Заложник долга и чести - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой" - Страница 64

— И как, понравилась тебе Керти?

— В каком смысле? — Не понял юноша.

— В смысле, как женщина! — засмеялась та.

— Да нет, Агарья, Керти еще ребенок, — спокойно ответил Радзи-ил. — Мы это делали, чтобы спасти девочку.

— Да? — изумилась Агарья. — А я представляешь заревновала. Ты живешь там и живешь, ко мне не приходишь, я и обманула малышку. А она знаешь понесла от тебя, проказник.

Она навалилась потным телом на эльфара и стала его жарко целовать. Не сопротивляясь, он решил утром пойти и все рассказать Лариссе.

Но утром он встретился с двумя братьями. Они перегородили ему дорогу. В руках их были палки.

— Ну что, брат наш козопас, оказывается никчемный производитель, обратился меньший к высокому. Надо его поучить, чтобы старался.

— Надо, брат, — флегматично ответил второй и с размаха опустил палку на плечо эльфара. Тот чуть сдвинулся в сторону и удар прошел мимо. Следующий удар пришелся по ногам и вновь эльфар подпрыгнув избежал попадания. У загона стоял и кривился Башык. Старый хромой орк успевал повсюду.

— Забирай коз, пиявка, иначе моего кнута отведаешь.

Радзи-ил обежал братьев и устремился к загону.

— Лишь бы по ногам не попали, — думал он.

Братья, обозленные неудачей, помчались следом. Проскочив в загон, эльфар легко перепрыгивая через коз, заорал на свое оставшееся стадо, козы испугано заблеяли и тоже быстро побежали из загона на встречу братьям. Те были не так ловки, как худой эльфар. Они запутались и затем один за одним споткнувшись упали. Когда им удалось подняться, над ними возвышался Башык. Он отобрал палки и зашвырнул их далеко.

— Не я вас учил, бездари, — проговорил он презрительно, как только мог, и хромая пошел прочь.

В степи Радзи-ил уже освоился. Он из веревки сделал себе пращу, Такую, как делал у себя дома, набрал у реки круглые камни и отгонял от стада хищников. Но на этом не успокоился. Срезал осколком черного вулканического стекла веточку речного дерева и сделал свистульку. Осколок выбросил. Если увидят или найдут у него такой предмет, сломают все пальцы, он это хорошо усвоил.

Козы, хоть и глупые создания, но на игру его дудочки отзывались. Он приучил их, подкармливая недоступным им лакомством, молодыми побегами речного дерева, до которых они не могли добраться. Поэтому стоило им начать разбредаться, как он играл на своей дудочке и стадо стремительно во всю прыть неслось к нему. К обеду пришла зареванная и избитая Керти, и принесла обед.

— Что случилось? — Радзи-ил погладил девочку по голове.

— Ничего! — сбросила его руку девочка. Мать избила. Говорила, что я не старалась. А что я должна была делать? На, обед! — она всучила ему в руки узелок.

— Керти, все это не правда, — поспешил утешить девочку юноша. — Агарья вас обманула. Ты забеременела.

Девочка уже собравшаяся уходить, споткнулась.

— Это правда? — спросила она

— Правда. Она вас обманула, потому что приревновала и рассказала это мне сама.

— Ой! — Обрадованно вскрикнула Керти и бросилась Радзи-илу на шею. Крепко обняла его и стала не умело целовать.

— Смотри, брат, они уже милуются! — послышался голос одного из братьев за спиной Керти. — Ей видно понравилось.

— Не говори, брат. А мы чем хуже это пиявки? Эй! — крикнул он оставь его иди к нам.

Девочка испуганно разжала объятия и спряталась за спину эльфара.

— Мне нельзя, я беременная.

Братья громко рассмеялись.

— Знаем, какая ты беременная, — сквозь смех проговорил меньший, — давай ходи сюда. Мы будем тебе делать беременность.

— Она действительно ждет от меня ребенка вступился за нее Радзи-ил.

— А ты, пиявка, молчи. Тебя не спрашивали, — ответил высокий. — Просто смотри и учись. Недотепа.

Девочка, обреченно глотая слезы, пошла к братьям. Радзи-ил поколебался, но ухватил ее рукой.

— Стой. — Попросил он и вышел вперед, закрывая Керти собой. Он не боялся. Он хотел умереть, но защитить эту девочку. Вся наука Лариссы вылетела прочь из его головы. Ее не тронут, очень хорошо понял он. Она успеет рассказать все матери, а он постарается задержать братьев.

