Холодная сварка, или Ближе, чем секс (СИ) - Тулина Светлана - Страница 14

Если ты гуляешь сразу с тремя девочками, и все три готовы друг дружке глаза повыцарапывать и волосья повыдирать за лишний кусочек твоего внимания — вот тут и остальные призадумаются: чего такого в тебе есть, что они проглядели? И не стоит ли присмотреться к тебе внимательнее — вдруг это что-то и им необходимо ну вот просто до зарезу? Присмотрятся. И, скорее всего, найдут. Кто ищет — тот всегда. По принципу — миллионы мух не могут ошибаться!

Короче — внял.

Милочке, симпатичной пухленькой хохотушке, подарил вкуснющие конфеты в коробке сердечком — она сластёна и миндаль с черносливом в шоколаде обожает, хоть и фыркнула, но отказаться не смогла. Сорокиной рассказал с моей подачи пару чернушных медицинских историй, она от такого тащится, с первого взгляда понятно — кольца с черепами, серьги со скелетами, перламутровые линзы и восемь серебряных колечек в левой брови. С ней проще всего оказалось, и просчитать, и по результату — сама на следующей же переменке подскочила за продолжением. Ничего, справимся, у нас с патологоанатомами курилка общая была, так что за восемь лет я порядочно наслушалась всякого. На трёх сорокиных хватит.

Агнесса — так и вообще случайный дар богов, сама бы я к ней подступиться не рискнула, хотя Вованчик и рвался. Записная красавица, рано созревшая и всё повидавшая, по упорным, хотя и непроверенным слухам — таки действительно очень даже всё. К тому же Жорикова пассия.

Но Хамлет, принц наш недатский, опять контрольную замутил. Неожиданную. Причём без электроники, по старинке — на бумажных листочках. Очевидно, заподозрил в Вованчике крутого хакера, ломанувшего учебные планшетки. Дикость какая-то. Они ведь автономные! Закапсулированные! Такие ломать — всё равно что угонять паровоз, причём паровоз, стоящий на земле безо всяких рельсов. Не, ну можно, конечно… теоретически. Если охота как следует помучиться с минимальным результатом. Но зачем? Чисто для развлечения? Или же бедный Инокентьич полагает, что мы сумели найти и как-то загнать в школьный инвентарь вечный грааль студентов всех времён и народов и вечный же ужас преподавателей — Великую и Единую Универсальную Шпаргалку? Бред. Но миляга Хамлет, похоже, всерьёз уверовал, иначе чем объяснить сию бесполезную трату времени и сил?

Или я чего упускаю? Может, он так к нам клеится? Ну, мало ли какие вкусы у нашего латента…

Короче, я опять всё быстрее всех решила и уже сдавать листок собиралась, когда заметила, что Агнесса тоскует у окна над почти совершенно чистой страничкой. Только условия задачек и списала, и даже их не рассматривает уже, а смотрит вникуда со вселенской скорбью в прекрасных глазках. Ну да, у неё же троячок с огроменным минусом в четверти вытягивается, и ещё одна пара этот минус может и перевесить. Ладно, мне несложно, раз само в руки падает.

Расщёлкала и её вариант, делов-то там на десять минут. Сложила листочек аккуратненько и точно ей под красивый локоток, которым она о парту опирается, и перекинула. Мы в офисе с мусорной корзинкой и мятыми бумажками так постоянно развлекались, руки разминали, когда пальцы от клавиатуры или писанины сводить начинало. Причём не просто даже через всю комнату на чистоту попадания точно в центр корзинки, а разными хитрыми манерами, чтобы навесом, или под козырёк, или тройным рикошетом… Так что за точность попадания только Вованчик и переживал. Недоверчивый наш.

Конечно, первая в жизни четвёрка по математике вряд ли заставит Агнессу проникнуться к моему арендодателю очень уж нежными чувствами. Но смотреть на него как на пустое место она далее поостережётся, на это и её куриных мозгов хватит. А тут и Сорокина, которая, что ни переменка, всё вокруг увивается и хихикает… короче, должно сработать. Хотя бы среди женской половины соучеников репутация моего жирдяйчика постепенно начинает отрываться от плинтуса.

Вот тут-то я ему Раечку и подсунула.

