Первая невеста чернокнижника (СИ) - Ефиминюк Марина Владимировна - Страница 31

   – Вы неместные, – начал он беседу после приветствий. - Хотите амулеты от злых чар?

   При этих словах Макстен сморщился, как от острой зубной боли.

   – Вот смотрите, - не унимался торговец и указал на продетую в грубую шерстяную нитку странную загогулину размером с треть ладони, – амулет от гнева.

   – От гнева – это хорошо, - кивнула я, немедленнo решив, что куплю штуку маме. Она наверняка впадет в ярость, когда пройдет эйфория от моего возвращения.

   – Такого знака не существует, - на ухо мне буркнул чернокнижник.

   – А зря вы, молодой господин, так говорите! – вдруг обиделся торговец, хотя мы все понимали полную бесполезность украшения. – Между прочим, у нас места магичесқие. Вы когда-нибудь слышали о черных колдунах Кернах? На старом рыбацком кладбище ворота в их замок.

   – И часто местные жители пытаются открыть эти ворота? – сдержано уточнил он.

   – Что вы, боятся.

   – И правильно делают…

   – Я один раз ходил, – заявил торговец.

   У Макстена выразительно вытянулось лицо.

   – Удачно?

   – Спрашиваете! – важно развел руками «морской волк» и вдруг вытащил из-под прилавка кинжал, отдаленно напоминавший ведьмовской, с помощью которого колдовали чернокнижники. - В замке нашел. Родовой кинжал Кернов. Хочешь, парень? Отдам задешево.

   Глядя на то, как Макс сдерживается, чтобы не проклясть пустозвона, я с трудом сдерживала издевательский хохот.

   – Воздержусь, пожалуй, – сухо отказался он от покупки.

   – Да бери! Отличный кинжал! – настаивал «морской волк», не подозревая, что стоит в трех секундах от опасности насмерть захлебнуться водой из стаканa прямо за прилавком.

   – Кромка туповата, - изогнул одну бровь Макс, в глубине глаз сверкнуло пламя. Похоже, ему тоже не мешало завести амулет по управлению гневом и каждый раз, когда накрывало, бить себя по лбу. Недолго думая, я ткнула черноқнижника локтем в ребра. Он охнул, потирая ушибленное место.

   – Я еще возьму колокольчик, – не сводя с колдуна многозначительно взгляда, объявила я.

   Бабуля уже лет двадцать коллекционировала металлические колокольчики и расставляла в старой ещё советских времен «стенке».

   Вскоре мы вернулись к морю и, стараясь не свернуть шеи на каменистой тропинке, спустились к пляжу. Солнце грело, пенистые ласковые волны облизывали берег. Обувь мы скинули,и Макс быстро подвернул брюки. Едва не мурлыча от удовольствия, я прошлась по горячему песку до воды. Легкая волна набежала на голые ступни…

   – Проклятье, холодно-то как! – отскочила я подальше. Никакого удовольствия.

   Макстен вытянулся на песке и, подперев голову рукой, прямо из горла прихлебывал бир.

   – Будешь? - протянул он мне бутылку.

   Я уселась рядом и сделала большой глоток, на вкус бир вовсе не напоминал пиво, скорее густой травяной напиток с горчинкой.

   – Почему у вас вся выпивка – сплошная гадость, - сморщилась я, возвращая бутылку, но от следующего глотка все равно не отказалась. Пить из бутылки, без бокалов, лежа на песке возле ледяного моря, было проявлением особенной близости, заставлявшей сердце сладко и испуганно цепенеть.

   – В нашем мире считается, что из рук чернокнижника нельзя принимать еду и питье, - вдруг вымолвил Макс, щурясь на солнце.

   – Можно заработать проклятье?

   – Или приворот.

   – И что, Макстен Керн, старик-некромант из рода темных магов,ты решил меня приворожить? – ехидно вымолвила я.

   – Упасите демоны, – хрипловато хмыкнул он. – Боюсь, мне потом придется приплатить твоей семье, чтобы по-хорошему забрали в родной мир, иначе через пару лет мы будем жить в лачуге.

   – Мельхом меня любит, - с презрением фыркнула я. – У нас… у вас даже дуб ожил!

   – Точно. Ожил, – невесело усмехнулся Макстен и вдруг спросил: – Кто тебя ждет в том мире?

   – Семья, – вздохнула я, пересыпая из пригоршни в пригоршню мелкий белый песок. - Родители, бабушка с дедушкой, младший брат.

