Больница «Линкольн» (ЛП) - Брайтмор Кассия - Страница 12

— Пейн? Почему вы это сделали? Вы хоть понимаете, что теперь я должна пойти и объяснить этим бедным людям, что им не нужно беспокоиться о раке на последней стадии? О чем вы вообще думали? Это так вы хотите лечить пациентов, став врачом?

Афина на мгновение замолчала, не зная, что ответить. Не она облажалась. Это сделал Дик. Но видя, что он явно не собирается показать себя мужчиной, она решила, что кто-то должен признаться или это дерьмо никогда не закончится. Только ухудшая ситуацию, Киан топтался позади Вебстер, наблюдая за унижением Афины, в момент, когда она взяла на себя вину за то, что не делала.

— Нет, доктор Вебстер, не так я хочу заботиться о своих пациентах. Я, честно, думала, что поступаю правильно. — Вот это было не совсем ложью.

— А я думала, что вы умнее, Пейн. Я действительно так думала! И я вами разочарована.

— Хм, — Киан шагнул вперед и прочистил горло. Он не имел представления, что делает. С Афиной он старался не пересекаться с той ночи с Фергусом, когда они столкнулись друг с другом. Теперь он оказался втянут в то, что его совершенно не касалось. Однако, он не смог остановиться.

— Доктор Вебстер, если позволите. Разве смысл быть интерном не в том, чтобы совершать ошибки? На этих ошибках мы учимся тому, что не стоит делать в будущем. Кажется, я помню пару случаев, когда у вас были большие неприятности с вашим ординатором. — Он поднял бровь и наблюдал, как она та бледнеет при воспоминании о своих собственных прегрешениях. — Афина одна из наших сильнейших интернов. Возможно, вы копнёте глубже и выясните, что на самом деле здесь произошло, а не будете верить всему, что говорят. — Сказав это, он развернулся на каблуках и ушел, всё ещё потрясенный тем, что встал на защиту женщины, интерна, на глазах у половины больницы. Ему не нужно было оглядываться, он чувствовал взгляды, сверлящие его спину, и слышал, как начинают зарождаться сплетни. Отлично. Лучше некуда, мать вашу!

Фэй Вебстер была одной из самых уважаемых ординаторов в программе для хирургов в больнице Линкольна. И она никогда не думала, что получит разнос перед своими коллегами и подчиненными. Вебстер остро ощутила необходимость отыграться на ком-то, но сохраняла спокойствие и скептически смотрела на Афину.

— Пейн, вы кого-то прикрываете? — От неё не ускользнул намёк О'Рейли, что она упустила что-то важное. Возможно, в конце концов, её инстинкты не обманывали, хотя она была полностью шокирована признанием Пейн.

Загнанная в угол, Афина не знала, что делать или говорить. Если сейчас она снова солжёт, но позже откроется правда, для неё всё станет только хуже. Но если она скажет правду, то просто бросит Дика под поезд. В растерянности она уставилась на Дика, желая, чтобы тот вышел вперед по своей воле. Конечно же, он демонстративно оглядывался по сторонам, отказываясь сдвинуться с места. Не имея выбора, Афина сделала единственно возможное.

— Да, прикрываю. Но не спрашивайте, кого. В самом начале вы говорили нам, что мы должны работать вместе как команда. Если мы не можем доверять друг другу и прикрывать спину за пределами операционной, то как мы научимся работать вместе и спасать жизни в операционной?

Её вопрос был встречен молчанием, а Фэй пристально смотрела на неё, обдумывая услышанное. Наконец она вздохнула:

— Ладно. Но во время моего объяснения этой ситуации с семьёй будут присутствовать все. Если я должна пройти через этот ад, то только вместе с вами.

Когда интерны направились говорить с семьей, Сабина поравнялась с Афиной

— Чёрт подери, Фини! — прошипела та. — Он пришёл к тебе на выручку, он заступился за тебя перед всеми! Он так хочет забраться к тебе в трусики. Он так сильно хочет сорвать их с тебя. Подруга, этот доктор хочет, чтобы ты никогда не носила трусики в его присутствии!