— Как только я начну драться, беги к матери, — прошептал он, — и сообщи ей все. — Радзи-ил сделал два шага на встречу к братьям. — Вы снова захотели получить по морде? — спросил он.

Братья остановились в оторопи. А затем, заревев, бросились на него. С тех пор, как он неожиданно их нокаутировал, они поумнели. И хотя их душила ярость, орки были осмотрительны. Они достали из-за спины палки и стали ими размахивать. Радзи-ил уворачивался, но все же один из ударов пришелся ему по шее. Сильная боль на мгновение скрутила его, он замедлился и второй удар пришелся по колену. Нога подогнулась, и он рухнул на траву. Удары посыпались один за одним. Радзи-ил, еще соображая, прикрывал голову руками. Но тут раздался истошный визг и один из орков закричал от боли.

— Ухи! Ухи! — кричал он. — Она откусила мне ухи!

Воспользовавшись моментом, Радзи-ил извернулся, вскочил и прихрамывая отбежал. На спине одного из братьев, истошно визжа, с окровавленным лицом висела Керти. У старшего из братьев было отгрызено половина его острого уха.

Младший на некоторое время остановился и замешкался. Этого Радзи-илу хватило, чтобы достать пращу и запустить ему камнем по лбу. Удар свалил орка. Он рухнул, как подкошенный лицом в перед. Старший сумел скинуть Керти со спины и остервенело бил ее ногами. Радзи-ил подскочил к нему и ухватив за рваные уши, дернул вниз. Подставил колено и услышал, как хрястнул нос. Орк осел и завыл. Схватив поверженного орка за шиворот, Эльфар потащил того к реке. Он не мог его убить, но мог утонуть вместе с ним. У самой реки его догнала стрела. Он услышал свист и в следующее мгновение сильнейший удар в спину опрокинул его на землю. Не обращая внимания на рану Радзи-ил старался ползти и тащить ненавистного орка к воде. Он из последних сил подтянул голову орка к воде и окунул ее в нее затем обессилев упал сверху. После этого сознание покинуло эльфара.

Радзи-ил вспомнил все. Как жаль, что он выжил, как жаль, что ему не дали умереть. Он не знал, как над ним стоял Башык и ждал, когда старший захлебнется. Сквозь муть тяжелого забвения, он услышал последние слова.

— Ардыгей был не прав, волчонок. Ты никогда не смиришься. Уж лучше с тобой покончить сейчас, чем ждать, когда ты заматереешь и принесешь еще больше беды.

— Скоты! Животные! — прохрипел Радзи-ил. — Её-то за что?

Шаман обернулся и затряс плечами от смеха.

— Пиявка задает вопросы? Так и быть, недоумок, я тебе отвечу. Ты из-за не поднял руку на орков и убил одного из сыновей сотника. Должен сказать, доброе дело сделал. Эти дурни — жалкие создания, позорящие своего отца. А девка помогала тебе, откусила ухо у убитого. Поэтому она наказана вместе с тобой. Сейчас я на твоих глазах сдеру с нее шкуру. И знай, бледнолиций, ее смерть на твоей совести, — Шаман снова, хихикая, задергал плечами, увидев, как изменился в лице раб. — Привыкай, пиявка! — Засмеялся он.

Эльфар задергался, пытаясь вырваться из пут, но те только больнее врезались ему в тело.

— Она беременна от меня! — закричал он надежде что его услышат.

— Да? Жаль! — произнес подошедший Башык. — Но ничего не поделаешь. Ее уже не вернешь. Девка сошла с ума. А тебе предстоит жить, зверек, только без ушей и ног. Для производства детей тебе ноги не нужны. Сотник у нас сегодня до странности милостив. Оставил тебе жизнь.

На глазах Радзи-ила девочку сняли с рамы и повесили вниз головой, привязав за лодыжки и запястья. Керти мычала и мотала головой. Молодой эльфар бессильно откинул голову и закрыл глаза. Он не мог видеть предстоящую экзекуцию.

— Откройте ему глаза, — приказал Хромой орк. — Пуст видит и помнит.

Два ученика шамана, грубо пальцами раскрыли ему глаза, оттянув веки. Он пытался мотать головой, но его крепко зажали.

— Смотри зверек, смотри, — насмешливо повторил орк.

Шаман взял в руку кожаный ремень, натянул его и стал править нож. Легкий звук «швык, швык» от летающего по ремню ножа, резал душу эльфару не хуже самого ножа. Шаман потрогал пальцем край лезвия и остался недовольным. Он еще поточил нож. А затем подошел к девушке. Погладил рукой кожу на ноге девочке и примеряясь, поднес нож.