Битва Мастеров (СИ) - Шах Лия - Страница 23

Эля посмотрела на меня с укором, но мне плевать. Она ни черта не знает. Неужели ей не хватило того представления, которое он устроил на планете? Он убил несколько сотен людей за жалкие пару минут, нашел ее там, где само мироздание бы не нашло, а она с ним кофе распивает. Но с ней разговаривать бесполезно, потому что уже поздно. Она ему понравилась. На моей памяти это впервые. Я вообще ни разу не видел его с женщиной. И смеющимся не видел. Не к добру это.

— Надеюсь, хотя бы драться ты не будешь? — послышался тихий насмешливый голос отца у меня за спиной, когда мы прошли по коридору до капитанского мостика. Здесь никого не было, и услышать нас никто не мог.

— Если бы я этого хотел, то так и сказал бы. — хмуро ответил я, разворачивая стоящий в углу стул спинкой вперед и усаживаясь на него. — Я хотел сказать, что Эля не игрушка. Не надо с ней так.

— Как? — изобразил легкое удивление он, поднимая бровь в идеально выверенном жесте. Уже одно это говорит о том, что разговор простым не будет, и в серьез меня пока не принимают.

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю сейчас. — упрямо мотнул я головой, сжимая в руках спинку стула. — Она даст тебе от ворот поворот, и что тогда сделаешь ты? Мелкая нам всем очень дорога, и ей нравится совсем другой парень. Хороший парень.

— А ты в этом уверен? — тихим вкрадчивым голосом спросил он, склонив голову набок и глядя на меня, как на долбоеба. Он всегда так делает, когда знает, что я не прав. Черта с два, дорогой отец! Не в этот раз.

— Более чем. — кивнул я, отводя взгляд в сторону. Этот его пристальный взгляд в самое нутро выдержать ни хрена не просто. — Поначалу я решил, что ты просто развлекаешься, общаясь с ней. Она прикольная, не спорю, но теперь…

— Продолжай. — тихо ответил он, засовывая руки в карманы брюк и прикрывая глаза. Я прекрасно знаю этот его гребаный жест. Так он делает, когда не хочет испугать собеседника выражением своих глаз, а значит он сейчас теряет контроль над своей маской добродушия. Я его задел? Эля, что ты натворила…

— Но ты не развлекаешься. — так же тихо сказал я, внимательно следя за изменением его мимики. — Это стало ясно, когда ты прилетел нас спасать. Но мне надо было это понять, когда ты сделал ей подарок. Ведь ты никогда не делаешь подарки тем, кому собираешься оставить жизнь. И обычно именно твои подарки и несут собой смерть.

— И что же в ящике токсичного металла, убивающего все живое в радиусе десяти километров за два месяца, заставило тебя думать, что мой подарок имеет какую-то иную цель? — протянул он, все так же не глядя на меня.

— Я знал, что для нее он не представляет угрозы. Для кого угодно, но не для мелкой. И потом, когда ты позвонил ей на коммуникатор… Я должен был догадаться, что не все так просто, раз ты взялся искать ее номер. Оставь ее в покое, найди себе другую игрушку.

— Игрушку… — тихо повторил за мной отец, делая глубокий вдох и снова открывая глаза. Шутки кончились, мать вашу. Этот взгляд сложно спутать с любым другим. — Ты так легко рассуждаешь о моих планах… Слишком легко для человека, которому не хватило духу даже воспользоваться имеющимся, что бы спасти подругу. Ты действительно считаешь, что я представляю для нее большую угрозу, чем то, что ждало ее на Сатеоне? И, кстати, почему не воспользовался тем, что я тебе дал? Ты разве не знаешь, что тагир-краш не блокирует артефакты?

— Знаю. — процедил я, снова отводя взгляд в сторону. — Если бы ничего другого не придумал, то воспользовался бы. Не раньше.

— От чего же так? — насмешливо спросил он, но глаза его остались холодными. — Боишься запачкаться? Считаешь, что лучше пусть все они умрут в руках старого маразматика, чем ты ручки свои замараешь? Ты же вроде уже убивал, и вроде даже не слишком горевал по этому поводу.

