Второе пришествие (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич - Страница 67

            Они остановились возле старой башни из красного кирпича. Деревянная дверь на входе разрушилась, остались только массивные петли.

            – Глуши машину, пойдем проверим, можно ли подняться наверх и переночевать.

            – Я не пойду, мне страшно, – голос девушки задрожал.

            – А мне не страшно, но исследователь из меня не очень.

            – Отпустите меня, – снова пропищала девушка. – Найдете себе новую жертву, лучше меня, красивее, сексуальнее.

            – Фу, дура, прекрати. Потерпи до утра, ладно, все подозрения насчет меня у тебя исчезнут. У тебя еда какая-нибудь есть с собой.

            – Торт.

            – То-о-о-рт? – удивился Мираж.

            – У мамы день рождения завтра. Я спешила к ней…, теперь она расстроится, – губы у девушки затряслись и по щекам побежали слезы.

            – Не реви. Ты к маме приедешь, как положено, это ты копия, которая отправилась в Улей. Бери торт и дуй в башню.

            Девушка заглушила машину. Мираж открыл дверь, запустив в салон ночную тишину Улья. Он выбрался первым. Замер, прислушиваясь к звукам. Мираж был готов в мгновение ока выпустить фантом, чтобы сбить с толку решившего напасть на них мутанта. Девушка шумела, хлопала дверками, как у себя дома.

            – Я взяла торт, – сообщила она.

            – Молодец, фонарь на телефоне включишь, когда внутрь войдем. Не кричи, чтобы не увидела.

            – Ладно, – пообещала девушка.

 Мираж знал цену ее обещаниям.

Внутри башни пахло птичьим пометом, пылью и стариной. Девушка включила фонарь на телефоне. Она постаралась незаметно проверить связь, хотя ей никто не запрещал это делать. Мираж не стал лишний раз травмировать ее психику, промолчал.

Вверх вела ржавая винтовая лестница.

– Осторожнее ступай, – прошептал Мираж. – Проверяй каждую ступень.

– А вы как пойдете?

– На четвереньках.

Мираж увидел на кирпиче над входом в башню клеймо «1905», и предположил, что это дата ее постройки. Для человеческой жизни срок огромный. Хотелось верить, что башня перенесла его достойно. Под ногами скрипели куски осыпавшегося кирпича и птичьего помета. Мираж больной ногой опустился на колено. Попробовал делать полноценный шаг здоровой ногой и короткий больной ногой, но у него ничего не получилось. Пришлось ковылять, как инвалид на культях, на двух коленях, благо ступени были невысокими.

Что думала девушка, поднимаясь вверх? Наверное, прощалась с жизнью. Периодически они утирала хлюпающий нос, но не останавливалась, не скулила жалобно. Мираж пытался подыскать слова, которые могли бы ее обнадежить в его благих намерениях, но не находил. И даже был рад, что она не оборачивается и не видит его беспомощного вида.

Девушка замерла. Ее фонарь высветил вход в башню. Прямо на входе лежали человеческие останки, части скелета и череп. Девушка начала подскуливать. Мираж поднялся на одну ногу.

– Ты чего ревешь? Не видишь, им не один десяток лет, я еще не родился, когда они тут появились.

– Вы врете.

– Тихо тебе. Вдруг здесь мутант. Становись сзади меня и свети через плечо.

Девушке ничего не оставалось, как выполнить приказ. Мираж опирался на стену одной рукой, а в другой держал «Макаров». У него получалось довольно бесшумно прыгать на одной ноге. Им попались еще одни останки, много старых газет, вещей, даже истлевший матрац. Видимо, попытки обосноваться здесь предпринимались. Непонятно почему они не удались. Находящаяся по центру емкость, в которую закачивалась вода, не выглядела на сотню с небольшим лет.

Мираж упал без сил, когда удалось осмотреть все помещение башни. Только сейчас он почувствовал, как болит его нога, как ее ломит и выворачивает. Усугублялось все отсутствием живца.

– Я извиняюсь, вас как зовут, в смысле, звали? – спросил по этикету Улья Мираж.

Вопрос в прошлом времени опять напугал девушку.

– Отпустите меня…, – начала она.

– Тише ты. Нам и так сегодня фортуна весь вечер улыбалась. Спрашиваю, как тебя звали, потому что в Улье старые имена носить не положено. Сейчас я тебя окрещу новым именем. Вот я, к примеру, до попадания сюда, был Варном, а потом меня назвали Хрычом, не помню почему, а потом, когда я научился создавать фантомы, меня прозвали Миражем.

