Ярлинги поневоле (СИ) - Абевега Михей - Страница 45

Во дворе у гостиницы кузнец все так же возился с повозкой, только теперь забравшись под неё с головой. Одни ноги торчали. Малец куда-то сбежал. Надоело, видать, сидеть на одном месте или скучно стало.

- Ну, как успехи? – подошёл вконец умотанный беготнёй Михо, заглядывая под днище колымаги.

- Да выкинул я эту хренотень! – здоровяк что-то усердно прикручивал-приделывал и был, явно, не в самом лучшем расположении духа. - Независимая подвеска, независимая подвеска… тьфу! Проще надо быть! И ломаться тогда нечему будет! Сейчас я им тут по-своему куда лучше сделаю, и проездит эта тарантайка еще незнамо сколь времени!

- То есть, - обрадовался Михо, - скоро готово будет?

- Скорее некуда, - проворчал кузнец. - Сейчас присобачу эту хреновину, и нехай катятся на все четыре стороны с этой своей иностранной техникой!

- Отлично, - потер руки довольный паренёк. - А как мне хозяев узнать?

- Да очень просто, - под повозкой что-то заскрипело и забрякало. - Вот же порожденье проклятого! Ну кто ж так делает, а!? Увидишь там двоих мордастых и расфуфыренных, не ошибёшься.

Михо поблагодарил мужика, и взойдя на крыльцо харчевни, просочился внутрь. Кроме все той же компании гогОчащих и создающих основной шум стражников, народу в помещении насобиралось преизрядное множество. На парня даже не посмотрел никто, и он спокойно принялся бродить по залу, рассматривая посетителей.

Под описания кузнеца попадала лишь одна парочка, важно восседающая за столом у окна в самом дальнем конце помещения. Действительно, оба одеты так, что давешний баронет Клокаш показался бы рядом с ними жалким оборванцем. Тут тебе и ярко-пёстрые камзолы с кучей блестящих золочёных пуговок, петелек и рюшечек, и белоснежные камизы с кружевными воротниками и манжетами. Цветные лосины и высокие ботфорты с алыми отворотами.

Оба, и в самом деле, мордастые. Только у того, что постарше, щеки обвисали куда сильнее, чем у молодого.

Лишек подошел к их столу и, шоркнув ножкой, учтиво поклонился:

- Не обессудьте, сиятельные господа! Прошу прощения, что отрываю вас от трапезы, но в своё оправдание хочу сказать, что делаю это по весьма важной и печальной причине, требующей вашей помощи, как господ несомненно благородных и добросердечных.

Оба «добросердечных господина» с подозрением уставились на распинающегося перед ними парня. Понятное дело, красивый некогда костюм после всех злоключений давно требовал хорошей чистки и восстановки, имея теперь совсем непрезентабельный вид. Но сейчас это даже играло юноше на руку.

- Моя прекрасная юная госпожа, маркиза де Карабас, - продолжил он, - путешествуя из своего далёкого северного владения по местным землям, подверглась нападению шайки разбойников. Вся наша охрана, пытавшаяся остановить и задержать злодеев, была зверски перебита. Моей госпоже и мне, её верному пажу, чудом удалось выскользнуть из засады на чужих конях, оставив и карету, и почти все вещи бандитам.

Михо замолк, переводя дух. Оба же его слушателя просто застыли, открыв рты и позабыв про еду. Потом старший из них, сидевший в самом углу, очнулся, мотнув зажатым в руке бокалом, мол, продолжай, и юный маг затараторил дальше:

- И всё бы ничего, но вскоре наши лошади, загнанные стремительной скачкой, пали замертво, оставляя нам возможность передвигаться лишь пешком. Что мы и делали, пока моя славная госпожа не подвернула ногу совсем недалеко от этой деревни. И если благородные господа сжалятся и помогут доставить в Крынск маркизу де Карабас, она несомненно будет вам весьма и весьма благодарна!

На этих словах Лишек снова поклонился и с надеждой воззрился на «сиятельных господ».

- А что, действительно ли так хороша собой твоя госпожа? – отмер наконец-то и младший из них.

- Как утренняя заря, мой добрый господин, - закивал торопливо Михо.

- Ага! – скептически сморщился старший. - Все так говорят, а потом норовят подсунуть какую-нибудь уродину. Знаю я этих жительниц северных марок. Как есть - чухонки. Твоя маркиза тоже поди тускловолосая дурнушка с прыщавой кожей и белёсыми рыбьими глазами?

