Домашний арест (СИ) - Адлер Оле - Страница 87

— Нравится? — прошелестел бархатный голос Алана.

— Боже… даааа… — протянула я, задыхаясь от скользящих движений внутри себя.

Он согнул пальцы, надавливая на заднюю стенку. Один раз, второй, третий. Я сжалась внутри, понимая, что он не даст мне кончить так просто, но…. Но я уже не могла не сжиматься. И… тут же его пальцы покинули меня. Я почувствовала еще один шлепок.

— Черт!

Алан намотал на руку мои волосы и потянул голову вверх, склонившись надо мной.

— Ты отказалась от этого, малышка. Так почему я должен дать тебе то, что ты сама оставила вместе со старой мебелью, ммм? — прошептал он прямо мне в ухо.

Меня прострелило острой болью. Не физической — мое тело пело от его умелого наказания. Мне было больно за него. Я ощущала его гнев и ярость. Я знала, что ему было еще хуже, чем мне в тот месяц. Потому что он не хотел меня отпускать. Он не желал пробовать по отдельности. Он хотел меня. Хотел быть со мной. А я растоптала, наплевала, уничтожила его стремления в угоду своему эгоистическому «а вдруг получится».

— Прости меня… — прошептала я, не зная, что еще сказать или сделать.

Я сделаю все, что ты скажешь, только прости. Я буду с тобой всегда, только позволь. Я вся твоя, только возьми.

Алан отпустил мои волосы, и я почувствовала, как его головка заскользила по моим складочкам.

— Я не слышу тебя, Кэсси.

— Пожалуйста, малыш, прости меня… — проговорила я чуть громче, задыхаясь от очередной дозы дразнящих ощущений.

— Все еще не слышу, Кэсси! — рыкнул он, отстранившись и отвешивая моей заднице еще три шлепка.

Я задохнулась и всхлипнула. И вновь он запустил пальцы в меня, одновременно потирая клитор. А-а-а-а!

— ПРОСТИ МЕНЯ, ПОЖАЛУЙСТА! Я ДУРА! Я НЕ ДОЛЖНА БЫЛА УЕЗЖАТЬ, Я. НА ХРЕН, С УМА СХОДИЛА БЕЗ ТЕБЯ! Я НЕ ХОЧУ БЕЗ ТЕБЯ! ВОЗЬМИ МЕНЯ НАЗАД! П-П-ПОЖАЛУЙСТА, ПРОСТИ, ПРОШУ ТЕБЯ!!! — закричала я.

Наверное, меня услышали и в Портленде. Но я не могла сдержаться. Я кричала, чтобы он услышал, чтобы поверил наконец.

И снова он резко перевернул меня на спину. Стремительным толчком ворвался в меня на всю длину. Мы синхронно вскрикнули. Я распахнула глаза, поняв, что он замер. Синие костры опять опалили меня. Я задрожала, когда он заговорил тихим голосом:

— Ты хоть понимаешь, что я чувствовал, когда проснулся один? Ты позволила мне поверить, что я тебя никогда не увижу. Я никогда тебя не поцелую, не обниму, не займусь с тобой любовью.

— Я знаю, я знаю, — пораженная болью и горечью в его голосе, я не предпринимала никаких попыток к движению. — Клянусь, я никогда больше… ох… никогда… я хочу быть с тобой… Только тебя… Навсегда, Алан… Я твоя.

Только твоя. Вся твоя.

— Навсегда… — повторил Алан и начал двигаться.

Он крутил бедрами, его член ворочался во мне, как огромный зверь в слишком тесной норе…

— О-о-о… — протянула я, чувствуя, как пульсируют, отзываясь красочными спазмами во всем теле, неведомые ранее точки внутри меня. — Пожалуйста…

— Нет, малыш, еще чуть-чуть.

— Алан, я… — я собиралась сказать, что это был последний рубеж. Я сейчас кончу.

Он поднялся, и мои ногти пробуравили в его коже глубокие борозды — так отчаянно я за него цеплялась.

— Сейчас, солнышко, — шепнул он, и я заставила себя поверить в лучшее.

Он простил меня. Простил. Он не злится. Я его солнышко.

Я даже не поняла, отчего и когда меня подбросило на кровати. Я отключила разум, чувствуя, как волны столь долго приближавшейся разрядки накатывают снова и снова.

— Еще! — услышала мягкий приказ, и тут же меня полностью поглотило оргазмическое безумие.

Меня выгибало и корчило навстречу все новым и новым взрывам экстаза. Какое-то мутное стремление достать, дотянуться, сжать заставило подскочить навстречу Алану, втиснуться в его объятья. Не отдам! Никому! Мой! Ни шагу от тебя!

