Стану твоим дыханием (СИ) - "SashaXrom" - Страница 59

— Отмываться? — Андрей недоверчиво смотрит. — С тобой?

— А ты хочешь в краске остаться?

— Нет, — вспыхивает Андрей.

— Тогда мне предлагаешь в ней ходить?

— Нет.

— Ну тогда какие проблемы? Идём в душ.

— Вместе?

— Ну да.

— Давай по очереди, — Андрей не оставляет надежды выторговать себе возможность самостоятельно принять душ.

— Пока из нас кто-то будет мыться, на втором это всё коркой засохнет. И так уже тянет. Вот чего ломаешься? Ты что, в баню или сауну никогда с пацанами не ходил?

— С пацанами ходил, — Андрей краснеет ещё больше под изучающим взглядом Харона.

— Ну и всё, чего мнёшься тогда, как целка? То же самое практически. Раздевайся давай, тоже мне, красна девица, — Харон расстёгивает свои джинсы и стаскивает их с ног, бросая следом за тряпкой.

— Ок, — сухо произносит Андрей, а его лицо всё пылает от прилившей к коже крови.

Но деваться некуда. Не ходить же, и правда, в краске. Не глядя на Харона и упрямо сжав губы, Андрей начинает раздеваться. Как так вышло, что чёртова краска залила всё? И футболку, и джинсы, и даже бельё, зараза. И потёки по всему телу, и даже под одеждой, размазанные ею и уже подсыхающие, тянущие кожу.

— Шмот к моему кидай, в ванной водой зальём, — Харон подхватывает ведро, залипая на заканчивающем раздеваться Андрее.

Андрей повторяет своё сухое «Ок», ещё крепче сжимая губы.

— Идём, — Харон продолжает смотреть.

— Не пялься на меня.

— Не могу, дарлинг, — лёгкий, слегка нервный смешок Харона. — У меня инстинкты. А вообще, я осматриваю фронт работ.

— Я сам разберусь, — когда же это закончится уже? Почему он так смотрит? Почему Андрей вообще на это всё соглашается?

— Да разберёшься, разберёшься, — Харон проводит ладонью по своей руке. — Пойдём уже, а то нам сейчас, по ходу, наступит пиздец — оно ещё и быстросохнущее.

С этими словами, Харон движется по направлению к ванной, а Андрею ничего не остаётся, как идти следом. И Андрей идёт. Как на расстрел, уперев взгляд в пол, видя только босые ноги Харона перед собой. И вдруг, неожиданно для самого себя, поднимает взгляд выше. Поджарые ягодицы. Рельефная спина. Снова молниеносно пересыхает в горле, и кровь опять бросается к лицу.

Почувствовав взгляд, Харон останавливается, поворачивается в пол-оборота, а Андрей тут же отводит взгляд.

— Поможешь мне? — улыбается Харон.

— В чём? — хмурится Андрей.

— Вымыться.

— С какой радости?

— Забота о ближнем, не?

— Сам как-нибудь, — ну вот что он издевается? Андрей и так уже не знает, куда себя девать. — Слушай, долго мы тут дискутировать будем? Кожу уже тянет.

— Ну хорошо, тогда я тебе помогу.

— Справлюсь без помощников.

«Это вряд ли», — хитро улыбается про себя Харон, но ничего не отвечает на упорное желание Андрея самостоятельности в дальнейших действиях.

В душ-кабину, которая больше стандартной, но ненамного, чтобы там совсем уж вольготно разместились два человека, заходят вместе. Харон откручивает кран смесителя, и из рассекателя сверху льётся вода, широко рассеиваясь. Андрей молчит, деловито оттирая со своего тела краску. Ничего такого. Его вовсе не смущает чужое тело рядом. Слишком рядом. Слишком близко… Ах-х-х… Харон тянется за шампунем к полке и случайно — случайно ли? Андрей не знает — цепляет голый живот Андрея. И словно не замечая этого, спокойно намыливает голову. Андрей переводит дыхание. Легче думать, что случайно. Спокойно, дышим. Но дыхание никак не хочет успокаиваться, как и частящее, норовящее вырваться из груди сердце. И снова касание. Коленом? Или бедром? По ягодицам. И рукой по бедру. А, это он повернулся. Мало места. Просто мало места. Андрея трясет. Дрожь пробегает по позвоночнику, жаром падая к пояснице и перетекая к паху. Отдаётся сладким спазмом в яйцах и прошивает по члену. И тут он с трудом удерживается от стона, потому что его ягодиц что-то касается, прижавшись на доли секунд. Что-то, что совсем не должно их касаться. Упирается, елозит по бедру, а на животе рука и…