– Хорошо, ладно, если вам так хочется, меня звали Даной.

– Во, молодец. Чем занималась там?

– Я юрист в сети строительных магазинов.

– Юрист, не, тебе не идет такое прозвище. Краска, шпатлевка, грунтовка, плитка, балясина, розетка, что там еще у вас продают, чтобы тебе подошло?

– Я не особо касаюсь торгового зала, мой профиль задолженности корпоративных клиентов.

– Любишь работу?

– Ну, зачем ее любить, там деньги зарабатывать надо.

– Ясно. Давай, за то, что ты помогла мне дадим тебе прозвище Ласка? Ты же добрая, ласковая.

– Вы что, делаете мне какие-то намеки? Если я сделаю все, что вы просите, вы меня отпустите?

– Тьфу ты! Я тебя не держу, можешь уходить, но ты же захочешь вернуться, а шанса у тебя такого больше не будет. Это не Земля, это Улей. Поверь мне и потерпи до утра. Насчет намеков, нам надо вернуть мою стопу в нормальное положение, пока она не начала срастаться.

– Я никогда этого не делала.

– Я тоже никогда не ломал ноги, так что мы одинаковые профаны в этом вопросе. Только, прежде, чем выворачивать мне ногу, давай съедим торт.

– Вообще-то я на диете. На ночь углеводы не ем.

Мираж прыснул.

– Я еще ни разу не видел в Улье жирных. Здесь, знаешь ли, метаболизм работает иначе. Ешь, не переживай.

– Что-то не хочется. У меня кажется простуда.

– Как хочешь, – Мираж нащупал в темноте коробку, снял веревки и погрузил руку в торт.

Он вырвал большой кусок и затолкал его в рот.

– Ты знаешь, торт обалденный. Я никогда до попадания в Улей не ел тортов, даже не знал, что они существуют. Бери, не стесняйся.

– Не хочу.

– У тебя сухость во рту, в животе неприятные ощущения?

– Да, неважно чувствую себя.

– У меня точно такие же ощущения. Это недостаток живца. Нам надо пить такую дрянь, чтобы не загнуться. Зато, когда глотнешь его, сразу понимаешь, что такое здоровье.

– Я вас не понимаю.

– Я уже понял, что с тобой гнать лошадей не стоит. Утро вечера мудренее, как говорится. Рассветет, увидишь все своими собственными глазами.

Мираж съел половину торта и успокоился.

– Сладкое как будто успокаивает нервную систему. Я готов к экзекуции.

– Вы…, но вы…, – голос девушки снова задрожал.

– О-о-ох, под словом экзекуция я подразумевал операцию по возвращению моей ноги в исходное положение. Оставь уже эти страхи насчет себя. Я не трону тебя и пальцем. Ты, Ласка, моя крестная и я обязуюсь защищать тебя, как самого себя. Включай свой фонарь.

Ласка включила его. Мираж забрал у нее телефон.

– Я буду светить на ногу, а ты резко разверни ее. Резко.

– Я попробую, – ответила Ласка несмело.

– Пробовать не надо, меня пугает это слово. Делай резко и уверенно. Хорошо?

– Хорошо.

Нога, похожая на валенок из-за опухлости, выглядела ужасно. Любое движение ей приносило боль. Ласка примерилась, как ей лучше крутануть стопу.

– В сторону большого пальца, – помог ей Мираж. – Иначе открутишь совсем.

– Хорошо. Я поняла. Вы готовы?

– Ты намекаешь на меня и тех призраков, которых я могу создавать? Давай на ты.

– Готов.

Мираж глубоко вдохнул и выдохнул.

– Готов.

Ласка резко крутанула его стопу. Раздался скрежет костей. Мираж увидел на потолке яркий фейерверк взорвавшейся боли и потерял сознание. Он пришел в себя и первым делом спросил:

– Ты здесь?

В ответ он услышал тихое сопение, которое несколько удивило его.

Ночь жила своими звуками. Где-то пронесся мутант, ломая молодую поросль. Далеко, чтобы беспокоиться. Порыв ветра неожиданно просвистел в пустых оконных проемах, подняв пыль. Вдруг воздух загудел как-то непривычно, жесткий пол затрясся под телом, как при землетрясении. Мираж поднялся по стеночке и допрыгал до окна.