   – Мужчина?

   – Ты слишком прямoлинейный, - сморщилась я.

   – Выходит, нет.

   За месяц, проведенный в замке, мы ни разу не говорили о том, кого я оставила в родном мире. При мыслях о семье на душе скребли кошки. Страшно представить, что с ними происходило, ведь я исчезла из квартиры, запертой изнутри. Уверена, родители поставили на уши полицию, всех моих друзей и знакомых. Наверное, от отчаянья обратились к ясновидящим. Надеюсь, кто-нибудь разглядел через границы миров, что их дочь жива и даже относительно здорова , если не считать простуды, подхваченной после прогулки по зимним горам. Я плохо представляла, что именно скажу родным, когда появлюсь на пороге родительского дома. Не соврешь же, что меня своровали инопланетяне.

   – Не проще сказать правду? - вымолвил Макс.

   – Прости? - удивилась я, вдруг осознав, что рассуждала вслух.

   – Εсли не знаешь, как солгать,то говори правду.

   – Что усилиями Οленя… прости, твоего талантливого ученика Эверта Ройбаша я перенеслась в магический мир и целый месяц ждала ночи Черной звезды, чтобы вернуться домой? Они вызовут санитаров еще до того, как я вытащу пробку из бутылки с шикером.

   – Санитары – это особый вид лекарей? – уточнил Макс.

   – Ага,их вызывают всем, кто возвращается из магического мира, – хохотнула я, кажется, немного захмелев от бира. – Скажу, что уезжала в монастырь подумать о жизни. Вот подумала, вернулась, подарки привезла.

   Я вытащила из кармана платья медный колокольчик и потрясла. В воздухе рассыпался хрустальный звон.

   – Алина, не хочу тебя расстраивать, но в нашем мире эти колокольчики вешают во дворе, когда в доме кто-нибудь умирает, - объявил Макс.

   Я почувствовала, как вытягиваюсь лицом. Маленький колокольчик с оккультными символами на куполе и умильным пестиком резко утратил привлекательность.

   – То есть… кхм… ты хочешь сказать, что своей бабушке я привезу посмертный колокольчик? Милый подарочек с тонким намеком.

   – Вроде того, - охотно согласился он.

   – Не мог как-нибудь подмигнуть, когда мы были в лавке? – возмутилась я.

   – Ты выглядела такой воодушевленной.

   – Проклятье, Макс! Ты живешь на свете дольше моего деда, уже должен был изучить женщин вдоль и поперек. Мы всегда чувствуем воодушевление, когда тратим деньги на ерунду.

   Не стоило мне орать и размахивать руками. Колокольчик, как живой, отлетел к воде.

   – Да что б вам всем пусто стало! Мало что для покойника,так еще и потеряла! – рявкнула я, вскакивая с песка. Вообще не очень удачно вскочила – едва не рухнула обратно. Чертов алкоголь магического мира, в прямом смысле слов, сбивает с ног!

   Волны оказались проворнее захмелевшей девушки,и бабулин подарочек смыло в море. Задрав юбку до колена, я попыталась қолокольчик выловить. Волны пенились, баламутили воду. Пришлось искать буквально на ощупь. Пару раз я набрала полные горсти песка и наконец нащупала хрупкую вещицу.

   – Поймала! – победоносно выкрикнула я, разворачиваясь к Максу, и села в воду.

   В лицо ударило волной, в открытый рот попала соленая вода. На чем свет стоит костеря неприветливый магический мир, пытающийся то заморозить гостей, то утопить в море, я попыталась встать, но плюхнулась обратно.

   – Эй, вылезай! – наплевав, что закатанныė штаны промокли, Макс стоял по щиколотку в воде и тянул руку. Подлец едва сдерживал смех!

   Скрипнув зубами (в большей степени, конечно, от холода), я схватила чернокнижника за запястье и с силой дернула к себе. Он нырнул, точно рыбка, уйдя в море с головой и, кажется, немножко пробурив носом песчаное дно. Отплевываясь, выскочил на поверхность. С волос и одежды стекало. Не удержавшись, я расхохоталась, и оказалась немедленно пригвождена мрачным взглядом.

   – Я в домике! – заорала я, чуя скорую расправу,и чуть не захлебнулась от фонтана брызг. - Ты не чернокнижник, Макстен Керн, а труп чернокнижника! Кто нападает на девушку, когда она в домике?!