несмотря на очевидную слабость. – Но если я могу помочь тебе, обманув, то что плохого в таком обмане? Моя жизнь ничего не стоит, ведь ее, по сути, вовсе нет. Это фальшивка, колдовская уловка – а ведь ты их терпеть не можешь, не так ли? Глупо губить себя, пытаясь сохранить то, что существовать не должно.

-Прекрати так говорить! – рассердилась я. – Если хоть кому-то ты нужен живым, то твоя жизнь уже не пустяк! А мне ты нужен, Хорвек, - тут он хотел что-то вставить, но я не дала ему произнести ни слова. – И вовсе не потому, что без твоих советов я пропаду. Говори сколько угодно, что я глупа, но я считаю тебя своим другом. Опирайся на меня, и не делай вид, что обойдешься без помощи. Харль потащит наши пожитки… Слыхал, лентяй? Ты не колдовал, да и хвори тебя не одолевают, так что из нас ты сейчас самый сильный!

Разумеется, это было преувеличением – мальчишка с трудом волок сумки, неуклюже застревая со всем этим сомнительным добром между камнями, по которым мы карабкались. Иногда ему удавалось опередить нас, но, бывало, что и мы отрывались от него, удачно перевалившись через очередное препятствие, и кулем скатившись вниз. Некоторое время мы лежали рядом, переводя дух, и, как-то раз, воспользовавшись тем, что Харль не расслышал бы наших с Хорвеком голосов, я вполголоса спросила бывшего демона о том, что тягостно изводило меня.