— Тсс, заткнись! Хватит о моих трусиках. И О’Рейли не защищал меня, он помогал. Помогал избежать скандала, — закончила Афина, запинаясь и не представляя, что ещё сказать. Она действительно не понимала, почему Киан так поступил. Последние несколько недель после той ночи, когда они столкнулись по пути в операционную, она старательно избегала его. Киан был в тот вечер другим, совсем другим. Она могла видеть это в его глазах. Дикий оскал и то, как он сорвался на неё, вызвали в ней волну ужаса, и девушка еле сдерживала себя, чтобы не кинуться прочь от него сломя голову. Афина была сильно напугана, но в равной степени заинтригована. Внутри неё развернулась война конфликтов, где главным действующим лицом был Киан О'Рейли. Война, которую она проиграет, и это ставило её в тупик. Особенно, когда он продолжал появляться как белый рыцарь на коне в сияющих доспехах. Хотя в его случае, он был больше похож на темного ангела мести.

— Ну, иногда ты бываешь такой слепой! Афина, запомни мои слова, ты не успеешь оглянуться, когда вместо белого рыцаря верхом на коне, — Афина вскинула голову, когда Сабина, казалось, прямо прочла её мысли, — будешь ты верхом на белом рыцаре.

Афина шлёпнула подругу по руке и резко покраснела: в голове появилась яркая картинка, как она опускается на жаждущий член Киана. Как он протягивает руку и тянет её длинные волосы назад, открывая доступ к её шее. Как он покусывает кожу, спускаясь вниз и оставляя собственнические метки на её коже. Как он медленно входит в неё, двигая бедрами вверх и вниз так, что заставляет выстанывать его имя. Как она начинает двигаться сначала не спеша, а затем…

— Ты реально представляешь это! У тебя лицо, как во время секса! — Сабина воскликнула слишком громко. Вся группа в изумлении повернулась и уставилась них двоих, и Афина искренне пожелала, чтобы разверзлась земля и поглотила её, а лучше её лучшую придурочную подругу.

Мельком Афина увидела на лице Кларенса выражение боли, но прежде, чем смогла задуматься, с чего бы это, услышала хохот Бьянки, разорвавший тишину.

— Ну вы даёте, — прокомментировала Бьянка, недоверчиво качая головой.

Вебстер обвела всех пристальным взглядом и пригласила зайти в комнату.

И пробормотала: «Боже, спаси меня от интернов», — закрывая за ними дверь.

Рейнольдс остановил Киана в холле, когда тот выходил из здания несколько часов спустя после столкновения с Вебстер и её интернами. Сплетницы уже вовсю болтали о его последней выходке, а слухи о пылком романе между ним и малышкой Пейн набирали угрожающие обороты.

— Ты смотрел недавно новости? — спросил Рейнольдс, и в его тоне прозвучало явное беспокойство.

— Да. Просто чёртов кошмар. Где, на хрен, эта кретинка берёт информацию?

— Я не знаю. Я думал, у тебя есть идеи. Что теперь будем делать? Может, заморозим дела, пока всё не утихнет? — спросил Рейнольдс.

—Чёрт, нет. С ума сошёл? Мы не можем остановиться сейчас. Эти ублюдки должны заплатить за то, что сделали, Рейнольдс. Я думал, ты это понимаешь, — сорвался Киан.

— Успокойся. Конечно, я понимаю. Но никому из нас не нужно, чтобы это дерьмо свалилось на наши головы, — Рейнольдс понизил голос. — Киан, мы убиваем людей. Прямо здесь, в этой больнице, блядь, под носом у всех. А кто-то знает об этом и сливает информацию прессе. Тебя это совсем не беспокоит?

— Чёрт подери, ты прав, это меня беспокоит. Это беспокоит меня настолько, что я готов найти крота и разобраться с ним немедленно. Ты прав, кто-то болтает, и когда я выясню кто, они пожалеют, что когда-то попались мне на пути. Я обещаю. — Оба направились через раздвижные двери в сумеречный свет заходящего солнца.

— Хорошо, если ты не хочешь прерываться на какое-то время, тогда нам нужно быть очень осторожными двадцать третьего числа. Осталось всего две недели, и я не хочу, чтобы в нашей операционной появились копы.

— Этого не случиться. Я собираюсь разобраться с этим шпионом, или кротом, или кто бы, чёрт возьми, это ни был, и ты мне поможешь. Собери всех завтра у меня. Я хочу видеть там всех, без исключения.

— Договорились. Киан, ты уверен, что ничего не заставит изменить твоего мнения и сделать перерыв? Я, правда, думаю…