Другая жизнь (СИ) - "Haruka85" - Страница 39

— И надеюсь, не в последний, — «Да что же я несу? Да что же ты, Тома, несёшь? Просто скажи, что ты теперь мой!»

— При этом я продолжаю оставаться твоим директором и, вроде как, давним другом, а ты продолжаешь быть собой — хорошим таким кошарой, которому и в декабре — март?

— Умеешь ты сформулировать, Томка… Вроде передёргиваешь, а придраться негде, — устало согласился Эрик. Он уже понял, что не услышит тех слов…

— Профессиональное.

— Серёж… Ну как это называется? — он был упорным, Эрик Рау. Иногда он тоже на что-то надеялся.

— Свободные отношения. Современно, удобно, никаких обязательств. Идеально для нашего образа жизни.

— То есть как? Сейчас ты мой парень, послезавтра ты снова ночуешь у меня, а в перерывах мы… — «Ничей Тома, и сам себе Эрик?»

— В перерывах мы оба заняты тем, чем душе угодно, и друг другу не мешаем. Наверное, так?

— И давно ты до такого додумался? — Эрик отхлебнул свежего кофе, и напиток обжёг нёбо едкой горечью.

— Неважно. Если тебя всё устраивает, давай закроем тему? — сухо, жёстко. Томашевский так и не обернулся, по-прежнему глядя через плечо в сторону.

— Как скажешь… — что угодно, лишь бы смягчить этот вкус. — Конфеты не передашь?

— Конечно! — Сергей встрепенулся и протянул коробку импортных шоколадок с мятой.

— Гадкий ты кофе сварил, Томашевский, — одним махом Эрик выплеснул в раковину содержимое кружки и её саму едва не отправил следом. — Спать пойду. Дверь закроешь.

*”пли́сина» — программируемая логическая интегральная схема, компонент печатной платы.

====== “Свободные отношения” – Глава 3 ======

— Эрик Александрович, зайдите ко мне, пожалуйста, — Томашевский позвонил на персональный мобильный, значит на повестке дня возник вопрос скорее личного характера, чем рабочего. С другой стороны, обращение по имени-отчеству явно хранило отпечаток официоза, а не шутливой подковырки… Как бы там ни было, Эрик сохранил рабочие файлы и поспешил на зов начальства, по ходу продвижения прикидывая, может ли статься, что Томашевкий снизошёл-таки до вчерашнего приглашения прокатиться вечером к лесным озёрам, погреться в лучах предзакатного солнышка и искупаться разок-другой, до появления комаров. С согласием следовало бы поспешить: если верить прогнозу, лето собиралось закончиться ещё до наступления первых июльских выходных, а именно, по истечении завтрашнего дня.

Причина звонка оказалась весьма странной: на стульчике, скромно придвинутом сбоку к необъятному столу Томашевского, восседало невообразимое нечто. Каких только чудаков не повидал на своём пути Эрик, тем более, что родился и вырос он не в консервативной глубинке, а в относительно лояльной Москве-матушке, и модную тусовку посещал регулярно, но этот парень выглядел натуральным фриком даже на вкус Эрика.

Невысокий, щуплый парнишка лет восемнадцати от роду, несмотря на знойную погоду, был обут в высокие, зашнурованные лишь до середины гриндерсы. Из расхлябанных отворотов башмаков торчали скомканные, светло-голубые джинсы, изорванные по самое «не балуй», изрядно потасканные и не особенно свежие к тому же.

Натянутая на тощее тельце безразмерная футболка сочного оранжевого цвета семафорила, очевидно, неприличным принтом на спине и сомнительного содержания надписью на груди. Истинные черты лица мальчишки приходилось только угадывать под плотным слоем не по-летнему бледного грима, жирной, уже изрядно смазанной подводки на веках и давно не стриженными, выжженными краской цвета ультрамарин, волосами, свешенными аж до середины лица. Ближе к правому уголку бледной, в тон кожи, нижней губы красовались два металлических шипа пирсинга; ещё один, возможно, не последний из полного списка, насквозь пронзал внешний край левой брови. Плюс к этому связки разномастных фенечек и браслетов на запястьях, деревянные бусы, бечёвки с многочисленными узелками и пёстрыми амулетами на шее. На полу, рядом со стулом, валялся кислотно-зелёный рюкзак, увешанный брелоками, значками и обыкновенными английскими булавками размера XXL. В руках мальчишка нервно теребил прозрачную пластиковую папку-конверт с неаккуратно исписанными листками бумаги. Позой своей он явственно выражал смущение.

