Ярлинги поневоле (СИ) - Абевега Михей - Страница 59

Да, боли не было. Но куда сильнее сейчас вспыхнуло и пошло терзать душу осознание очередного обмана, предательства и разочарования в, казалось бы, близких людях. То Агая, теперь гоблин. Что за жесть такая!? Почему все так с ним поступают?

Ярик, тяжело вздыхая, уселся и огляделся. Действительно, каменный пол. Небольшой квадратной тюремной камеры, освещаемой солнечным лучом, проникающим через узкое окошечко под потолком. У стены охапка соломы. Совсем немного его не доволокли до этого примитивного повышателя комфортности. Оставалось надеяться, что он не подхватил воспаление лёгких, валяясь на холодных каменюках.

Блин, о чем вот он сейчас думает? Какое к лешему воспаление!? Его обманули, как лоха последнего, лишив возможности помочь сестре, Михо и мэтру. Хотя с Михо, вообще, не ясно ничего. Может его и не поймали. Может он сейчас готовит план их спасения.

А-а-ай, ну какой из него спасатель? Что он сможет один сделать? Как он проникнет сюда. Там охраны, поди, немерено. Ярика то хоть гоблин внутрь провел.

Блин, гоблин! Ну как он мог! Что делать теперь?

Парень поднялся на ноги и принялся расхаживать по камере взад-вперёд, разминая ноги и размахивая руками, чтоб спастись от напавшего на него вдруг озноба. Вроде и лето на дворе, а в камере, как в холодильнике. Или это нервное?

Пять шагов в одну сторону, пять в другую. Особо не разбежишься. Зачем он тут? Раз не убили, значит чего-то от него хотят. Чего? Военных тайн? Знаний из другого мира? Да что он может им рассказать? Законы Ньютона из физики? Или про синусы – косинусы им интересно узнать? Бред. А больше он о чём еще рассказать сможет? Танк им нарисовать и сказать – ну, ездит эта железная хрень на гусеницах и стреляет из пушки. А что и как там фунциклирует, извините ребята, сам не знаю.

Блин! Блин! Ну вот о чём он опять думает!?

Мысли скакали, словно всполошенная курица по двору. Видел он такую на одной из ночёвок. Два поварёнка за ней гонялись, поймать не могли – такой паркур им эта кура-дура устроила. Словно понимала, для чего её отловить хотят.

А-а-а-а! Опять он не о том! Что делать? Как свалить отсюда? Или дождаться какой-то определённости?

В коридоре за дверью гулко загромыхали приближающиеся шаги.

Что-то звукоизоляция тут ни к чёрту. Как ночью то спать под такой грохот?

Шаги приближались. Стало даже понятно, что идёт не один человек, а несколько. Вот они поравнялись с дверью камеры. Остановились. Звякнули ключи. Кто-то зашебуршал ими в замочной скважине. Скрежетнула отодвигаемая щеколда.

Борясь с внезапной дрожью в ногах, Ярик отошел к дальней от двери стенке и встал под окошком, скрестив на груди руки. Куда их ещё деть? Не в карманы же. Так хоть вид гордый принять. Пусть не думают, что он их боится.

В отворившуюся дверь заглянул и вдвинулся закованный в доспех стражник. За ним ещё один.

- Что, очнулся? – спросил первый.

- А ты хотел меня поцеловать, как спящую красавицу? – Ярик сплюнул ему под ноги и тут же согнулся от боли – ближний стражник, не раздумывая, ткнул ему древком пики в живот:

- Разговорчивый, я смотрю!

- А я смотрю, - раздался из-за спин охранников знакомый скрипучий голос, - кто-то решил, что он тут самый главный?

Вперёд, растолкав стражников, протиснулся кобл, и отодвинул в сторону древко, маячившее перед носом у Ярика. Глянул на парня и повернулся к деятельному воину:

- Ты что же, орясина дубоголовая, решил, что я этого молодца в добром здравии и нетронутом виде не для свидания с императором изловил, а для тебя безмозглого, чтоб ты на нём свой поганый характер выказывал?

- Ты себя кем возомнил? - покраснел взъярившийся стражник. – Или мне и твою зелёную шкуру на прочность опробовать!?

- Да за ради Создателя, - Генордалтрис был как всегда невозмутим, как сто индейцев. – Только гарантирую, что остатки дней ты проведёшь в самой дальней марке, драя нужники самого захудалого гарнизона. Большего тебе не доверят.

