Неудавшийся апостол (СИ) - Соловьев Станислав - Страница 49

Девушка поставила перед собой походный рюкзак, извлекая из него пластиковую бутылку с мутной водой. Даже отсюда я чувствовал, что в этой жидкости полно радиации, но откуда у девушки-журналиста могут появиться знания по выживанию в постаппокалиптическом мире? Жадко выпив остатки воды, она застонала, поморщившись.

- Да уж, не сладко тебе, несчастная. - увидев, как она достала белый контейнер, я с интересом ждал, что будет дальше. - Ох, такое есть я бы на твоем месте не стал.

Следующим блюдом в рационе стала жаренная крыса. Кажется, ее даже толком не освежевали: местами торчали куски шкуры. Да и выглядела она слишком черной, скорее всего тушку нещадно пережарили. В моей же сумке мне грели душу пять вкуснейших бутербродов, припасенных для самых особых случаев. Когда, с полнейшим отвращением поднеся крысу к лицу, рыжая готовая была впиться в нее зубами, я не выдержал. Осторожно отстранив сомнительное блюдо в сторону, я подсунул журналистке кое-что из своих запасов.

- На вот, поешь. Крысу свою уже без меня жри. А то смотреть противно. - в глазах девушки появилось искренне изумление, она приняла неожиданный подарок, рассматривая его со всех сторон.

Думаю, причиной тому стала не просто еда, а еда, которой не могло существовать уже длительный период времени. Наверняка это не укладывалось в логический уклад происходящего. Угощение журналистка все таки приняла, справившись с ним за минуту. Потом мы вновь молчали, смотря вдаль. Наконец, на что-то решившись, представительница погибающей цивилизации вновь полезла в свой рюкзак. Вскоре мне был протянут сверток, на поверку оказавшийся газетой. Качественный глянец был испещрен статьями и фотографиями. На первой странице - я. На второй и на третьей тоже. В целом, мне было посвящено больше половины всего материала. Затем рыжая показывала мне какие-то грамоты, дипломы, множество фото, на которых ее непременно чем-то награждают. Вся ее жизнь изменилась благодаря этому, как я и предполагал совсем недавно. И теперь не имело никакого смысла. Для меня - тем более. Но дар я принял, поднявшись на ноги. Нужно было идти дальше, ведь жизненно важно было узнать - появится ли когда-либо такая форма жизни, которая сможет найти абсолютную гармонию с миром, в котором живет.

Спиной ощущая пристальный взгляд журналистки, я ни разу не обернулся. Хватит с нее и бутерброда. Если бы она вздумала за мной увязаться, то я бы нашел, что с этим делать. Но, благо, обошлось.

Новый виток - сто тысяч лет. Мелочиться не имело никакого смысла. Вновь меня встретили ледяные равнины и ночная мгла. Луны на небе не обнаружилось, хотя было безоблачно. Только искаженное зрение позволило мне определить все эти подробности. Внезапно я ощутил себя на абсолютно пустой, огромной планете, окончательно лишившейся своих детородных способностей. Древние неспроста дали своей Матери целых четыре жизни, в надежде на то, что найдутся достойные преемники их знаний. Но похоже, что чуда не произошло. Сколько бы ни “прыгал” я вперед, всегда меня встречал одинокий пейзаж: днем или ночью лишь ледяные просторы. Кажется, комната порталов попросту перестала работать. Когда появилась опасноть вобще не вернуться назад, заблудившись, я отправился в обратный путь. Не покидая полумрака Суматохи Фигур, я перестал выпускать из рук астролябий, совершая максимально длинные переходы в прошлое. Дни тянулись один за другим, свежие тетради наполнялись пометками и расчетами. Вообще, я очень много полезных вещей приобрел в той последней эпохе, за которой последует великое ничто.

Древние должны были знать, к чему все придет. Не предвидев будущее, но точно зная его, они все же не потеряли надежду, дав шанс каждому жителю планеты Земля. Во все времена, в любую эпоху человечество в любой форме могло бы обратить свои усилия на поиск знаний, но вместо этого цивилизации гибнут одна за другой. Окончательно убедившись в этом, я решил вернуться туда, откуда все началось, к точке отсчета своей странной судьбы, когда я обнаружил себя стоящим на краю скалы, в мире первобытных племен, бредущих по стопах сверхразумных предков.

Я уже знал, что в каком бы отрезке времени не оказался, никогда не встречу свою копию, потому что всегда есть только я один и то время, которое приняло меня. Так, например, вернувшись к старту вышеописанных событий или в любое другое место, я не встречу всего того, на что мог повлиять в прошлом. Или в будущем. Таковы законы пространства, ибо оно разумно: тщательно идентифицирует объекты, постоянно очищает буфер обмена, уничтожая ненужные копии. Так что я - это всегда я. Если эти законы так же писали Древние, а кто еще мог это делать, создавая бесчисленное множество порталов, то они воистину сверхразумны. Интересно было знать, к чему они еще приложили свои усилия. Один такой шанс у меня представился. Кажется, я уже созрел для серьезной беседы, мне не станут морочить голову, как я делал это совсем недавно, беседуя с маленьким седым профессором.

V

Я стоял у самого края скалы, внизу которой бушевало зеленое море джунглей. С востока приближалась буря, которой не случилось в тот день, который обозначил всю мою дальнейшую судьбу. Там, под моими ногами, если спуститься по крепким стеблям лиан, дрожало от страха дикарское племя, чья участь теперь была мне безразлична. Как и с будущим, прошлое также ограничивалось для меня именно этим местом. Я проверил это неоднократно. Возможно, дело тут в некой защите, которую Древние поставили для того, чтобы обезопасить себя.

Когда закончится ливень, я съем один из своих бутербродов, запив его прохладной банкой газировки. Словно далекий факел, в моей голове засела курносая девушка, с рыжей шевелюрой. Ее сенсационный выпуск в глянцевом журнале еще лежал в заплечном рюкзаке. Может быть мне и стоило его прочесть, но какой в этом смысл? Мысли текли своим чередом, ливень бил по небритому лицу, бессильно обтекая синтетический комбинезон.

Уверен, великаны неспроста были назначены на такое важное задание, они и только они имели право влиять на будущее. Все остальные, даже случайные гости как я, неизменно попадали под четкий контроль: хочешь - смотри, но менять не получится, как не старайся. Не даром мои попытки использовать другое племя почти сразу пресеклись некой непонятной задачей, даже выполнив которую, я оказался не у дел. Они и так прекрасно знали, что когда произойдет, но нужно было заставить меня принять смерть самостоятельно, в своей жажде знаний. Спасла еще одна случайность - посвящение на Кратере.

Я как тот гость, что всегда умудряется исчезнуть с глаз в тот момент, когда хозяева наконец-то собрались прогнать его прочь. А в голове извечный вопрос с самого первого дня: что делать теперь? Я увидел конец времен, потерял доступ к своему дому. Остается только ждать смерти, развлекаясь тем, что есть. А есть у меня не так и много, учитывая, что я давным давно наигрался.

Проведя в первобытной эпохе еще пару дней, я отправился в далекое-далекое будущее, где мне суждено было найти свою старость и смерть. Если бы я мог хотя бы намекнуть своим современникам, что девяносто девять процентов их действий не имеют никакого смысла, я бы не стал этого делать, потому что подобное послание не вошло бы в тот оставшийся, единственный полезный процент.