Неудавшийся апостол (СИ) - Соловьев Станислав - Страница 40

Словно случайно, по правую сторону от меня появилась жрица, ее теплая ладонь легла на мое плечо, встревоженный взгляд был направлен вдаль. Я чувствовал влечение к ней, странное и необъяснимое. Не банальное похотливое желание, но стремление показать свою силу при любом удобном случае. Она это явно чувствовала, но стремилась использовать в своих целях. По крайней мере так казалось до тех пор, пока в голове не всплывала жестокая расправа над пурана. Если ее гипноз на меня теперь не действует, то как объяснить произошедшее? Скорее всего, не сумев взять мой разум лоб в лоб, она нашла другой путь, более изощренный. Но есть ли в этом смысл, учитывая, что несколько недель, если не месяцев я был на грани смерти от голода и жажды, при этом заточенный в полный мрак? Нет, тогда я убивал из чистой мести за все то, что они причинили мне. Так что этот вариант отметается, как нелогичный.

Тогда как все это работает? Она оставила на мне свою метку, множество дней держа меня в своей хижине, как будто добровольно. На самом деле, насколько я смог понять из ее слов, из меня каждый день вытягивалось все, что я только знал. Она ведь сама сказала: “Ты много рассказывал о своем времени”. Но я этого не помню, а значит, был под гипнозом. Вроде бы ничего страшного, но очень уж неприятно. Хорошо, что теперь я защищен от непрошеного вмешательства в собственный разум.

Ослепительно яркая молния расколола небосклон надвое. Спустя пару секунд оглушительный раскат грома сотряс землю под ногами, дикари испуганно зашептались, инстинктивно прижимаясь друг к другу. Это был сигнал о том, что пора бы нам всем найти убежище. “Как там мои дикие соплеменники?” — встревоженно подумал я, спускаясь вниз, по огромным ступеням. Следом за мной шли остальные. Шли потому, что ни на шаг от меня не отставая, за мной следовала змееглазая жрица. Здесь, внизу, не было даже намека на шум бури. Все тот же мягкий полумрак, слабые потоки теплого ветра, мрачная тишина.

Учитывая то, что мы все натворили, я в любую минуту ожидал нападения великанов. Не могли они оставить такое событие без внимания. Если только не были слишком увлечены созданием нового спутника для нашей планеты. Интересно, с какой целью все это совершалось? Если в мое время известен только один — Луна, то куда делись все остальные?

Продовольствия нам хватило только на два дня, на третий пришлось выбираться наружу, чего я очень не хотел, поскольку точно знал о том, что мы окажемся в поселении индейцев. Сначала шел я, за мной Крыс. Наша задача была простой — разведать обстановку и напасть сразу же, как только выдастся удачный момент. Никто не надеялся, что племя краснокожих поделится с нами своим продовольствием, так что другого выхода не было. Почти сразу нам на глаза попался большой навес, под которым индейцы складывали продовольствие, правда, сейчас он почти пустовал, так как на горизонте чернели тучи. Проследив за длинной цепочкой, я понял, куда нам следует направляться.

Оставив внизу только тех, кто не мог участвовать в сражении, мы дружной гурьбой вырвались на поверхность, не устраивая особого кровопролития. Всех, кто попадался нам на пути, старались отталкивать в сторону, в случае же сопротивления, применяли более жесткие методы. Лишь когда мы достигли пирамиды, используемой в качестве склада, только тогда нам оказали организованный отпор. Но чернокожих воинов было больше полусотни, против двух дюжин врагов, вооруженных копьями и духовыми трубками.

Первая наша волна понесла потери, около пяти воинов осталось лежать на земле, но сойдясь в рукопашной, в тот же миг задавили противника, не дав ему ни единого шанса. Далее, нагрузив как можно больше тюков с хлебом, сушеными фруктами, вяленым мясом и многим другим, мы тут же скрылись в подземельях, под грозовые вспышки и грохот наступающей бури. Нас не встречали восторженными криками, вся эта странная кампания больше напоминала стремительный бег к краю обрыва. Рано или поздно мы сорвемся вниз.

