Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Магическая сделка - Звездная Елена - Страница 29


29
Изменить размер шрифта:

Дракон остановился лишь раз, когда, продолжая удерживать в стальных тисках, из которых я не могла высвободиться, как ни пыталась, поднялся по ступеням и спустился в воду, погружая в нее мое тело вместе со своим. Насмешливо посмотрел на мои бесплодные попытки оттолкнуть его и холодно произнес:

— Милада, у меня запястье шире твоего предплечья. Ты действительно полагаешь, что сопротивление имеет смысл?

Едва ли видя что-то из-за слез, я все же взглянула на широкие плечи Главнокомандующего, на его рельефную мускулатуру, на его широкую сильную ладонь, превосходящую мою собственную втрое.

Перевела взгляд с руки на лицо Ирэнарна, взглянула в глаза, в которых все так же не было ничего человеческого, и попросила:

— Не надо… пожалуйста, я не хочу, я…

— Я хочу! — прервал мой жалкий лепет дракон, глядя прямо и жестоко.

И под этим жестоким взглядом я медленно убрала ладони, которыми изо всех сил упиралась в грудь Ирэнарна, медленно опустила голову и закрыла глаза, понимая — я не хочу видеть того, что произойдет дальше. Просто не хочу. Если бы я могла еще и не чувствовать, но я чувствовала все — легкие поцелуи, которыми дракон покрывал мои плечи, скольжение его ладони вниз по спине, а затем резко, с каким-то остервенением, Главнокомандующий прижал к себе, обнял и замер, касаясь губами моего плеча. И только его хриплое дыхание и могучее, с силой бьющееся сердце были свидетельством того, что дракон все еще осознанно существует.

Затем прекратила с шумом литься вода, и в наступившей тишине прозвучал хриплый, уставший вопрос:

— Что я должен сделать для того, чтобы ты согласилась?

Он отодвинул меня от себя, схватив за подбородок, вынудил посмотреть ему в глаза и прорычал:

— Конкретно, что?!

Говорить после всего, что только что произошло, я едва ли могла, но одно слово все же выговорила:

— Отпустите.

Его лицо, казалось, окаменело, но Ирэнарн подчеркнуто осторожно меня поднял, снимая с собственных колен, и опустил в воду рядом.

Рывок, и дракон, ухватившись рукой за бортик, одним движением вышвырнул себя из воды, схватив полотенце, остервенело обернул его вокруг бедер, прикрывшись, а затем, упираясь обеими руками в край ванны, посмотрел на меня настолько диким взглядом, что я с трудом подавила желание испуганно отодвинуться подальше.

— Хорошо, пойдем от противного — золотом тебя не купишь. Ничего, переживу! Привилегиями… — Он оглядел меня, не прикрытую ничем, кроме совершенно прозрачной воды, и хрипло произнес: — Ладно, честно признаем — привилегии твоего положения сомнительны, и, пожалуй, лучше вовсе их не касаться. Но есть один непреложный факт о человечестве, как, впрочем, и обо всех иных разумных существах — все продается и покупается. Цена есть у каждого. Кто-то пойдет на все ради своего народа, кто-то горло перегрызет за детей, кто-то… рвет в клочья собственную гордость ради никчемной девчонки… Не важно! Я хочу знать твою цену. И либо ты ее назовешь, либо я вернусь к начатому!

Я не знаю почему, но из всего им сказанного, из слов, от каждого из которых я невольно вздрагивала, сознание зацепилось всего за одно:

— Никчемной девчонки? — чувствуя, как в груди становится пусто, едва слышно переспросила я.

Ирэнарн мгновенно выпрямился, одним этим жестом продемонстрировав всю силу и гордость драконьего народа, затем сложил руки на могучей груди и холодно вопросил:

— Я действительно должен все объяснять?

— Нет, — прошептала я, обнимая колени и прикрываясь от его взгляда, — вы не должны ничего объяснять. Вы вообще ничего не должны… Должна я… Должна оценить и восхититься теми привилегиями, которые вы сами назвали сомнительными. Должна радоваться своему новому положению. Должна быть исключительно счастлива от того, что у вас появились чувства и желания к такому ничтожеству, как я, и делать вид, что не понимаю, не замечаю и в целом не осознаю, как вам самому мерзко, отвратительно и противно от того, что эти чувства у вас есть, а также по причине того, что вы вынуждены их испытывать!

