Нам нельзя (СИ) - Вереск Катя - Страница 35

Я сильно, до боли, сжала губы. Короткий болезненный вдох. Сердце стучит, как опаздывающий поезд. В груди холодно, как там, снаружи, на улицах города.

— Я ищу, где сделать аборт.

— Або… — Галка резко вдарила по тормозам, и едущая за нами зеленая тойота едва не влетела нам в зад. Сестра повернулась ко мне, будто не веря в то, что я сейчас произнесла.

— Аборт, да, — спокойно повторила я. — Скажи, как он проходил? Тебе какие-нибудь анализы сказали сдавать?

Галка делала аборт только один раз, на первом курсе института. Она залетела от какого-то совсем неподходящего парня, очень боялась, но в итоге пошла на этот шаг. Мы сделали это тайно от родителей, только я и она. Я все еще помнила ее бледное лицо и трясущиеся руки. Следы крови на подоле юбки.

Наверное, с моей стороны было жестоко напоминать об этом.

Галя нахмурилась и покачала головой.

— Я до сих пор о нем жалею, Лина. И никому не посоветую. Скажи, что случилось.

— Я беременна, вот что случилось.

— Это я уже поняла. Расскажи мне об том парне, отце ребенка.

Я шмыгнула носом, чувствуя, как подступают слезы. Да зачем ей это знать? Ей нужно только помочь мне выбрать клинику, и рассказать про анализы, и забрать оттуда, если я буду слишком слаба. Никаких вопросов, пожалуйста…

— Лина!

Да за что мне все это?!

— Отец ребенка — это Женя.

Несколько мгновений Галка молчала, нахмурившись.

— Какой Женя? Устеев, что ли?

Я нетерпеливо мотнула головой.

— Нет, Галя, нет. Наш Женя, Соколов.

Галя умолкла снова. Я почти слышала, как в ее голове со скрипом выстраивается цепочка логических умозаключений.

— Так, — наконец сказала она. — А теперь с начала и по порядку.

И я начала рассказывать, взахлеб вываливая на сестру все, что накопилось за эти годы. И почти физически с каждым сказанным словом мне становилось легче. Я будто очищала нарыв, вымывала весь гной. Как же, оказывается, было тяжело от невозможности хоть с кем-то поделиться. Тяжело и одиноко.

Выслушав мою историю, Галка покачала головой.

— Да-а, мать, ну ты даешь. — Она улыбнулась. — Правильно вас бабушка все время звала женихом и невестой.

Вспомнив об этом, я вспыхнула.

— Она шутила.

— Ой ли? — Галка покосилась на меня. — Я тоже думала, что между вами что-то есть. Но несерьезное, типа ерундой страдаете. А у самого Жени ты спросила, чего он хочет?

— Не надо ему говорить, Галь. — В груди все сжалось, когда я представила его реакцию…

— То есть, не знает. А если он против аборта? Это же ваш общий ребенок, вы оба имеете право решать.

— Ребенок не будет нормальным, Галь! — почти крикнула я.

Галка вскинула идеально подкрашенные брови.

— Дала бы тебе по голове за такое, но беременных бить нельзя. Это кто тебе сказал?

— Я сама читала. Дети от браков между родственниками рождаются с отклонениями.

— Да? А помнишь Свету из моего класса? У нее родители двоюродные, и ничего. Отличница была.

Я насупилась, скрестив руки на груди.

— Есть процент, что ребенок будет с отклонениями.

— У всех пар есть такой процент.

— Но у двоюродных он выше!

— То есть, ты готова убить нерожденного ребенка только потому, что есть какой-то там процент возникновения генетических отклонений?

В Галином исполнении это звучало жестоко.

— А что ты предлагаешь?

Оценив мое состояние краем глаза, Галя смягчила тон.

— Слушай, но есть же генетический анализ. Можно его сделать.

— Это который по слюне определяет вероятность здорового ребенка? Тебе не кажется, что для него уже поздновато?

— Нет, я не про то. Есть несколько анализов, когда делают прокол или там еще какую-то ткань забирают на пробу и смотрят конкретного ребенка. Сделаешь, а там уже будешь думать.

Это походило на выход.

— Только пока не говори Женьке, ладно.

Галка нехотя кивнула.

— Хорошо. Если обещаешь не делать глупостей.

— Обещаю.

Теперь, с поддержкой Галки, уже было не так страшно.

Вытащив телефон из сумочки, я набрала номер Жени. Не для того, чтобы спросить об аборте, просто хотела услышать его голос. Но абонент был недоступен. Меня всю затрясло, к глазам подступили слезы.

А если он меня бросит? Испугается. Господи, он так далеко, я даже обнять его не могу…

— Тихо, Линк, тихо… — Галка накрыла мою руку теплой ладонью. — Все будет хорошо, слышишь? Разберемся мы со всем, и Женька никуда не денется. Будет брыкаться — бабулю подключим. Ты что, нашу бабулю не знаешь?

Я прыснула и утерла слезы.

— Думаешь, она поможет?

— А чего бы ей не помочь? Я и сама скажу ему пару ласковых. Пусть только попробует смыться. И не смей, слышишь, не смей даже думать об аборте! Сделаем тест у генетиков, если ты так боишься, но даже не думай убивать ребенка! Подумай, что скажет Женя, если об этом узнает? Мне кажется, он рад не будет.

Она была права.

— Галка, ты у меня самая лучшая, — просопела я, шмыгнув носом.

— Ой ладно, перестань. И между прочим, на свадьбе вы круто смотрелись вместе. Теперь я поняла, чего у вас были такие лица… — Она улыбнулась и покачала головой. — И как я сразу не догадалась? Все совала тебе бедного Гошу. Он, кстати, влюбился в тебя по уши, до сих пор звонит и спрашивает.

— Передай ему, что он опоздал. Я уже с багажом. Хотя если дамы с историей ему интересны, то я готова.

Галка смерила меня взглядом.

— Ты подожди, Женя не согласится тебя отдавать. Теперь буду думать, что подарить вам на свадьбу, Соколова Элина Николаевна.

Было приятно, что Галка восприняла новость вот так: спокойно и оптимистично. Мне бы ее настрой… У меня самой в голове крутились разные сценарии, и далеко не все из них заканчивались свадьбой.

Галя помолчала. Свернула на перекрестке и встроилась в крайнюю правую полосу, где было меньше машин. Небо затянули тучи, и лобовое стекло усеяли черточки капель. Резинки дворников проползли со скрипом, размазывая грязь с боков.