О том, чтобы получить свои вещи я уже не думал. Колеса Цикла вновь набирали оборот, вырабатывая энергию для еще одного спутника Земли. Уже на пятый день они носились с такой скоростью, что путь по главной шахте превратился в сущее мучение. Чернокожее племя двигалось настолько медленно, что я начал сомневаться в успешности миссии. Как продержаться еще один день? Выход наружу точно не имеет смысла, так как там бушует буря иного рода. Вполне возможно, что она окажется более беспощадной к кучке маленьких людей, рискнувших оказаться под открытым небом.

Под конец, когда мы достигли заветной пирамиды, треть племени пришлось нести на руках. Удивительную стойкость проявили соплеменники Крыса, каждый из них тащил за собой по два человека.

Наверху, как и ожидалось, бушевал тропический ливень. Почти сплошной поток воды обрушился с небес, лишая всякой видимости. Где-то тут, в десятке метров прятались от непогоды мои подопечные. Я не был уверен, что мои строительные навыки позволили создать действительно надежное убежище. По-крайней мере, не для таких ситуаций. Но что делать сейчас? Пытаться найти их? Так как козырька для печной трубы я не соорудил, то хижина вполне могла превратиться в бассейн. А это очень плохо.

— Крыс! Нам нужно туда! — перекрикивая шум ветра, я стоял на входе в пирамиду. — Они же потонут к гребаной матери, понимаешь?

Дикарь согласно кивнул, хотя из всех моих слов понял только жест — я указал рукой в нужную сторону. Двигались мы не торопясь, чтобы не терять друг друга из виду. Самые худшие мои опасения оправдались — дикари и правда сидели по пояс в воде, которая вытекала через край. Увидев меня, они жалобно заголосили, так что дальнейшие действия были очевидны.

Одного за другим, я вытащил “соплеменников”, после чего мы двинулись к пирамиде. Так как тут было недалеко, то по пути ничего плохого не случилось. Сейчас все жители джунглей забились по норам, никто не рискнул бы охотиться в такую погоду. Внутри нас встретили негромким перешептыванием, жрица с интересом рассматривала промокших дикарей, которых ей уже приходилось видеть ранее.

Далее я решил, что стоит хорошенько просохнуть, поэтому повел вверенный мне народ в одну из вентиляционных шахт, где, я был уверен, сейчас циркулируют очень теплые потоки воздуха. Когда мы оказались в нужном месте, я с удивлением заметил такую странность: если я все видел отлично, гораздо лучше обычного, то племя змееглазой подслеповато щурилось и двигалось практически вслепую. Дикари же “моего” племени ориентировались несколько лучше, но тоже старались держаться ближе ко мне.

Тут, мокрый и уставший, я ощутил такое блаженство, что невольно улыбнулся. На пересечении двух шахт, нас согревал теплый, ровный ветер. Далеко впереди виднелось отверстие, выходящее наружу. Помня, как увеличивается сила ветра при приближении к краю, я не рискнул туда идти, хотя очень хотелось посмотреть на бурю с такого ракурса.

Уже на следующий день все кончилось, мы выбрались наружу. Жаркое солнце стремительно сушило промокший лес, от чего началась такая духота, что я едва мог дышать. Плотный туман поселился между деревьев, лишая всякой видимости. Работать в таких условиях было решительно невозможно. Пришлось устроить небольшое совещание. Я и жрица отошли немного в сторону, в тень пирамиды. Но как общаться теперь, когда я неподвластен ее гипнозу? Змееглазая осторожно коснулась моего лба ладонью, другую руку держа у своего сердца.

— Откройся мне… — прочитал я по ее губам, хотя сказать такое она конечно же не могла.

— Как я могу это сделать? — мы общались в полной тишине, используя только глаза, как самый лучший способ показать свои эмоции.

— Сосредоточься здесь, где таится мое око…

Я послушно закрыл глаза и попытался смотреть на мир через шрам на своем лбу. Первые минуты ничего не получалось, я чувствовал тепло ее ладони, оно медленно проникало сквозь череп, в конце концов добравшись до мозга. Там, за лобной костью кто-то ставил мне раскаленное клеймо, пот выступил крупными каплями на висках, я стиснул зубы от боли. Но потом что-то все же изменилось. Жрица стояла передо мной, облаченная в размытый кокон, словно кто-то нарочно смазал изображение на фотографии.