Когда звёзды падают (СИ) - "SashaXrom" - Страница 19

— Ну что ты, котик, я же сам позвонил, а это что-то да значит. И я, правда, так соскучился, что еле сижу на месте — жду — не дождусь сегодняшнего вечера. Ммм? Хорошо. Меня интересует Ян Баженов. О, знаешь его? И что знаешь?

Генка моргает глазами, показывая, что ему нечем записать — Иван протягивает ручку с листком. Самойленко быстро пишет, время от времени подстанывая в трубку:

— Ага… да… хорошо, — и, наконец, удовлетворённо улыбается. — Отлично, сладкий, до вечера.

Нажимает «отбой» и вздыхает:

— А теперь, сладкий, мы занесём тебя в чёрный список, чтобы ты не домогал меня, — смотрит на Волошина. — Вот видишь, на какие жертвы я иду ради тебя. А ведь он мог пригодиться лично мне. А теперь он совершенно бесполезен. Второй раз он на такой фокус не попадётся.

Смотрит на исписанный лист и протягивает его Ивану:

— Держи. Группа, курс, специальность — ох, ну нифига себе — «Психология». Домашний адрес, телефон. Кстати, Баженов уже неделю не появлялся на занятиях. Димасик не знает точно, но говорит, что тот периодически исчезает на несколько недель. И, вообще, особо ни с кем не контачит, друзей не заводит. Ходит только с этой девицей, которая возле него крутится матерью-настоятельницей. Короче, хмурый и мутный тип — не понимаю, зачем он тебе сдался?

Иван качает головой. Он знает, что Ян может быть другим — не хмурым, а весёлым и безбашенным — пусть это состояние и проходит, но даже тот Ян, который похож на бледное подобие себя, может заменить для Волошина весь мир.

Иван, сверяясь с цифрами на листке, набирает номер, слушает:

— Телефон отключён. Я поеду к нему.

— Думаешь, он будет с тобой разговаривать после шоу, устроенного Артёмкой?

— Может, и не будет, — Иван понимает, что Генка более чем прав. — Но мне надо знать, что с ним всё в порядке.

— Знание — сила, — глубокомысленно замечает Самойленко и вопросительно смотрит на друга. — Составить тебе компанию? Маленькую нефтяную компанию?

— Не думаю, что присутствие зрителей сделает мою задачу проще, — отказывается Иван. — Поеду, пробью ситуацию.

Казалось бы, чего проще — заехать к товарищу, чтобы справиться о причинах пропусков занятий.

— Здравствуйте, — Иван смотрит в усталое лицо невысокой и миловидной женщины — наверное, мать. — Меня отправили с универа, узнать, почему Ян пропускает пары.

Женщина недоверчиво хмурится:

— В деканате прекрасно знают, что с Яном. Ты кто, мальчик? Раньше я тебя не видела, и я сомневаюсь, что ты хорошая компания для моего сына. Так, что тебе надо на самом деле?

— Просто узнать… — начинает Иван.

— Света, кто там? — зычный и командный голос из глубины квартиры не даёт Волошину договорить, и он замолкает.

Женщина оглядывается назад, укоризненно смотрит на Ивана, но всё же отвечает:

— Ян приболел. Больше сказать мне нечего. А теперь иди, и не надо больше сюда приходить, — быстро закрывает дверь и громко отвечает кому-то на заданный вопрос. — Володя, это снова свидетели Иеговы — как мёдом им намазано. Я их прогнала уже, хоть собаку заводи.

Волошин медленно спускается по лестнице, обдумывая услышанные слова.

Ян приболел. Чем приболел, что об этом нельзя сказать прямо? Почему столько недоверия было в глазах женщины? Почему она постаралась закончить разговор, как только в него вклинился другой голос?

Если он болеет серьёзно, то вряд ли он дома, а если не дома, то его можно найти.

Как удобно, когда родная тётка работает в той сфере, где можно получить информацию.

— Лариса, привет, — сестра матери одно время заменила для Ивана самого лучшего друга, когда он пытался разобраться со своей ориентацией, и так нужна была поддержка близкого человека. И хотя родители пытались вести себя разумно, опорой тогда стала именно Лариса. — Ты можешь пробить по больницам, поступал ли к ним Ян Баженов?

Тётка, как обычно, не задаёт лишних вопросов — ей не надо лишней информации, чтобы понять важность момента:

— Друг?

— Друг.

— Пробью. Как узнаю — позвоню.

Вот и всё — теперь только ждать.

Знакомый Самойленко говорил, что Ян пропадает периодически, значит то, чем он болен имеет хроническое состояние. А это уже может объяснять и его поведение и нежелание сближаться с людьми. Не все любят, чтобы их жалели, не всем нравится пристальное внимание к своим болезням.

Что с тобой, Ян?

Входящий вызов — Лариса быстра, как ветер:

— Слушай, ну по городским такого пациента нет. Так что можешь не волноваться.

Вот как раз сейчас Иван начинает волноваться по-настоящему.

Чувство неопределённости — самое безысходное. Не знаешь, что думать, не предполагаешь, чего ожидать. Плохо дело.

Вечером военный совет с Генкой. Тот внимательно выслушивает друга, хмыкает и выкладывает свои выводы:

— Ну, смотри, если его нет по городским больницам, значит, он дома. А если он дома, значит, рано или поздно оттуда выйдет, да хоть воздухом подышать. Что делать? Занять осаду. Терпением и настойчивостью не один город брали. И как вариант, попробовать поискать его в клубе — вдруг нарисуется.

Идея хорошая, но, к сожалению, Ян не желает рисоваться в клубе ни в пятницу, ни в последующие выходные дни. Зато очень настойчиво перед глазами мелькает Артём, всеми доступными способами привлекая к себе внимание: вихляется на танцполе почти рядом с наблюдательным пунктом Ивана, виснет на ком придётся, всё так же кося глазами в его сторону, так бурно радуется жизни, что становится понятным, что весь театр предназначен только одному зрителю.

Генка же, как и планировал, отказался от похода в гнездо разврата и укатил на стальном коне в розовый закат, крепко прижимаясь к спине каменного всадника. Появился он только к утру понедельника, донельзя таинственный, с блуждающей улыбкой на лице, сообщающей каждому, кто в курсе: «Всё было».

Что именно было, Генка не уточнил, махнув рукой: «Вечером расскажу».

А от Яна по-прежнему не было никаких вестей.

Оставался один выход — по совету Самойленко изобразить агента на секретном задании, засев в своей машине неподалёку от подъезда Баженова.

Через пару часов слежки за двором, в котором мало что происходило, Волошин пришёл к выводу, что работа секретного агента самая беспонтовая из всех, что можно только представить. Было душно, хотелось сразу всего: есть, пить, отлить, уснуть и плюнуть на эту дурацкую затею.

— Ну конечно, Светлана Георгиевна, я сразу же вам отзвонюсь, — знакомый голос рядом с машиной. Иван открывает глаза — мимо идёт Аня, сосредоточенно глядя вперёд и слушая своего невидимого собеседника. — Да, я тоже думаю, что ему скоро станет лучше. Да, обязательно.

До Ивана не сразу доходит смысл сказанного Аней, а та уже подходит к автобусной остановке, расположенной возле самого дома. Смутная надежда на то, что появилась возможность что-то узнать о Яне, заставляет Ивана вырулить на проезжую часть, чтобы последовать за автобусом, куда села девушка.