— Это другое! — взорвался я, вставая со стула. — Одно дело застрелить человека, и совсем другое сожрать его душу! Я никогда не стану…

— Кем? — тихо спросил он, игнорируя мой выпад и слегка прищуривая свои черные глаза. — Таким, как я? Не будь лицемером. Смерть — это всегда смерть. Как бы она не выглядела. И когда стоит выбор: либо ты, либо тебя и тех, кто тебе дорог, то проявлять слабость было еще большим преступлением. Ты беспокоишься о девушке? Так спроси ее, что она предпочла бы: умереть в вонючей клетке на радость советнику, или любым способом сохранить жизнь себе и своим друзьям? Она единственная из вас, остолопов, попыталась хоть как-то бороться за свою жизнь.

— Если бы она знала, что ты за человек на самом деле, то и на парсеку бы к тебе не приблизилась! — выкрикнул я, яростно сжимая кулаки. Его слова меня задели, и при чем капитально. Наверное потому, что они нашли отражение в моих собственных мыслях.

— Думаешь? — издевательски рассмеялся он, и маска добропорядочного человека окончательно слетела с него, обнажая истинное лицо. Лицо человека, никогда не жалеющего о своих поступках. — Она прекрасно видела своими глазами, как я уничтожил половину гарнизона на той планете. И знаешь, что она сделала после этого? Предложила приготовить мне кофе. Ты совсем ее не знаешь, сын.

— Может и так, но если бы она увидела, что ты творишь, когда не пытаешься себя сдерживать… — упрямо мотнув головой, продолжил спорить я, но был резко перебит.

— Этим я и отличаюсь от юнцов, дорогой сын. — спокойно ответил он, прекращая веселиться и возвращая своему лицу маску безразличия. — У меня есть сила, и я знаю где, когда и как ей пользоваться. Я могу контролировать свою силу, а ты не можешь даже свои эмоции сдержать. Скажи прямо, чего именно ты опасаешься?

— Да того, что ты поступишь с ней так же, как поступил с матерью! — запальчиво выкрикнул я раньше, чем понял, что сказал. А когда понял, то резко замер, обращая на него взгляд полный страха. Зря я это сказал…

— Сынок-сынок… — тихо сказал он, сокрушенно покачав головой. — Ты собирал о ней информацию, расспрашивал посторонних людей, а у меня спросить не посчитал нужным. Ты ничего не знаешь о женщине, которую называешь своей матерью.

— Знаю. — хмуро сказал я, падая обратно на стул и обессиленно опуская руки. — Она тебе изменила, и ты ее убил.

— Это сюжет какого-то плохого сериала ты мне сейчас пересказываешь. — сказал он, продолжая спокойно стоять на месте. А я думал, что тут-то он меня и прибьет. Видимо, он и правда контролирует себя гораздо лучше меня. — Эта женщина была новой служащей в моем юридическом отделе. Однажды она пришла ко мне с трехлетним мальчиком на руках и попросила дать ей убежище. Говорила, что ей и ее сыну угрожают серьезные люди, которые убили ее мужа. — он на минуту замолчал, позволяя мне переварить услышанное. Это что получается? Я ему не сын? А после он продолжил. — На всей планете есть лишь одно безопасное место — рядом со мной. И я привел ее в свой дом. Я был так удивлен тем, что она осмелилась прийти за помощью ко мне, зная, что обо мне говорят остальные люди, что в первый раз в жизни не стал проверять подноготную человека. В первый и в последний. Я впустил ее ночевать в свой дом, а проснулся с ножом в ребрах. Это был привет от Сата Сарота. И да, Юну я убил своими руками, здесь молва не врет. Вот только мне она не была ни женой ни любовницей.

— Сарота? — тупо глядя на него переспросил я. Все сказанное отцом все еще не укладывалось у меня в голове. Хотя, отцом ли? Похоже, что нет. — А я… — промямлил я, не зная, как выразить свой вопрос, но он все понял и так.

— Убив твою мать, я вышел в гостиную. — ровным голосом продолжил повествование… Константин. — Ее энергии хватило для заживления раны, которая была не особо серьезной. Девка явно нервничала и вместо сердца задела лишь легкие. Там я и наткнулся на тебя, весь в крови. Ты испугался моего вида и заплакал. А потом подбежал ко мне и сказал: «Папа бо-бо?». Мне не было резона с тобой возиться, но ты назвал меня отцом. А о той женщине даже не заплакал, когда ее тело выносили из нашего дома. И знаешь, вряд ли голубоглазая блондинка была твоей матерью. Хотя, наверняка я не узнавал. Если тебе станет легче, дорогой сын, то могу клятвенно пообещать, что не убью девушку, даже если она начнет швыряться в меня ножами. Устроит?