Серёжа, отгороженный от диковатого посетителя грудами бумаг, тоже смотрелся несколько озадаченным, поглядывал недоверчиво, и при появлении Эрика на лице его отразилось откровенное облегчение.

— Сергей Валентинович, я здесь, — Эрик вошёл без стука и без лишних расшаркиваний направился прямо к шефу.

— Знакомьтесь, Эрик Александрович, это Александр Широков, рекомендованный мне на летнюю практику моим научным руководителем, профессором Равацким. Александр, это Эрик Александрович, руководитель отдела управления инновациями.

— Ко мне пихнуть хочешь? — с сомнением протянул Эрик, бегло просматривая характеристику «недоразумения». — Не густо… И что мне с ним делать, спрашивается?

— Проведи по конторе, расскажи, что к чему. Потом, может, задание какое-нибудь простенькое выдашь…

— Отправляй его к конструкторам сразу. Или к схемотехникам. Зачем здесь я?

Томашевский окинул своего протеже внимательным взглядом и горестно вздохнул:

— Университет даёт лишь общую базу знаний, слишком широкую. Студент покидает вуз перегруженный информацией весьма туманного назначения. Вспомни себя!

— Ничего подобного!

— Потому что с самого начала у тебя была возможность практиковаться! Не всем по плечу реализоваться сразу во всех областях. Да и ни к чему это, на работе востребованы узкие специалисты.

— Предлагаешь протестировать студента?

— Лучше начать с азов. Недельку вам на ознакомление с предприятием, оставшиеся три на выполнение задания для отчёта по летней практике.

— Вообще-то я ещё не согласился! Что мне за это будет? — Эрик всем своим видом демонстрировал, что знает, чего именно хочет, а чего — нет.

— Эрик Александрович, шутить будете в свободное от работы время, — немедленно отреагировал Томашевский и обратился к сутулящемуся на стуле «недоразумению».

— Саша, что вас больше интересует: конструирование, схемотехника, программирование? Может, технологии производства?

— Не знаю… — парень неопределённо пожал плечами и сгорбился. — Дедушка считает, я ни на что не гожусь, но исключить с кафедры жалеет…

— Дедушка?! Ты внук Равацкого, что ли?! — Сергей и Эрик заговорили одновременно.

Паренёк согласно кивнул.

— Это многое объясняет. Посмотрим, на что ты способен, Шурик, — неожиданно просветлел лицом Эрик, как если бы его посетила вдруг занятная идея. — Сергей Валентинович, я его беру!

Поручение Томашевского не понравилось Эрику с самого начала. Вообще-то, ничего необычного, — Широков был далеко не первым его подопечным. За время работы в компании Эрик, сам талантливый молодой специалист, успел набраться опыта во многих отраслях сам, руководил практикой у нескольких студентов и буквально месяц назад вывел на защиту своего первого бакалавра. Так что проблема заключалась отнюдь не в сути поручения, а в самом мальчишке: он не понравился Эрику от слова совсем. Пожалуй отвертеться от дополнительной нагрузки у него всё равно не получилось бы, но вытребовать у Томашевского массу мелких услуг в качестве компенсации за неудобства было можно без особого труда. Первым на повестке дня стоял вожделенный пикник после работы. Не получилось. То ли момент был выбран неподходящий, то ли Сергей, как и Эрик, оказался напрочь выбит из колеи новоявленным соискателем. Однако, внезапно открывшееся обстоятельство в лице высокопоставленного дедушки Широкова зажгло свет озарения в голове Рау.

Идея была откровенно гаденькая, но избавиться от своей знаменитой злопамятности с годами так и не смог. Эрик от души ненавидел Равацкого и не скрывал этого. Равацкий, в свою очередь, терпеть не мог Эрика, но вёл себя немного хитрее и доводил вспыльчивого, несдержанного студента бесконечными придирками в самых неподходящих ситуациях. И если бы не он, Эрику не пришлось бы после окончания бакалавриата поступать в магистратуру по совершенно другой специальности, с уклоном в управление наукоёмкими предприятиями. Не самое плохое решение, ведь Томашевскому, чистой воды технарю, довольно дорого обходились проблемы из сферы экономики, финансов и права. Таким образом, Рау весьма успешно взял под контроль административное направление и за последние два года серьёзно подтянул финансовую дисциплину в компании, заметно преуспев в борьбе за новые тендеры и укреплении имиджа Серёжиного детища среди заказчиков.