Я выпалила последнее слово, все так же глядя перед собой и не смотря на дракона. Мне и не надо было смотреть, чтобы ощутить его ярость. Ярость, которая уже была здесь, уничтожая стены скалы изнутри, беснуясь вокруг нас невидимым пламенем, превращая в крошево, казалось, устойчивый ко всему гранит.

Но ярость дракона затихла столь же быстро, как и появилась, и в шорохе осыпающейся каменной крошки, прозвучало злое:

— Ты понимаешь, что, если бы не мое вмешательство, твоя жизнь была бы уже закончена?!

Вскинув голову, я посмотрела на дракона и звенящим от едва сдерживаемых эмоций голосом с трудом, но выговорила:

— А вы понимаете, что всю свою жизнь я отчаянно боролась за то, чтобы закончить университет и стать уважаемым магом. Уважаемым! Не отребьем, не безродной сиротой, не деревенщиной, не грязью под ногами почитаемых и благородных, а человеком, Достойным уважения!

Не знаю, какой реакции я ожидала, высказав все это. Чего я точно не ждала, так это вопроса, заданного ледяным тоном:

— Это твоя цена?

Я снова ощутила это жуткое чувство опустошения внутри, пустоту с привкусом горечи и тупую боль там, где должно биться сердце.

— У меня нет цены. Это надежда, мечта и цель, но не цена.

И, глядя в воду перед собой, тихо добавила:

— Вообще, вопрос о цене странный. Какая цена может быть у никчемной безродной сироты? Никакой. Она же не драконица, на защиту которой поднимется весь род…

И мне вспомнился наш утренний разговор. С трудом заставив себя взглянуть на Ирэнарна, я тихо спросила:

— А женщины, те, которых драконы не едят… а используют для совсем иных целей, как… они к этому относятся?

Главнокомандующий вновь оперся руками о бортик ванны, и зло глядя на меня, холодно ответил:

— Они совершают разумный выбор между участью быть съеденной и временной передачей собственного тела в пользование дракону.

— И вы считаете это… нормальным? — Мой голос дрогнул.

— Я считаю это разумным, — жестко ответил Ирэнарн.

И, не дав мне сказать что-либо против, резко спросил:

— Вам доводилось испытывать голод, госпожа Радович?

Нервно сглотнув, тихо ответила:

— Да. И вы уже спрашивали об этом.

— Решил уточнить, — парировал Ирэнарн. А затем, подавшись ко мне и вцепившись в край ванны с такой силой, что камень под его пальцами пошел трещинами, выдохнул: — Мое желание к тебе — голод. Дикий, нестерпимый, изматывающий голод. Стыжусь ли я этого чувства? Безмерно! Я — Правящий дракон, я — Главнокомандующий Долины драконов, я правлю самыми мудрыми, сдержанными и великими созданиями этого мира, и я же не в состоянии сдержать собственное безумное влечение к человеческой девчонке настолько, что мои чувства, вырвавшись из-под контроля, уничтожают горы и сносят дома, включая Крепость, которой было более семисот лет. Полагаешь, мне есть чем гордиться?

Несколько секунд я сидела в воде, все так же обнимая колени.

Затем медленно встала, уже не пытаясь ничего прикрывать, подошла к краю ванны, переступила через бортик, спустилась по ступеням и молча подошла к дракону, глядя куда угодно, только не на него.

— И как это понимать? — выпрямившись, вопросил Ирэнарн.

Все так же глядя в сторону на стену… точнее, то, что от нее осталось, безразлично ответила:

— Ну, у вас голод и город, подвергающийся разрушению, а у меня, как мы ранее выяснили, цены нет, так что, по факту, вы просто делаете разумный выбор.

Ирэнарн постоял молча, затем, потянувшись, взял полотенце, молча закутал меня, развернулся и вышел. Тоже молча.

Когда за ним закрылась дверь, я, придерживая полотенце руками, медленно прошла и села на ступени, меня не то чтобы даже потряхивало, просто было как-то пусто. Пусто внутри.

Не знаю, в какой момент вернулся Черный дракон, я не услышала ни то, как открывалась дверь, ни даже его шагов, просто в тишине купальни вдруг раздалось:

— Знаешь, сначала хотел спросить, за кого ты меня принимаешь, потом вспомнил утренний разговор, и собственно факт восприятия меня как людоеда, по сравнению с которым то, что ты считаешь меня подонком, уже как-то меркнет.