Оболочка (СИ) - Леола Кристина - Страница 6

«Ки. Ра», — прошелестело в голове.

И на Киру обрушился миллион звуков. Завывания ветра, шум листвы, визгливые вопли крылатых монстров, чем-то похожие на крики чаек, только в разы громче и грубее; встревоженные голоса мужчин. Они все замерли у обрыва, что-то высматривая внизу. Затем один свистом подозвал к себе зверя, запрыгнул ему на спину, и бронзово-алая вспышка, пронёсшись над головами воинов, исчезла.

Ничего не соображая, Кира неловко поползла на четвереньках вперёд. Руки и колени тонули в грязи, пульс частил, затылок разрывался от пульсирующей боли.

Жрец прыгнул? Он мёртв? Потому пропал защитный купол?

«Я справился. Теперь могу отдохнуть».

Бронзовый вернулся. Взмыл на своём звере над отрядом и тяжело приземлился невдалеке от обрыва, ближе к Кире, чем к остальным. Её даже зацепило вылетевшими из-под лап монстра камнями и брызгами.

Воины тут же бросились к товарищу, что-то спрашивая, и Кира отчётливо расслышала непонятное:

— Сахты. Не подобраться.

Мужчины заговорили разом, и больше ничего разобрать не удалось.

И что теперь делать? Стоять на четвереньках по локоть в этом месиве было ещё глупее, чем ползти дальше. Знакомиться с железными гигантами и их питомцами Кира не спешила, сигать в пропасть вслед за жрецом — тем более. Бежать прочь? Куда и как, если непонятно, где она находится, а из-за слабости даже просто встать на ноги — уже проблема? К тому же жрец велел назвать похитителям настоящее имя, значит, она должна остаться с ними. Нелепо, наверное, следовать указаниям бледнорукой тьмы, но и действовать сгоряча тоже. Если бы он желал Кире зла, то явно сумел бы его причинить.

Осознав, что в таком состоянии всё равно не придумает ничего вразумительного, она нашла участок с более-менее твёрдой почвой, уселась, обняла колени и приготовилась ждать. Но, кажется, чересчур отрешилась от мира, потому что не заметила, когда и куда успело скрыться солнце. Просто вдруг стало темно и прохладно.

Очнувшись, словно от толчка, Кира задрала голову и увидела, что вновь окружена стеной. Стеной из бронзовых мускулистых тел, нависших над ней, как над диковинной находкой.

— А ты говорил, сдохла, — подал голос один, с тонкими губами и густыми бровями.

— Воняет точно как дохлая, — отозвался другой, морща огромный нос.

— Как её снова выключить? — задумался третий, затем присел на корточки и, взяв Киру за подбородок, приблизился к ней вплотную.

Странно, она ожидала, что прикосновение металлических пальцев будет холодным и болезненным. Но бронзовая на вид кожа оказалась тёплой и лишь слегка грубоватой. А затем желание воина волшебным образом исполнилось. Как выяснилось, чтобы «выключить» Киру, достаточно внимательно посмотреть на неё неожиданно зелёными глазами.

Глава 3

Глупые древние мудрости

Старики привязались к Дэшу за два дня до вылета. Он даже не сразу понял, чего от него хотят. Потрясают гниющей лапой мёртвой сахты и что-то лопочут о благословении… Ещё и приплясывают от нетерпения, будто эта лапа — как минимум подарок Сестёр, а как максимум предвестник вечной жизни.

Правильно Мис говорил, совсем старые ополоумели. Видно, ржа не только по телу пятнами поползла, но и мозги насквозь проела.

Вот только отмахиваться от старости нельзя, ну как в последний раз видитесь. Так отец учил. Отвернёшься от деда сегодня, а он завтра возьмёт да и помрёт — просто так, назло. И будешь себя потом есть поедом, покуда сам рыжими хлопьями по ветру не рассыплешься.

Потому Дэш слушал. Невнимательно, между делом, но слушал.

— А я говорю, сегодня надо лететь, так Вер велит. — Цайте Ца упрямо поджал бледные губы и пихнул в бок стоявшего рядом брата. — Али вру, а? Чего молчишь, карша болотная?

— Как есть правда, Наездник, — закивал Шайте Ца так яростно, что Дэш испугался, как бы у бедняги голова не отвалилась — шейка-то вон какая тонкая, хрупкая, отчего при сильном ветре голова Шайте обычно клонится из стороны в сторону, точно бутон на стебле. — Сегодня надо, только не лететь, а идти. Лапа, она ж к неудаче в небе, но к успеху на земле.

