Выхожу на связь
(Очерки о разведчиках) - Булычева В. - Страница 42

Многие годы разыскивали Сулигу его бывшие боевые товарищи. Куда только не писали. Отовсюду ответ: «Степан Сулига не числится», «не значится», «такого не было…»

Не мудрено, ведь действительно Степана Сулиги не существует на свете. В штабе 1-го Украинского фронта отважного разведчика знали под псевдонимом Лукашевич. Имя «Степан Сулига» он придумал себе уже под Прагой, когда понял, что воспользоваться «легендой», разработанной в штабе, не удастся. Впрочем, не совсем придумал. Еще во Франции, после побега из лагеря интернированных бойцов испанских интернациональных бригад, он жил в городке Санте-Элюа у коммуниста подпольщика Владислава Сулиги… Настоящее же имя руководителя разведгруппы — Иван Прокофьевич Курилович.

В том же 1965 году, вскоре после возвращения из Праги, мне удалось разыскать и Куриловича. Город, в котором он руководил партизанским подпольем, в котором начал свою деятельность разведчика штаба 1-го Украинского фронта, — теперь его место жительства: Львов, улица Осипенко, дом 5, квартира 8.

Не удивительно, что ничего не знали о нем в Чехословакии. Даже во Львове почти никому не известно о его героическом прошлом. Потому что настоящие герои скромны. Они считают, что делали то, что должны были делать. А бывшие разведчики вообще не вправе говорить о себе… Конечно же, очень интересно было узнать, как сложилась после войны жизнь Куриловича.

Приехав во Львов, я поспешил на улицу Осипенко. В просторной прохладной квартире уют и добропорядок, свидетельствующие и о домовитости хозяйки, и о том, что этот дом счастливый. В гостиной — фотопортрет красивой девушки.

— Дочь. Уже упорхнула. Вышла замуж за офицера. Хороший парень…

Иван Прокофьевич в летах, ему за шестьдесят. Сухощав, подтянут. В черном строгом костюме и при галстуке. Он только что вернулся с работы. Необычная профессия ныне у бывшего воина-разведчика, совсем мирная: директор ресторана.

На работу в общественное питание он пришел сразу же после демобилизации, в августе 1945 года. Много лет был директором крупнейших ресторанов города: «Львов», «Интурист». Потом потянуло в дальние дороги, сказалась, наверно, неугомонность характера: работал директором ресторанов на морских лайнерах «Победа», «Грузия». Восемь раз он обошел вокруг Европы, вокруг Скандинавии, плавал по Дунаю, побывал в странах Африки.

— Пора бы угомониться, возраст… Ладно, этим летом в последний раз схожу… Есть у меня заветное желание… — после паузы говорит он. — По нашим правилам, по законам разведчиков, раньше я не мог его осуществить. Но раз уж снят гриф секретности с нашей былой операции… Все это время, и с каждым годом все желаннее, мне повидать Колара и Веру, Йозефа и старого полковника Филиппа — всех дорогих моих товарищей по оружию… Конечно, хотел бы я найти и товарищей по интербригаде в Испании, и товарищей по французскому Сопротивлению, по варшавскому подполью — всех, с кем вместе довелось воевать против фашистов…

В конце апреля 1965 года материал о ранее неизвестном подвиге советских разведчиков и чехословацких патриотов напечатала на своих страницах «Комсомольская правда».

Вскоре Иван Прокофьевич Курилович встретился в Праге со многими из участников разведгруппы «Лукашевич».

А некоторое время спустя в свое родное село Завадка, в Закарпатье, приехал Колар (его настоящее имя Стефан Шагур). Здесь и поныне живет его старший брат Юрий. Двое племянников Стефана учатся в вузах, две племянницы получили среднее медицинское образование. Не узнал Шагур родного села, которое оставил четверть века назад: богатый колхоз «Путь Ленина», клуб, магазины. В школе — музей «Они боролись за освобождение Закарпатья». Среди имен солдат-односельчан по праву здесь написано и его имя…

И вот 6 января 1968 года в печати был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР:

«— За успешное выполнение заданий командования Советской Армии в тылу немецко-фашистских войск в период Великой Отечественной войны и проявленные при этом мужество, инициативу и стойкость Курилович Иван Прокофьевич награжден орденом Красного Знамени;

— за активную помощь командованию Советской Армии в борьбе против немецко-фашистских захватчиков на территории Чехословакии в период Великой Отечественной войны и проявленные при этом мужество, инициативу и стойкость граждане Чехословацкой Социалистической Республики Йозеф Глухи, Карел Цырын, Стефан Шагур награждены орденом Отечественной войны 1-й степени; Йозеф Кажа, Вавринец Корчиш, Йозеф Олива (посмертно), Юлиус Филипп, Франтишек Хлада (посмертно), Вера Цырынова и Йозеф Чижинский орденом Отечественной войны 2-й степени».

Мы стоим у парапета Райского сада Градчан. Внизу лежит Прага. В солнечной дымке ее крыши, островерхие башни соборов, сверкающая излучина Влтавы с перехлестнувшими ее мостами. Лопнули почки, и деревья уже в светло-зеленом тумане.

Над рекой носятся, кричат чайки…

— Пойдем в город, — говорит Любомир. — Я покажу место, где мы впервые с ним встретились. А потом мы заглянем к «Флеку» или к «Зеленой лисице»…

В. Томин

КОРО В ЭФИРЕ…

В июне 1945 года, через несколько недель после капитуляции гитлеровской Германии, в Берлине, на Принц-Альбрехтштрассе, 8, в бывшем гестаповском застенке были обнаружены стихи. Их нашел в щели между досками пола в камере № 2 бывший заключенный коммунист Генрих Штарк.

Голос из прошлого. Последнее слово перед казнью, завещание смертника живым… Эти стихи были написаны отважным бойцом против фашизма.

Сейчас о жизни и подвиге этого человека созданы легенды. Имя обер-лейтенанта Харро Шульце-Бойзена обливают потоками грязи и клеветы так называемые «солидные» западногерманские журналы «Der Spiegel», «Die Stern» и самые дешевые неонацистские газетенки типа «National und Soldatenzeitung». Бывшие гитлеровские офицеры, в свое время занимавшие видные посты в военной контрразведке третьего рейха — Вальтер Шелленберг, Пауль Леверкюн, В. Флик и другие, написали даже «научные» труды, обвиняющие Харро Шульце-Бойзена и его товарищей в «сотрудничестве с врагом».