Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Ход больших чисел
(Фантастика Серебряного века. Том II) - Топорков А. К. - Страница 37


37
Изменить размер шрифта:

Как ни отбарахтывался от такой солидной порции хозяин, но, в конце концов, уступил-таки желанию гостя и осушил весь стакан до дна.

Через полчаса Егор Гаврилович захрапел на диване мертвецки-пьяным сном.

Красавкин же продолжал оставаться твердым на ногах. У него только в голове шумело. Но зато он чувствовал большую бодрость и беспечность духа.

— Вдумываться и доискиваться знаменования какого- то химерического бреда… этого только недоставало! — брезгливо соображал он, накидывая на плечи легкую, дорогую шубу. — Нет-с, уж это мы предоставим женщинам и слабым натурам, а сами воспользуемся лучше прохладой и свежестью ночной…

И Красавкин вышел на улицу.

Время было уже около полуночи.

Морозный лунный блеск алмазными искрами переливался кругом по беззвучным снеговым равнинам.

Владимир Иванович вздохнул полной грудью и остановился в самодовольно-созерцательной позе.

— «И ночь, и луна!» Недостает только любви! — ухмыльнулся он, подвигаясь но пустынной дороге. — А впрочем, и в этом отношении, тут где-то недалеко обретается жаждущая любви вдова неутешная… Не послан ли я и в самом деле роком неисповедимым утешить ее… хе, хе, хе!.. Итак, сегодня 28 декабря… Ведь это что-нибудь, черт возьми, да значит же… да-с!.. Ну что же, в таком случае я, пожалуй, не прочь из сострадания этак оказать ей услугу… разумеется, если только она по своей наружности достойна этого… А интересно бы знать, где она сейчас пребывать изволит?.. Не там ли уж, над прахом милого супруга, практикуется в спиритическо-психопатической беседе… Не мешает, пожалуй, полюбопытствовать… Но где тут к тому месту злачному дорога?..

И Красавкин остановился и стал вглядываться.

При свете луны он вскоре же различил узкую тропинку по снегу, которая, сворачивая от дороги, извивалась вверх на пригорок, — как раз к церкви.

Владимир Иванович направился о этой тропинке, продолжая свои размышления все в том же игривом тоне.

Подойдя к церкви, он начал обходить ее кругом и тут же, встретив кладбищенскую изгородь, — остановился и стал прислушиваться.

С первых же моментов в беззвучной тишине ночи он ясно различил какой-то голос, который доносился откуда- то недалеко, но довольно глухо, как бы из дверей какого-либо здания.

Красавкин с возрастающим интересом добрался до обвалившейся калитки в изгороди и вошел на сам погост.

Среди немногочисленных покривившихся могильных крестов и столбиков, в местности ближе к церкви возвышалась серая, квадратная постройка склепа в виде часовни с куполообразной крышей под блестящим металлическим крестом. Дверь этого склепа была открыта и оттуда, в контраст алмазному блеску лунной ночи, пробивался красноватый полусвет, в котором виднелась темная человеческая фигура.

Подойдя ближе, Владимир Иванович хорошо различил, что фигура эта была женская и стояла к нему спиной. Но затем он сейчас же осторожно отошел немного в сторону, чтобы не быть заметным самому, и с напряженным вниманием начал прислушиваться.

До ушей его теперь совершенно ясно доносился из склепа мягкий грудной голос, который, именно как бы в телефон, говорил с перерывами:

— Если бы ты только знал, с каким нетерпением я ждала сегодняшнего числа… что?.. ну да, да, часы… а теперь уж и минут не могу дождаться… а?., да ты уж про это мне говорил… хорошо, хорошо, будь покоен, ни слова не буду про это поминать… Но неужели это правда, что я опять увижу тебя: ты сам придешь сюда?.. А мне все не верится…

Наступила некоторая пауза.

Владимир Иванович как-то невольно приблизился на несколько шагов к дверям склепа.

Голос же оттуда продолжал:

— Ты говоришь, осталось только несколько минут?.. О, Боже мой, дождусь ли я их!.. Приди же, приди ко мне поскорее!..

В этот момент Красавкин почувствовал в себе какое-то необыкновенное возбуждение, с настойчивой мыслью: «Надо подшутить над ней!» — и вслед за этим из уст его вырвался громкий возглас:

— Я уже здесь!