Харон с зажмуренными глазами хаотично шарит по телу Андрея, пытаясь вернуть шампунь на полку, и только поэтому…

Андрей молча забирает из его рук флакон и ставит на место. А Харон интенсивно трёт пальцами голову, пытаясь промыть свои волосы. Андрей смотрит на него, не в силах отвести взгляд. На его татуировки, а особенно на свежую. На его напрягающиеся мышцы пресса. И ниже…

Пар клубится, оседая на стенках кабинки водной взвесью. Горячая вода расслабляюще льётся сверху. Вот только Андрей никак не может расслабиться. Жарко. Воздуха не хватает. И даже голова слегка кружится. И внутри словно узлом скручивает. Андрей опускает взгляд вниз. Эрекция. Как и чувствовал. Ну, конечно, кто бы сомневался. Стыд. Смущение. И что-то ещё, понятно, что…

«Имей силы хотя бы себе признаться»…

Что-то тянет его повернуться к Харону лицом. Что-то необъяснимое заставляет податься вперёд и коснуться обнажённой головкой своего возбуждённого члена его головки… Прошивает таким приходом, что Андрею кажется, будто он сейчас просто свалится на пол. И ему на самом деле очень хочется просто взять и осесть на пол. Опуститься на колени и расплакаться. Или опуститься на колени и… Его взгляд снова прикипает к члену Харона. Во всей красе, бля. Как он там говорил? Инстинкты у него?

«А у меня? Что у меня? Тоже? Я же не… Я же никогда… Что со мной? Почему я так… так»…

Андрей не понимает, когда Харон успел смыть шампунь и открыть глаза. Как так получилось, что он оказался совсем рядом с ним, почти вплотную — глаза в глаза…

И Андрей не может отвести взгляда от зелёного и гипнотизирующего омута. А Харон уже ещё ближе. Его рука ложится сзади на шею Андрея и ласково проводит пальцами под волосами. Безошибочно по одной из самых чувствительных зон. Сцепив зубы, Андрей негромко стонет и отпускает своё тело, которое тут же вплавляется в тело напротив, сливается с ним в одно целое.

— У тебя здесь, — Харон медленно, плавно, круговыми движениями слегка массирует затылок Андрея своими пальцами, — немного…

— Да-а-а, — рвётся из горла Андрея.

— Немного осталось, — шёпотом, хрипло, чувственно. — Повернись.

Андрей послушно поворачивается под небольшим давлением умелых рук. Перед глазами всё плывёт, каждая мышца вибрирует. Тело периодически содрогается.

— Доверяй мне, пожалуйста, — как сквозь вату до Андрея доносится шёпот Харона.

Руки Харона скользят по напряжённой спине Андрея, и под его руками мышцы невольно расслабляются. Андрей чувствует горячее дыхание у себя около шеи. Чувствует, как ему на плечи льётся гель для душа. Много. Как ловкие ладони растирают спину, скользя вниз, к ягодицам. Широкие, влажные, горячие поглаживания ладонями по всему телу сзади. Андрей расслабляется и закрывает глаза, отдаваясь во власть этих рук.

— И вот здесь, — снова шёпот на ухо, а рука скользит по его бедру под самыми ягодицами, продвигаясь к внутренней части бедра. Гладит уже почти между ног. Практически по промежности. — Обопрись руками о стену.

И тут же на поясницу ложится ладонь, нажимая, прогибая. Андрей уже ничего не соображает. Просто следует за этими руками и за этим завораживающим голосом. Упирается руками в стену, прогибается.

— Хоро-о-оший мальчик, — губы вдоль позвоночника и ладонь скользит по животу к паху. — Какой же ты горячий, податливый, — рука сзади оглаживает ягодицы, а вторая гуляет по прессу, с силой прижимаясь к паху над основанием члена. — Такой красивый, породистый. Такой возбуждённый, — ладонь охватывает ствол члена Андрея и, сжимая, медленно движется.

— Да-а-а-а-а, — уже не сдерживаясь, стонет Андрей, толкаясь в руку Харона.

Андрей чувствует пальцы Харона у себя между ягодиц. Чувствует, как они там гладят, скользят, слегка надавливая на сжатые мышцы сфинктера. Андрей слегка дёргается, но вторая рука спереди крепко удерживает его, продолжая ласкать член.

— Спокойно, мой хороший, — снова шёпот на ухо. — Всё в порядке. Я не сделаю ничего плохого. Доверяй мне. Ничего плохого. Только хорошо, — подушечка большого пальца потирает уздечку и скользит по отверстию уретры, — очень хорошо.