Могильщик. Не люди (СИ) - Башунов Геннадий Алексеевич - Страница 34

Хасл лихорадочно соображал. Он предполагал, что будет так.

- У меня есть три кроны, - сказал охотник. – Я отдам их тебе.

- У тебя две кроны и девять грошей, и это деньги, которые принадлежали Шраму. Четверть его денег, если быть точным. Не самая хорошая идея платить человеку монетами, которые забрал с трупа его друга. Пусть убийца не ты или даже никто из ваших, эти деньги у тебя я не приму. Может, конечно, есть у тебя и свои монеты, но не думаю, что их хватит для оплаты рискованного заказа.

- Я знаю, кто убил твоего друга. Я помогу тебе отомстить. Это женщина, которая связана с колдуном.

Могильщик долгим и тяжёлым взглядом посмотрел на Хасла, но тот выдержал и не отвёл глаз.

- Я не лгу.

- Попробовал бы ты солгать. Допустим, этот повод мне ближе. Но иногда месть не стоит того, чтобы рисковать ради неё жизнью. Давай будем честны, она почти никогда этого не стоит. Только если погиб кто-то по-настоящему близкий, но таких людей у меня нет. У меня кончается терпение, человечек.

- Меня зовут Хасл.

- А меня Велион, - пожал плечами чужак. – Думаешь, то, что тебя зовут Хасл – это повод убить твоего «Друга»?

Конечно же, могильщик догадался, кого Хасл просит прикончить. И не далее как этой ночью сам охотник рассказывал о том, кто такой Друг. И что теперь делать? Оставалось только молить? Валяться на земле, хватать за колени? Или что-то ещё осталось? Если бы этот Велион просто хотел уйти, он уже убрал бы Хасла с дороги. Или убил и ограбил. Но он продолжает слушать, не хочет уходить. Все эти жуткие гримасы, которые он корчил ночью, лишь игра загнанного в угол. Странно, но и могильщик теперь не казался охотнику плохим человеком.

- Если ты убьёшь Друга, я стану здесь главным, - сказал Хасл. Это была правда. Почти. Но если они убьют Урмеру, никто не посмеет противиться ему, никто не пойдёт против его Дара.

- Твой мотив я понял, не могу сказать, что поддерживаю тебя, но это твоё дело. Да и за эти шрамы и то клеймо на груди я бы тоже захотел его прирезать. Вопрос не в том, почему ты идёшь на это дело. Какой резон этим заниматься мне?

- Если я стану главным, я разрешу тебе грабить Бергатт столько, сколько влезет. Ты же пришёл сюда за этим?

Могильщик посмотрел поверх головы Хасла в сторону руин. Он молчал.

- Совмести в себе убийцу и могильщика, - продолжил Хасл. – Помоги мне, и я помогу тебе. Помни, что я пошёл договариваться за тебя с другими.

- Под страхом смерти, - усмехнулся Велион. – Но это не худший мотив. Чёрт с тобой, давай убьём этого ублюдка, а я смогу заняться Бергаттом вплотную.

Велион протянул Хаслу ладонь, затянутую в чёрную кожу. Охотник сжал её, и это было самое омерзительное прикосновение в его жизни.

- Эти перчатки прокляты, - сказал он, отпуская руку могильщика.

- А то я не знаю. Отдыхай пока. Твои друзья наверняка захотят нас убить, едва мы отсюда высунемся, поэтому пойдём к этому твоему «Другу» ночью.

Глава одиннадцатая. Дань павшим

Туман словно был живым. Возможно, дело в мерзкой погоде или противном ветерке, всё время тянущем в одну сторону, но Велиону иногда начинало казаться, что туман дышит. Слабо, неровно, как тяжело больной или умирающий, но дышит.

Хасл посапывал, свернувшись в клубок. Бедного уродца трясло от холода, во сне он что-то бормотал и всхлипывал, но могильщик не собирался будить его. Уж лучше балласт, который он потащит, хотя бы будет бодрым и отдохнувшим. Пареньку, судя по виду, пришло многое пережить за последнее время. Частью этого «многого» являлся сам могильщик.

В который раз Велион задался вопросом, какого хрена он здесь делает. Ладно, они собрались в Бергатт. Пусть они ограбили Шранкт, и он в отличие от Крага захотел ухватить побольше. Хорошо, он вряд ли прорвался бы через отряд из дюжины человек, а, прорвавшись, скорее всего, получил стрелу в спину, поэтому ему пришлось бежать, договариваться и прятаться.