— Тьху на вас, — вмешался третий старик, Уорша. — Лапа вообще ни при чём! Сахта под воротами издохла — вот это знак. Вер благословляет в дорогу, а уж поверху, понизу… да хоть посерёдке. Но выдвигаться надо сегодня, да.

Тяжело вздохнув, Дэш отложил в сторону седло, которое начищал, и окинул троицу суровым взглядом:

— Зачем же нам сегодня выдвигаться, коли жрец только в синий день объявится?

Старики как по команде задумчиво почесали лысые затылки.

— Так это… лучше рано, чем поздно, — наконец изрёк Цайте Ца. — На бережку посидите, подождёте.

Вот и что на такое отвечать? Будто единственному на всю долину отряду наездников больше делать нечего, кроме как два дня задницы на берегу просиживать. И астари им кровь не портят, и лесные воду не мутят, и работы в долине нет никакой…

Пообещав подумать, Дэш поспешил скрыться в загоне, куда старики точно никогда не сунутся — против сбивающего с ног запаха Чешки ни одна примета не поможет выстоять.

Вечером того же дня Уорша явился один и водрузил на обеденный стол Дэша банку с копошащимися в грязи жуками. Крупными, с острыми лапками, длинными усами и блестящими спинами, будто маслом намазанными.

— Вот! — объявил радостно. — После полудня выползли на свет. Значит, идти надо малой группой. Пару дружков с собой возьми, и хватит.

С трудом сглотнув застрявшее в горле мясо, Дэш медленно встал, молча сунул банку старому дурню в руки и выставил его за дверь.

Ночью в открытое окно, едва не пробив Дэшу голову, влетел камень с запиской.

«Луны выстроились в ряд да красным поясом обернулись. Примета верная. Отложи поход до следующего красного дня».

Всё отчётливее зверея, Дэш запустил камень обратно на улицу и прислушался. Ни вскрика, ни шороха. Видимо, не попал. Жаль.

В утреннюю разведку он потащил наездников задолго до рассвета, рассудив, что уж лучше пару лишних кругов навернуть, чем опять столкнуться со стариками — те ведь ранние пташки, наверняка будут караулить.

И караулили. По возвращении. Прямо у южных ворот отряд встречали, размахивая пучками какой-то бурой травы. Едва лапы Чешки коснулись земли, а крылья прижались к бокам, Дэш спешился и, не глядя по сторонам, резвым шагом устремился к загону. Остальные наездники, уже наслышанные о причудах неугомонной троицы, последовали его примеру.

— Живица пожухла! — кричал им в спины Цайте Ца.

— Корешки скукожились! — вторил ему брат.

— Дурной знак, к смерти преждевременной!

— Ага, к вашей, — пробормотал Дэш, хлопком загоняя Чешку в стойло.

Зверь недовольно фыркнул. Ну ничего, почистят его, накормят, напоят да выпустят. Весь день будет над долиной резвиться. Тому же Дэшу такая свобода уже и не снилась. А если вспомнить, какие перемены грозили обрушиться на их мирный край после завтрашней вылазки, то не приснится ещё долго.

И только старым корягам всё нипочём. Думают, Совет шутки шутит, в игры играет. Да если завтра хоть что-то пойдёт не так, если оболочку выкрасть не получится, то долину разорвут на части этой нескончаемой войной. Не отсидеться уже в уголке, не отвертеться…

— Небо смотри какое — на рассвете жди ливня.

Скрипнув зубами, Дэш скосил глаза на одного из подоспевших стариков:

— И?

— К переменам, — важно покивал Уорша.

— Да ладно?

— К удаче, — поправил друга Цайте Ца. — Правильно всё делаешь, Дэшшил Наездник, правильно. Ночью вылетайте, всё пройдёт без единой запиночки. Дождь, он же всегда поможет путнику, коли тот добро несёт.

Вот только ошиблись старики, не помог дождь. Или не счёл деяния Дэша добрыми.

Точнее, поначалу всё шло хорошо. До места добрались без проблем, жрец прибыл, как и обещал знающий, и не сопротивлялся никто, как и предсказывали, но потом… Короб всю дорогу выскальзывал из лап крыланов, штормовой ветер так и норовил сбить отряд с курса, а стоило оказаться над материком, и жрец как взбесился. Вышвырнул пустышку с высоты, разогнал зверей и сам же на скорости обрушил короб на землю. Они уже думали всё, два мертвеца. Ан нет, сначала жрец выполз из-под обломков — правда, тут же сиганул в пропасть, — следом и оболочка очухалась.