- Что ты, барон! – негодующе замахал руками парень. - Красивей моей госпожи не сыскать во всех королевствах, да и в империи тоже.

- Не знаю, не знаю, - недоверчиво проворчал старый барон, - что-то сильно сомневаюсь я.

- Ну что ты говоришь, батюшка, - загорелся вдруг молодой, - зачем же этому юному пажу обманывать нас? Он же не сватает нам маркизу!

- Ну да, ну да, - пробубнил старик, - но вдруг…

Что «вдруг», сын отцу досказать не дал, перебив его:

- Мы бы помогли твоей госпоже, но наш тарантон сейчас пытается починить местный мастер. Вот если бы…

На этих словах за спиной у Михо бухнула дверь и, громко протопав, к столу подошёл кузнец.

- Готово, милейшие, - поклонился он, - можете, стало быть, забирать ваш агрегат. Починил, как и обещал. Даже лучше сделал.

Лишек усмехнулся, припоминая, что в понимании мужика значит «лучше», но благоразумно решил промолчать.

- Ну вот, видишь, как все благополучно складывается, - поднимаясь из-за стола, радостно сообщил молодой господин и запанибратски хлопнул Михо по плечу, от чего в воздух пырскнуло облаком пыли, - Поехали за твоей госпожой! Держи, кузнец, заслужил!

Он сунул мужику золотой, на что тот расцвел улыбкой, радостно взлохматив свою и без того торчащую во все стороны шевелюру, а старый барон, напротив, недовольно поморщился.

- Вы езжайте, - буркнул он, - а я вас тут в уголочке подожду, доем спокойно.

«Это ж сколько можно есть?» - подумал удивлённо Михо, но, пожав плечами, тут же забыл про старика и поспешил догнать его сына, широкими шагами устремившегося к выходу.

Когда влекомый парой лошадей экипаж, свернул с ровной да гладкой дороги и, громыхая на кочках, пересёк луг, приблизившись к линии леса, перед взглядом высунувшегося из-за раскрытой дверцы баронета предстала успевшая переодеться Яра Слава во всём своём великолепии.

То самое необычное платье, в котором она попала в этот мир, сменило пропылившийся и изрядно потрёпанный дорожный костюм. Красивую длинную шею украсило сверкающее на солнце изумительное колье. Столь же чудесные серьги в ушах не смогла скрыть даже пышная грива шикарных рыжих волос, ниспадавших на плечи. Уж на что, вроде, попривык к красоте девушки Михо, сидевший сейчас наверху, рядом с кучером, и то на мгновение восхищенно замер, затаив дыхание. А уж барончик и вовсе поплыл, чуть не до земли отвесив в изумлении челюсть и напрочь позабыв про манеры.

Яра изящно пристроилась на сложенных друг на друге вещевых мешках, и для Лишека было совершенно непостижимо, как она умудряется сочетать в немудреной, казалось бы, позе гордую осанку неприступной красавицы и несчастный, напуганный взгляд широко распахнутых глаз, полный надежды и мольбы о помощи.

- Маркиза де Карабас, - осипшим внезапно голосом произнёс он, указывая на Яру и спускаясь с облучка повозки, в то время как барончик так и застыл в её дверях. - А это – любезно согласившийся нам помочь, баронет… баронет…

Михо вдруг понял, что даже не поинтересовался именем баронского сынка, который сейчас, похоже, даже и слышать ничего не слышал, продолжая пялиться на скромно потупившую взгляд девицу.

- Баронет, - ткнул его локтем в бок Михо, - я не знаю твоего имени…

- Перкус, - с трудом выдавил тот из себя, даже не обратив внимания на такую наглую фамильярность со стороны юноши, - Баронет Перкус к твоим услугам, сиятельная госпожа.

Он попытался изобразить поклон и чуть не вывалился из тарантона, лишь в последний миг сумев не грохнуться, ухватившись за дверцу.

Михо еле удержался, чтобы не прыснуть от смеха, а Яра даже бровью не повела. Сказала только:

- Очень любезно, дорогой баронет, с твоей стороны.

И глазищами своими зелёными – хлоп, хлоп.

Собрались за пару минут. Перкус галантно помог дойти и забраться в тарантон старательно хромающей девушке. После чего экипаж, с вновь забравшимся наверх Лишеком, погромыхал обратно в деревню.