- Да я…

- Ну-ка, заткнулись оба! – в камеру просочился всё так же опирающийся на трость Лексус Устимэ. Только сейчас Ярик заметил, что голос у того слегка хрипит, а горло перемотано чем-то навроде бинтов.

- Что, шейка бо-бо? – не удержался юноша, выпрямляясь и глядя в скошенную от презрения физиономию дознавателя.

Тот на мгновенье пыхнул гневом, но сдержал себя и лилейным голосом изрёк:

- Не переживай. Оно заживет. Не сразу, конечно. Может быть даже уже после того, как ты и твоя сестрица распрощаетесь с головами на императорской плахе, - он довольно улыбнулся, видимо, предвкушая это радостное событие. – А вот ваш дружок, тот глупый маг-недоучка, уже даже и не посмотрит на это. Сгорел головёшкой при сопротивлении аресту.

Ярик дёрнулся было, до скрежета сжав зубы, но пики стражников мгновенно приблизились своими остриями к его лицу и замерли в паре сантиметров от носа.

- Вы чего, служивые? – с трудом разжав челюсти, пересилил себя парень и улыбнулся. – Слышали же, я императору красивый нужен.

- Император тебя и без глаза потерпит, - чуть ли не пропел чему-то радующийся дознаватель. - Ты же не твоя сестрица. С тобой ему и не потешиться, не порезвиться.

Адреналин взлетел до небес - кровь словно вскипела в жилах. Яромир резко ухватился руками за наконечники пик, ни на секунду не боясь порезаться, дёрнул их на себя, пропуская над плечами, и рванул вперёд. Стражники шагнули навстречу, сдвигаясь и перегораживая путь, но засадить ногой в челюсть мерзкому дознавателю Ярик успел. Лексус выпорхнул из камеры не хуже любой бабочки, только руки трепыхнули в стороны. Ну и трость угрохотала куда-то по коридору.

А кобл в очередной раз саданул парня по шее, выключая.

Сам же и в сознание привёл, шлепая по щекам и угрюмо зыркая на медленно прочухивающегося юношу.

- Как же ты мог, Гена? – вложил Ярик в голос всю накопившуюся обиду, лишь только взгляд его и сознание немного прояснились.

- А я тебе говорил, помнишь? – сердито покачал головой гоблин. – Всё в этом мире не то, чем кажется. Выучишь ты это наконец или нет? И прекрати нарываться! Я тебя к императору хочу целым доставить, а не на куски порубленным.

- Что ты там с ним нянчишься!? – сбоку появилась злющая рожа дознавателя с изрядно опухшей щекой. – Поднимай его и пошли. Император ждёт.

- Хватит валяться, Ярам, - вставший на ноги гоблин протянул парню руку, но тот демонстративно отвернулся и поднялся самостоятельно.

Его повели длинными узкими коридорами, долго петляя и постепенно поднимаясь вверх. Впереди шагал Лексус Устимэ, чуть прихрамывая и гулко бухая тростью об пол. За ним охранники вели Ярика. Один спереди, другой сзади, периодически подталкивая парня в спину. Наверное, чтоб тот не забывал о своём статусе пленника.

Гоблин семенил позади всех, что-то непрестанно бурча себе под нос и обращаясь, повидимому, в никуда. Поскольку на этот скрипящий бубнёж никто не обращал внимания. Лексус его, скорее всего, даже и не слышал. Стражникам было неположено. А Ярик просто погрузился в свои мысли и не услышал бы зелёного, даже если б тот разговаривал сейчас во весь голос.

Да и чего его слушать-то? Всё, что мог, кобл уже натворил. Теперь надо из этой капитальной непрухи как-то выкарапкиваться. Ещё бы понять, как! Попробовать сбежать? Каим макаром? Тут окна, как в камере, совсем маленькие. В них не сквазанёшь. Прорваться через стражников, даже если получится – как и куда бежать, непонятно. Вроде и свет дневной сквозь окна сочится, и поднимаются они все выше и выше, а всё равно такое ощущение, словно по подземелью идут.

Может потом что-то получится сообразить, когда станет понятно, где они? Но, опять-таки, даже если удастся сбежать, что потом делать? Была надежда на Михо, так он, похоже, и вправду погиб. Как и капитан. Мэтр сам в заточении. Не на кого ему в этом мире больше положиться. Совсем не на кого! Либо схвачены, либо погибли, либо, гады, предали!

Ярик сжал кулаки и заскрипел зубами, чуть не взвыв от щемящего чувства совершенной неспособности что-либо сейчас изменить. И от дикой обиды, казалось, на весь белый свет. Как!? Как можно было угодить в такую задницу!?