Фокусник из трущоб (СИ) - Бельская Луиза - Страница 35

      А еще среди икон, правда, на самом краю комода, стояла видеокамера: белый «глаз» в форме шара на подставке с двумя рожками-антеннами - ну просто демон из преисподней, нацепивший светлую личину, попытавшись затеряться на домашнем иконостасе.

      Клим отыскал пульт, и через пару мгновений из скрытых колонок полилась музыка. Тягучая и завораживающая с первых аккордов, медленная и плавная с самого начала, словно обещающая перерасти в нечто большее, чем просто мелодия.

      - Гудвин, можно я так буду тебя называть? - с тревогой спросил Клим. Это имя ему нравилось особо: оно не могло принадлежать простому смертному, а Фома уже был для него кем-то большим, чем обычный человек.

      Фома улыбнулся - в приятном полумраке блеснули его ровные зубы. Он кивнул головой в знак согласия. Прекрасная волшебная улыбка, в мгновение ока преобразившая обычно чрезмерно серьезное лицо - Клим тяжело вздохнул и рывком оттянул ворот своего халата, словно ему в одночасье стало тяжело дышать.

      Точечный глазок видеокамеры ожил, и Фома, уловив замешательство Клима, решил начать первым. Он взобрался на постель, вытянув вперед одну ногу, а вторую подогнув под себя, при этом откидываясь на согнутые локти, всем своим видом призывая Клима к активным действиям.

      Облизнув пересохшие от волнения губы, Клим не заставил себя долго ждать. Он присел очень близко, как завороженный глядя на обнажившееся колено, и накрыл его своей теплой ладонью, не сводя глаз с прекрасного лица. Фома нервно содрогнулся. Не от прикосновения крепкой руки, а от того, что на широком экране он увидел свое собственное изображение в абсолютно бесстыжей позе, с растрепанными влажными волосами, и ужаснулся своей распущенности.

      Фома откинул голову назад, непроизвольно демонстрируя плавный изгиб нежной шеи - он не хотел смотреть этот похабный фильм с собою в главной роли. Зато хотел Клим, хотел, чтобы зрители видели всю красоту стройного тела его любовника, чтобы восхищались им, вожделели его, хотели прикоснуться к его бархатной коже, хотели до шума в ушах, до закушенной до крови губы, до жгучей, мучительной эрекции - Клим страстно хотел вызвать зависть по ту сторону экрана монитора. И он начал действовать.

      Требовательная ладонь поползла выше, к бедру, бесцеремонно раздвигая полы халата. Клим чувствовал волнение Фомы всем своим существом, он знал, что первым касается вот так заманчиво обнажающегося бедра, неторопливо, наслаждаясь каждым сантиметром напрягшегося от непривычных ощущений тела.

      Фома не выдержал и, рухнув на подушки, закрыл ладонями глаза: Клим действовал настолько медленно и вкрадчиво, что не было сил смотреть на его опухшее от возбуждения лицо.

      Клим понял, что начал уж слишком откровенно, и осторожно взял Фому за плечи, вынуждая приподняться на постели - ему безумно хотелось в этот вечер развратить этого парня до той неизведанной точки, о которой Фома даже не подозревал.

      Поддаваясь чужому напору, Фома встал на колени, опускаясь на пятки, при этом с силой сцепив пальцы в замок - он все еще не мог расслабиться под бдительным надзором глаз невидимых зрителей, и если бы он сейчас взглянул на экран, то увидел бы, что число этих самых зрителей росло с каждой минутой. Музыка начала ускоряться, переходя в настойчивый темп, а губы диктатора с пылким натиском прильнули к его приоткрытым устам. Фома сомкнул веки, медленно поддаваясь упорным ласкам, заставляющим позабыть о шаткости и двусмысленности своего положения и полностью отдаться жаркому, сильному чувству, постепенно овладевающему всей его сущностью.

      Клим целовал медленно, плотоядно посасывая то одну губу любовника, то другую, с трепетом ощущая кончиком языка рельефность влажных зубов и неповторимый вкус вязкой слюны. Одной рукой Клим обхватил Фому за шею, а второй - обвил за талию, нащупывая узел пышного банта. Немного усилий - и халат распахнулся. Клим разорвал поцелуй, наслаждаясь видом соблазнительной груди, трепещущей от сбившегося дыхания. Клим подтолкнул Фому к середине кровати, поближе к видеокамере, чтобы она как можно лучше запечатлела всю игру светотеней, путешествующих по сексуальным изгибам.

      Клим устроился сзади, так и оставив Фому стоять на коленях, безвольно опустив руки в стороны и, ухватив бирюзовый халат за воротник, одним рывком спустил его до самых локтей, обнажая прямые красивые плечи.

      - Ну, давай же, - как змей-искуситель, он шепнул на ухо. - Покажи, как тебе хорошо!

      Люди по ту сторону экрана не услышали этих слов: слова были не для них - вихрь музыкальных звуков закручивал их восприятие в очередной виток эстетического удовольствия.

      И Фома приоткрыл губы в томном стоне, чуть откидываясь назад в поисках столь необходимого поцелуя. Его рука нашла затылок Клима и торопливо зарылась в густых кудрях. Клим с жадностью припал к желанному рту, рискуя остроконечным уголком своей маски зацепить другую, тем самым приоткрыть завесу обоюдной тайны.

      Фома сладостно откидывался назад и изгибался, с нескрываемым удовольствием ощущая, как чужое желание требовательно упирается в его ягодицы. Ткани халатов мешали разгоряченным телам соприкасаться. Сладкие волны одна за другой с головы до ног захлестывали обоих любовников, заставляя их страдать от томительной дрожи. Фома отбросил в сторону все сомнения и все тревоги, решая получить от этого вечера все, что было раньше недоступно.

      Губы Клима продолжали терзать податливые уста Фомы, а липкие от пота ладони жадно ощупывали тело, поглаживая нежные соски, проступающие ребра и упругий живот, стараясь опуститься как можно ниже.

      Фома с замиранием сердца чувствовал, как его собственный член с каждой секундой отвердевает, как трется о шелковую ткань халата, желая выскользнуть на свободу и всеобщее обозрение. Он отстранился от Клима, введя того в легкое недоумение, и, стряхнув одежду с локтей и бедер, отбросил ее подальше, на пол.

      Клим подполз ближе и заглянул через его плечо, самодовольно улыбаясь: его усилия приносили плоды, налитые и сочные - все, как он и желал.

      Фома продолжал стоять на коленях. Он крепко обхватил бедра Клима, вынудив его прильнуть к своим упругим окружностям, и делано прикусил нижнюю губу, чуть обернувшись в сторону партнера, не переставая тереться о подрагивающий от томительного желания член, раздвинувший в стороны полы барского халата. Клим даже оттолкнул Фому, чтобы не кончить так быстро, и ловким движением опрокинул того на постель, заставляя вырваться из груди любовника прерывистый стон: