Playthings (СИ) - Комарова Диана Валерьевна - Страница 127

— Что это было? — фыркнула я, стоило нам выйти на улицу.

— О чем ты?

Мне пришлось очень выразительно посмотреть на него как на полного идиота, прежде чем Мика закатил глаза и отмахнулся:

— Джейсон, мы просто болтали.

— Ты мне мстишь за Саймона?

— …ну раз ты собираешься…

— Вот же упырь! — в сердцах буркнула я, врезав ему кулаком в плечо. Я опять не понимала, шутит он или говорит серьезно, и сделать уж точно ничего не могла — то, что к нему липнут девушки уже известный факт, как и то, что ему не меньшее удовольствие доставляло это пустое внимание, когда можно строить из себя недотрогу. Почему нельзя сказать, что у тебя есть девушка? Потому что… ее и правда нет?

— В общежитие ты меня не отвезешь?

— А тебе надо?

— Нет, — честно ответила я, надевая капюшон и выискивая взглядом серебристую машину. — …но я могла бы…

— …но не станешь, — Мика пощекотал меня под подбородком и улыбнулся. — Ну что, как кастинг? Они раздевались? …а правда, что мадам Жюстин больше любит девушек, чем…? — развернувшись, он бодро зашагал к припаркованной серой любимице.

— Мика! — рявкнула я в спину. Бесполезное занятие.

— Она тебе ничего не…? — даже не оборачиваясь.

— Мика.

— Нет, ну мне просто любопытно.

— Мика.

— Пять лет, — внезапно выдал Блондин, разворачиваясь у самой машины так резко, что я в него почти врезалась, пока разглядывала витрину с пирожными по правую руку. — Пять лет понадобилось, чтобы ты начала называть меня по имени.

— Пять лет понадобилось, чтобы ты перестал вести себя как семилетний.

— Пф.

— Пф? Очень взрослый ответ, — улыбнулась я, отсалютировав ему стаканом с кофе. — Что я не так сказала?

— Четырнадцать. Мне уже начинают нравится девочки, — засунув руки в карманы пальто, Мика чуть наклонился и чмокнул меня в щеку, но отстраняться не стал, тепло вздохнув. — Целая одна.

Я поцеловала его в ответ в уголок губ и практически ощутила эту улыбку. Как мне нравятся эти мимолетные и такие хрупкие нежные мгновения, когда Мика не то что кот — а самый настоящий котенок. Интересно, он сам это замечает?

“Я люблю тебя” — крутилось на языке. Просто жгло, невыносимо, от невысказанности…

— Я…

Захлебнулась, задохнулась, как из-под воды вынырнула. Не смогла.

Мика едва слышно усмехнулся, прижался губами к губам, смешно фыркнул, не разрывая своеобразный поцелуй — и отстранился, облизнув губы.

— С тебя ужин, с меня — все остальное, — заключил он, доставая из кармана ключи от машины.

— Что, и посуду вымоешь?

— Вообще я имел в виду игры с наручниками, но мы можем начать с посуды, окей.

Еще бы я отказывалась!

— Ты осознаешь, что твой день рождения только завтра?

— Мой день рождения официально начинается через два часа, — Мика ткнул мне пальцем в лоб. Его, собственно дело, и не сказать чтобы я против — просто решила уточнить, потому что на часах десять вечера, на столе куча вкусной еды и выпивка, а по квартире разгуливает вся знакомая компания в лице Нэйтана, Мелиссы и Кайла. Но — это было весьма здорово, вот такой вот маленькой компанией собраться за одним столом, поболтать и развеяться. Мисси, у которой на плечах был огромный курсовик, и которая последние пару дней выглядела как привидение — хотя бы смогла наверняка отвлечься от всего этого и просто ни о чем не думать.

До самой полуночи Мика как ребенок крутился вокруг журнального столика, на который были поставлены запакованные подарки — мы не разрешили их распаковывать до какого-нибудь торжественного момента, и Блондин изнывал от любопытства. На свою коробку я специально наклеила огромный розовый бант и адресовала “моему другу Курту”, ссылаясь на известный сериал “Glee” — мы недавно что-то его обсуждали, не смогла пройти мимо.

— Надеюсь, там не маленький котенок с бантиком или не то серебряное боди, в котором вышеупомянутый Курт танцевал “Айм э сингл лэйди”, - хмыкнул упырь, заинтересованно потыкав пальцем в бант. К его счастью, до такого я правда бы не додумалась.

Вечер прошел чудесно — за разговорами и шутками. К моменту торжественного вручения подарков ребята успели прикончить бутылку дорогого гавайского рома, принялись за вторую такую же, разбили в суматохе кружку, и долго спорили, с кем бы они пошли на свидание, выбирая между двумя какими-то фотомоделями из журнала с рекламой домашней техники. В итоге Блондин разжился какой-то неизвестной мне очередной деталью для машины, которую тожественно поставил на разделочный стол (я так и не поняла, что это, на что Мисси посоветовала забить, потому что она тоже не в курсе, что это и что они купили), а от Кайла свалилось богатство в виде целой коллекции “Кельвин Кляйн”, которое я оценила даже больше, чем неизвестную деталь. В любом случае, боксеры были практичнее.

Я же котят и правда не дарила — ограничилась тремя рубашками, эскизы которых придумала сама, а реализовала мадам Жюстин, поэтому Мика мог смело говорить, что таких моделей никогда ни у кого не будет. Все три ручной работы, из дорогой ткани, представительные и интересные одновременно. Например, одна была бело-серого цвета, с серым воротником и зеленой окантовкой по низу: по моим расчётам должна была выгодно оттенять зеленые глаза. Мика любил рубашки, но ничего лучше классических белых или в клеточку в магазинах уже давно не продавалось, поэтому Блондин ушел в щенячий восторг и не стал допытываться, где же костюм горничной.

Наутро логично всем было “плохо”, “странно”, “грустно” и “тоскливо”. Мика отказался вообще вылезать из кровати, Нэйт спал как медведь, а троим не очень удачливым нам пришлось собирать себя в нечто относительно целое и ехать на занятия. Мисси, например, ждала консультация с одним из профессоров по поводу курсовой, и я все дорогу в такси веселилась по поводу того, как тот впечатлится. У Кайла, как выяснилось, была куча долгов по курсу, и он частично их прикрывал работой на кафедре и посильной помощью. Да и от предстоящей глобальной вечеринки вечером было не отвертеться — а это снова пить, много пить, активно пить.

От этой вечеринки я сразу отказалась, хотя и с ужасом представляла, что там будет твориться — еще вчера Кайл сказал про отряд стриптизеров, бесплатный бар для всех посетителей и приглашенные две дружественные баскетбольные команды, которые должны были приехать после обеда.

Капитан почтил своим вниманием университет и занятия ближе к обеду, и до этого привычно-спокойный кампус превратился в цирк с поздравлениями, поцелуями в щеку, шариками на зеркалах “Астон Мартин” и прочими милостями, которые срывали учебный процесс. К концу дня машина именинника была вся обклеена стикерами с поздравлениями и признаниями в любви, я сбежала к мадам Жюстин и до самой ночи практически была вне событий. Мика сам заскочил под вечер на кафедру, энергичный, счастливый, в одной из моих рубашек поверх белой майки, рассказал про машину и о том, что сейчас вот-вот приедут ребята из тех самых дружественных команд, еще раз спросил, не пойду ли я на вечеринку и пожаловался, что на день святого Валентина столько признаний в любви не получал, как сегодня. Мне ничего не оставалось, как кивать и надеяться, что никаких активных действий на этой вечеринке он предпринимать не станет. Да, мы не встречаемся, но…

— Ты точно… — в очередной раз уточнил Блондин, привычно положив ладонь мне на макушку и заглядывая в глаза.

— Иди и развлекайся, — отмахнулась я. — Не доставай меня! Увидимся завтра.

— Останешься в общаге? — удивленно спросил он.

— Я должна там появляться хоть иногда, а то подумают, что у меня кто-то есть, — саркастично отозвалась я, ухмыльнувшись. — И я же обещала Саймону свидание, чем не повод?

Мика рассмеялся, потрепал меня по голове и наклонился, чтобы поцеловать.

— Окей, только предохраняйтесь, — улыбнулся он, кивнув. — Кстати, мне звонили из тропического Сан-Франциско, передавали тебе привет и терпения.

— Оно мне понадобится, — согласилась я, чувствуя слабую вибрацию чужого телефона в кармане штанов. — Надеюсь, университет завтра придет на занятия.