Я очнулась лишь на мгновение, чтобы поудобней устроиться на широкой горячей груди.

— Ты когда-нибудь прекратишь меня провоцировать? — пробубнил Алан, засыпая.

— Нет, — честно призналась я.

Ну чего уж врать-то? Он знает, что я та еще заноза в заднице.

Улыбнувшись, я теснее прижалась к нему и провалилась в сон. Про Алана. Не помню какой, но приятный.

Утром проснулась, чувствуя себя как никогда прекрасно. Я вытянулась на кровати, ощущая приятное томление в мышцах. Перекатившись на бок, обнаружила, что лежу в постели одна.

Значит уже девять. Или больше. Ушел. Не разбудил. Жаль, что я не проснулась пораньше.

Мне хотелось разбудить Алана поцелуем, принести ему в постель завтрак. Я желала показать, как благодарна, как сильно люблю его. Ну… что ж… значит, вместо завтрака будет ужин. И мы поговорим. Хватит прикидываться невозмутимой. Я сглупила — я искупила. Он простил меня. Он хочет меня.

Настало время расставить все точки над «i», двигаться дальше. Вместе.

Прошлепав в ванную, я включила воду, взглянула в зеркало и не смогла сдержать нервного хихиканья. Засосы. Вся грудь в его засосах. Мистер Невозмутимость и, мать его. Контроль пометил меня, как слюнявый неистовый подросток. Я опять захихикала, понимая, что и его тело вряд ли осталось без моих отметок.

Мда… вот так повеселились. Я открыла шкафчик, испытывая извращенную потребность вымыться его гелем, чтобы пахнуть, как Алан после душа. Но… Ох, да где же? Куда он его дел? И бритва… Где все?

Мерзкий червячок подозрения начал грызть меня изнутри. Я пошла в его комнату. Мать моя, вроде все на месте. Стоп! Где майка с логотипом Итона? Где черные джинсы? Где половина трусов? В его шкафу зияло пустое пространство.

Словно Алан второпях вытащил оттуда первую попавшуюся стопку одежды.

Меня затрясло. Я на ватных ногах спустилась в кухню, вспомнив, что оставила там телефон. Он, нахрен, прикалывается надо мной?

Трубка нашлась на столе, а под ней… листок бумаги, исписанный красивым, но торопливым почерком:

Кэсси, я сожалею о вчерашней ночи.

Прости. Клянусь, я не хотел. Знаю, это непростительно, но все же…

Прости. Я был груб и наставил тебе синяков.

Этого больше не повторится. Обещаю. Я вернусь к себе.

Постараюсь навещать тебя так часто, как только смогу.

Если ты, конечно, позволишь. Прости меня.

Алан.

Я задохнулась от подступивших к горлу рыданий. Сожалеет! Он сожалеет? Не хотел! Он не хотел? Непростительно! Что за дерьмо? Не повторится! Как так? К себе! Он бросает меня? Навещать! Какого дьявола?!!

— Я засуну твое прости тебе в жопу. Картер! — заорала я на весь дом.

Наплевав на душ, предупредительный звонок и детальный выбор одежды, я вылетела из дома, запрыгнула в его Ауди.

Слинял! Он сбежал от меня. После того как сам чуть не выбил из меня дух, заставляя раскаяться в побеге. Кем он себя возомнил? Кто ему сказал, что я должна что-то прощать? Чтоб меня! Он и сам весь в засосах, или я китайский астронавт.

Домчавшись до участка за три минуты, я выскочила из машины.

Ублюдок! Решил смотаться. О'кей! Тогда я аннулирую все свои обещания.

— Кэсси, Алан занят, подожди…

— Да пошел ты! — отбила я нелепую попытку Мэтью отсрочить казнь шефа Картера.

Со всей дури и злости я пнула дверь кабинета этого придурка, который в это время как ни в чем не бывало усиленно прикидывался начальником полиции Сэнди.

— ЧТО ЭТО ЗА ДЕРЬМО?!! — заорала я, не без удовольствия заметив, что Картер вскочил как ошпаренный.

Глава 29. На чистоту

Алан

— ЧТО ЭТО ЗА ДЕРЬМО?!! — заорала Кэсси, и мы с Райаном синхронно вскочили со своих стульев.

Вот и все. Она увидела свои увечья и пришла меня убивать. Мам, пап, я люблю вас. Простите за все. Завещание! У меня даже нет завещания! Может, получится как-нибудь отсрочить экзекуцию? Я нахмурился, вспомнив великую тактику: нападай обороняясь.