Шатун (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 31

Вскоре пораненная маной земля осталась позади и под ногами зашелестела высокая зелёная трава. На мой взгляд излишне яркая, видимо весна. Все камни я сжимал в кулаках обеих рук, нести всё в одной, они не помещались, там были экземпляры довольно приличных размеров. Тут то ли я крепко сжимал, пока пребывал в задумчивости, не забывая внимательно поглядывать по сторонам, то ли усталость давала знать, ладони вспотели, пальцы дрожали от усталости, и я понял, что вскоре могу выронить ценный груз. Поэтому, когда покинул заражённую маной землю, то время от времени останавливался, высыпал камни на траву, отряхивая руки, сформировал плетение сканера четвёртого уровня сложности, дожидался результатов сканирования на пятьсот метров вокруг, и изучал данные. Запрос был на металл, драгоценные камни, и разное золото, и серебро. Надо сказать, под слоем травы немало находок было. Видимо индейцы, что были тут, теряли их, а потом всё зарастало. При первом же сканировании я одних только драгоценных природных камней насчитал двадцать две штуки. Кусков метала четыре, по виду это были ножи и старое ружьё. Один нож и ружьё плетение нашло в реке, так что там мимо, нырять не буду. Золото тоже было, и раз оно в одном месте, это потеря, а не месторождение. Ладно хоть нашёл, будет из чего основы делать.

Дальше собрав свои камешки, проверил всё ли, и направился к золоту. По пути я выковырял из травы другие камни, увеличив их количество на пять штук, и один кусок металла, сильно проржавевший нож. Ну и вот оно где золото. Всё ещё действующее плетение сканера показывало, что где лежит, так что я не ошибался. Всё нашёл. А тут под слоем травы, которое я разрезал обломком ножа, мной было обнаружен кусок золота. Это было что-то вроде статуэтки, очень грубо выполненной, но понять, что тут изображён гризли вставший на две заднее лапы, понять можно. Морда вытянутая, точно гризли. Видимо это поделка местных индейцев, да ещё утерянная. Вещей стало больше, а руки всего две, поэтому вернувшись к реке, я решил тут пока заночевать. Была ещё одна причина вернуться к реке. А это острые приступы голода, меня буквально выкручивало от них, это лечение сказывалось, ресурсы организма потратил, а пищей не восстановил. Поэтому я и решил обустроить лагерь, отдохнуть ну и поесть, той же рыбы наловить. Острогой пока рано, силы не те, но я что-нибудь придумаю.

Пришлось и дальше подыматься выше по течению, в этом месте хороших укрытий не было. Время от времени я всё также запускал плетение сканера, находок хватало, но собирать их просто не куда, и так эти едва нёс, с перекурами. Не успел я пройти и двух километров, как сканер засёк живых. Проверив его данные, понял, дети, а это значит местные, не солдаты. Возможно выжившие. За это время я ещё два ножа нашёл, в более хорошем состоянии чем тот первый. То, что металл в основном в виде ножей, я не удивлялся, лезвие того же томагавка, коим я так удачно воспользовался, было каменным, да и оружие у индейцев тоже из камня, как и наконечники стрел. Если поискать, я это всё вокруг наверняка найду, но заданные параметры сканера камень не искали, только определённые находки меня интересовали. А ножи индейцы видимо покупали у торговцев, или трофеями брали, оттого качество выделки этого металла отвратительное, два последних ножа оттого и не успели сильно заржаветь, что их не так и давно потеряли.

Я же закончив изучать данные плетения, старясь ничего не потерять, быстрым шагом направился к местным детям. Нужна была помощь, двое раненых, и один серьёзно, если ничего не сделать, умрёт в ближайшие пару часов, ранение в грудь с повреждением лёгкого, пулевое. Нет, сканер не такой и мощный и не имел медицинских опций, чтобы так точно раны показывать, просто в груди пуля была, а свинец один из тех металлов что плетение выискивало. Свинец тоже в находках был, но я его не собирал. Да не куда было. Надо бы остановиться, тару сделать, да ту же корзинку, но из-за встречи с выжившими всё отошло на потом. Дети обнаружились в густых зарослях ивы, где те явно прятались от солдат. Их было двенадцать. Причём старшему ребёнку пятнадцать, девочка, а парнишке, тому самому с ранением в грудь, около четырнадцать. Остальные меньше, самому младшему при этом было годика три. Моё появление те прошляпили, все вздрогнули, оборачиваясь, когда зашелестели листья и я вышел к этой небольшой полянке, имеющей открытый спуск к воде. Тут и заводь была. Вот отличное место для лагеря, пусть и занятое. Ко мне сразу обернулись, но видимо опознали, в аурах некоторых полыхнула радость. Девочка, скорее уже девушка, что-то сказала, с требовательными интонациями, но я никак на это не отрыгивал, прошёл мимо и подошёл к кустарнику, где сложил все вещи. Тут чисто, нормально положить можно, ничего не потеряется. После этого прихватив нож, и подойдя к девушке, протягивая ей один из тех ножей что был в неплохом состоянии, и сказал:

- Я сейчас рыбы наловлю, нужно разделать и приготовить. Займись.

То, что та меня не понимала, и судя по слегка округлившимся глазам была шокирована незнакомой речью из уст явно знакомого мальчишки, моя нагота никого не смущала, и аура это подтверждала, но я не обратил на это внимания, а войдя в воду, отплыл от берега. Тут развернувшись, отправил магический посыл, отчего вся рыба что была в воде между мной и берегом просто выпрыгнула на него. Крупных штуки три всего было, в остальном мелочь, но и это неплохо. Все дети бросились ловить рыбу. Сработал эффект охотника и добытчика, ну и оттаскивали подальше от воды, к той девочке, что поглядывая как я выбираюсь на берег, начала частить. Ещё одна девочка, лет десяти на вид, вытащив нож, у неё свой был, стала помогать ей. Я же, отряхнувшись, подошёл к лежавшему парню и отодрав у него лист из кожи, что прикрывал рану, а та присохнуть успела, и стал её осматривать. На попытку меня отогнать и положить шкуру на место, я просто оттолкнул девушку. Похожи это были брат с сестрой, то-то та так беспокоилась о нём, и сев рядом с телом, уже не обращая внимания как девочка накрыла рану той же кожей, приготовился. Подумав, я встал, не начав вплести плетение, а подойдя к сложенным веткам, но костёр не запалили, видимо дыма опасались, ветки не сказать, что свежее были, и одним посылом зажёг их. Девчонка вскочила, что-то гневно выкрикивая мне, а я подошёл к ней, у той слёзы текли, переживала, и взяв её голову, положив ладони на виски, той наклонится пришлось, и глядя ей в глаза, я стал формировать мысленные картинки, отправляя в её разум, чтобы та видела. Это довольно болезненная процедура, особенно для того кто эти картинки получал, но по-другому объяснить что нужно сделать, я не видел способа. Я сформировал картинку лежавшего у воды мальчишки, чьё тело занял, умирающего, и как в него вселился дух шамана прошлого. Как он уничтожил солдат и всё что там было, как нашёл их, и как собирается вылечить раненых, и как те потом жадно набросятся на еду после этого. Чтобы поняла, что готовить нужно немедленно и срочно. А если придут на дым солдаты, то это даже хорошо, я показал какими способами убиваю их, разные способы показал, уничтожал огнём с лошадями и всем что было, или аккуратно чтобы были трофеи.

У той кровь носом пошла, всё же серьёзно я с этими картинками ей навредил, но сплетя «малое исцеление» запустил той в голову, чем и убрал болевые симптомы, и когда я указал на горку рыбы и потрескивающий сучьями костерок, та только кивнула, с некоторым восхищением глядя на меня. Я думал та с ужасом будет смотреть, но нет, то что я сделал, у той вызывало только радость, это она про уничтожение солдат, да и страха в ней уже больше не было, одна только надежда. Та сходила умыться, и дальше покрикивая на помощников, занялась рыбой. Готовые сразу стала жарить на прутьях одна из девочек, парнишка лет семи помогал ей. Я же отправил одного парня на стражу, взял за руку, тот идти не хотел, но девушка крикнула на него повелительным тоном и тот стал меня слышатся, и ведя его за руку, я указал на прерии, пусть смотрит и если что, он нас предупредит, нужны были глаза. Тот кивнул, а я вернулся к раненому и сев рядом с ним, стал плести «среднее исцеление», маны для него хватало успел накопить пока шёл сюда. Рядом сидел парнишка лет двенадцати, возможно дружок раненого. Тоже переживал за него.