Раечка — идеальный вариант, самое то, что доктор прописал. Тихая, скромная. Симпатичная, но не очень уверенная в себе. К тому же — первый размер, да и тот, скорее всего, исключительно при помощи поролона достигнут, так что глупых фанаберий по минимуму — нет оснований. Конечно, нулевой размер — вовсе не мечта тинейджера, им же подавай развязных суперкрасоток с арбузными сиськами. Да только развязные и с сиськами почему-то вовсе не мечтают о рыхлых и трусливых аморфных хомячках. Такой вот парадокс, который никак не удаётся довести до сознания некоторых отдельно взятых хомячков.

Раечка моему дундуку могла приглянуться разве что для количества. Ни в коем случае не всерьёз, а просто среди других прочих, чтобы было. Если бы он только заподозрил, что именно на неё я свои основные надежды возлагаю — упёрся бы рогом, а такого поди свороти. Вот и пришлось сначала пройтись по другим, с его точки зрения куда более приемлемым (а с моей — так абсолютным пустышкам, не пригодным ни на что кроме создания того самого фона востребованности). Он попробовал — раз, другой. Убедился, что ничего страшного не случилось, и даже наоборот, Сорокина вон на каждой переменке рядом, смотрит заинтересованно, ржёт громко. И пусть ржёт, внимание привлекает, не бывает лишней рекламы. Теперь по накатанной дорожке можно и Раечку. Пускай думает, что просто ещё одна, для имитации гарема и утверждения самцового статуса в глазах прочих — и ничего более. Пускай. Главное, чтобы не рыпался и не пытался сорваться с лески раньше времени, а уж мы его аккуратненько подведём куда надо, где помельче и подсекать можно.

Словно бы невзначай предложила Вованчику пригласить её в центральный парк аттракционов. Есть у нас такой, на искусственном острове, не так давно построили. Под защитным куполом, со своим микроклиматом, спецэффектами и живыми бабочками даже в разгар зимы. Красиво, но нервотрепательно и деньгозатратно.

Приглашение выглядело вполне логично и невинно — ну сами подумайте, не по улице же моему красавчику с этой замухрышкой гулять? Ещё, не дай бог, знакомые встретятся, позору не оберёшься, амбиций у маленького — Наполеон обзавидуется. Короче, вынесенный на окраину «Чудо-остров» — самое то, что нужно, Вольдемарчик даже обрадовался столь удачному решению.

Ну, а уж заставить пригнанную к водопою лошадь выпить из нужной канавы — тут и психологом быть не надо, хватило простого: «Да ты что — боишься, что ли? Прикинь, как она прикольно визжать будет!». Вот так вас и ловят, наивных крутых мачиков, на простое «слабо».

На тарзанку я его не пустила. Полетать в аэро-трубе — тоже. Хотя он и рвался рискнуть по максимуму, раз уж решился. По принципу — погибать, так с музыкой! Но там ограничение до ста килограмм, вряд ли наш маленький вписался бы, так зачем лишний раз позорить лапулю при даме? Причём даме перспективной, хотя он об этом и не догадывается.

Американских горок хватило вполне. А падающей кабинкой мы нужный эффект закрепили.

Тут ведь дело-то в чём? В том, что при сильном страхе ощущения возникают довольно специфические. И далеко не все они такие уж неприятные. И реакции тела тоже вполне определённые. Особенно — у подростков, у которых и без внешних стимулов реакции эти по пятнадцать раз на дню.

Только кто же из сильных и мужественных мачо признается даже самому себе, чтоу него просто напросто очко играет? Особенно — если рядом мало-мальски симпатичная девушка присутствует, на которую можно все наличествующие реакции и списать.

Предпочтут списать, как миленькие! Ничего, мол, мы вовсе и не боимся. Это просто девушка так действует. А почему действует? Нравится потому что. А почему нравится? Симпатичная потому что. А почему так сильно? А потому что, наверное, не просто нравится, а очень. Или даже очень-очень.

Понимаете, да? В целом совершенно верная и крепкая логическая цепочка, основанная на единственном неверном предположении. Одно подсознательное объяснение тянет за собою другое — и так вплоть до того самого результата, который нам и необходим. Тут уж любая жаба принцессой покажется, после такой-то внутренней накрутки! А Раечка у нас далеко не жаба. Особенно когда такая вот — раскрасневшаяся, с горящими глазками и растрёпанной ветром причёской.