Из дверей склепа порывисто выскочила темная фигура, оглянулась и с распростертыми объятиями кинулась прямо к Владимиру Ивановичу.

— Володя, милый!.. Неужели это правда!..

Красавкин отшатнулся.

— Сударыня, вы ошибаетесь… я ведь только пошутил! — хотел проговорить он, но слова эти замерли на его устах: язык точно не повиновался ему…

Перед ним стояла высокая, стройная брюнетка в распахнутой, едва держащейся на плечах ротонде, и ее радостно-лучезарное лицо с черными, пламенными глазами, влажными от слез счастья, глядело при лунном сиянии дивно прекрасным…

Тонкие, гибкие руки обвились вокруг шеи Владимира Ивановича и страстные уста сливались с его устами в жгучем, трепетном поцелуе…

Кровь ударила в голову Красавкина. В первое мгновение у него было промелькнула мысль: «Не иначе, что эта женщина — сумасшедшая»; но затем всякое соображение отошло от него куда-то далеко — точно только теперь поглощенный им хмель разом затуманил его рассудок, разжигая лишь страстное обаяние красоты…

А чудная женщина, между тем, оборотив его лицо против луны и любовно вглядываясь в него, говорила:

— Милый, дорогой мой, ты ведь ни капельки не изменился… совершенно как был… Возьми же меня к себе, возьми, как обещался ты!..

— Но когда же я это обещался?.. И куда же я тебя… то есть, вас возьму? — недоумевал Красавкин.

— Ах, да, да… Понимаю! Про это ведь говорить нельзя… О неестественности нашего положения даже и намекать не следует… Хорошо, хорошо, не буду!.. От радости забыла я об этом… Ну, тогда пойдем ко мне!

Она взяла Красавкина под руку и он автоматически последовал за ней.

Они вышли с погоста, обогнули церковь и направились к господской усадьбе.

Дорогой красавица, продолжая горячие ласки, между прочим говорила:

— Друг мой, знаешь ли, как я обрадовалась, когда случайно нашла в витрине одной фотографии твой портрет… И с каким восторгом сейчас же купила его… А я так и думала, что ты и правда никогда не снимался…

— Как никогда?.. Напротив, я снимался много раз! — возразил Красавкин.

— Однако тогда, прежде, — подчеркнула брюнетка, — ты сам же уверял меня, что никогда не станешь сниматься…

Ровно ничего не понимая, Владимир Иванович сделал только неопределенный жест, поводя очарованными глазами.

А красавица еще крепче прижималась к нему и нежно-умоляюще прошептала:

— Милый, хороший мой, скажи хотя теперь вполне откровенно: ты никогда не обманывал меня и не изменял мне, нет?

— Да это была бы совершенная невозможная вещь! — по-своему основательно ответил Красавкин.

— Хорошо, хорошо, теперь я вполне верю! — и слова эти спутница заключила новым горячим поцелуем.

Тут они подошли к крыльцу барского дома, и красавица, освободив свою руку из-под руки спутника, сказала ему, чтобы он с минутку подождал за крыльцом, покуда она удалит прислугу, которая в противном случае, увидя его, непременно страшно перепугается и поднимет переполох.

— Неужели я так страшен?! — удивился Красавкин.

— Напротив, ты мил и хорош бесконечно, — возразила спутница, — но ведь ты сам знаешь, как все это необыкновенно…

— Да, впрочем, правда, положение тут не совсем удобное! — согласился и Владимир Иванович.

Через минуту он вошел в дом, никем не замеченный…

Он провел там ночь… «безумную, бессонную ночь», полную тех же неизъяснимых тайн жгучего сладострастия, за которые самоотверженные обожатели египетской царицы платили ей ценой своей жизни…

Под утро лишь, истомленный негой необузданной страсти, он забылся тяжелым сном; но вскоре же на рассвете проснулся и с изумлением огляделся вокруг.

Черноволосая красавица с бледным, античным лицом и полуобнаженной пышной грудью дышала рядом с ним в крепком сне.

Все подробности минувшей ночи ярко восстали в памяти Красавкина. Голова его хотя и была тяжела, но соображение теперь господствовало в ней с достаточной ясностью.

Почти с ужасом он вскочил на ноги и торопливо, но бесшумно стал одеваться.