Но как объяснить то, что он согласился помогать этому несчастному? Ради денег? У него в кошеле полдюжины золотых достоинством в две кроны. Эти несколько монет могильщик добыл ещё вчера утром в Бергатте, пока не решил поискать свежих яблок в одичавшем саду. На его беду в этом саду решили отдохнуть рыбаки. А дальше он просто превратился в цель, дичь, на которую ведут охоту.

Да, давненько такого не было. Не зря Велион вспомнил о школе убийц. В то время он жить не мог без чувства опасности. Но сейчас ему достаточно той игры со смертью, что происходит в могильниках каждый раз, когда он склоняется над очередной ловушкой.

И всё же, какого чёрта он согласился помогать этому Хаслу? Из доброты душевной? Вряд ли. Что-что, а уж доброту из него выбили ещё в детстве.

Велион втянул влажный воздух ноздрями и медленно выдохнул.

Каждый раз, когда он ввязывался в какую-нибудь авантюру, чтобы кому-то помочь, говорил себе, что это в последний раз. Многие дела, от которых его отговаривали, едва не кончались гибелью, но он продолжал забираться в те уголки, куда больше никто не рисковать соваться, туда, где никого никогда не было. Благодаря этому у него появились весьма специфическая слава среди своих – могильщиков, магов-перекупщиков, барыг.

Зато Велион знал много чего такого, о чём не даже не подозревали другие. Зато любой могильщик, который был знаком с ним лично или хотя бы слышал о нём, всегда шёл с ним на дело, уверенный – Чёрный Могильщик никогда не бросит умирать раненного напарника посреди могильника, не ограбит на обратной дороге, да ещё и поможет, если на то будет нужда, и если у него будет такая возможность.

Но этот недоросток даже не могильщик.

«Это будет справедливо, - сказал себе Велион, - Краг будет отомщён, а я смогу разведать могильник, на окраинах которого он погиб. А эти людишки перестанут страдать от чокнутого мага, уродующего их с самого детства. У них появится возможность жить так, как хотят они сами».

Выживи Шрам, он тоже решил бы помочь Хаслу, так как это в какой-то мере стало бы местью за его погибшего брата.

Велион сунул руку в рюкзак и, вытащив сухарь, принялся механически его жевать.

Нужно изучить следы на месте гибели Крага. Скорее всего, там уже всё затоптано, но, возможно, что-то удастся разузнать. Если маг и убийца связаны, найдя одного, можно выйти на другого.

Во многом начал вырисовываться какой-то смысл. Туман, убивающий всех, у кого нет Дара, и наблюдательная башня в дне пути от Полой Горы. Отсутствие живых могильщиков, ходивших в Бергатт, и сумасшедший маг с подручным-убийцей. Вероятно, в Новом Бергатте не просто так настолько большая башня магов. Её могли заложить те, кто выжил во время войны – насколько Велион читал, Бергатт славился своими магами.

Неожиданно, ему вспомнился отвратительный дневной сон. Кто-то ходил вокруг него и звал по имени, кругом бегали скорченные горбуны, а стоило ему поймать одного, как другие с криками начали разлагаться, разваливаясь на куски за считанные секунды.

Хасл всё ещё спал, и Велион решил пройтись. Далеко, впрочем, он отходить не собирался – хватит и круга диаметром в двадцать шагов, чтобы размять ноги. Пусть здесь должно быть безопасно, но неизвестный убийца вполне мог выследить их и прятаться, выжидая подходящего момента. Кроме того, уже почти ночь, и рассмотреть что-либо становилось всё трудней. С другой стороны, здесь, посреди тумана, ночью почти не холодало, да и не такие уж и редкие энергетические вспышки давали какое-никакое освещение.

Велион проделал несколько кругов. Вероятно, когда-то здесь тоже росла пшеница, но она погибла во время битвы, а землю завалило битыми камнями. Будто где-то на склоне горы был рудник, и здесь устроили отвал. Но, ясное дело, никакого рудника там нет.

От скуки могильщик занялся своей любимой игрой, он называл её «Угадай, что происходило в этом могильнике во время войны». У Велиона имелся опыт в читке следов, на плохую наблюдательность он тоже не жаловался. К сожалению, подтвердить правоту его реконструкций тех событий было некому. И всё же это занятие ему нравилось.