Огонь в его ладонях - Кук Глен Чарльз - Страница 3

– Возможно, – хищно усмехнулся Мустафа.

– Как насчет двух дюжин баррелей воды?

Мустафа молча двинулся к дверям.

Аль Ассад печально покачал головой. Они торгуются, как купчишки, а мальчик умирает. Испытывая сильнейшее отвращение, старик вышел и направился в свою келью.

Прошел лишь час, и Черная Дама приняла достойного старца в свои объятия.

Мика проснулся неожиданно и в полном сознании. Интуитивно он ощущал, что прошло очень много времени. Он ясно помнил – и это было последнее ясное воспоминание, как он шагал рядом с отцом, а их караван преодолевал последнюю лигу перед Эль Акила. Крики… удар… боль… безумие. Они попали в засаду. Где он сейчас? Почему он не умер? Ангел… Там был какой-то Ангел. Начали возникать обрывки иных воспоминаний. Его вернули к жизни для того, чтобы он стал миссионером среди Избранных. Стал Учеником.

Он поднялся со своего убогого соломенного ложа, но ноги отказались ему служить. Он лежал некоторое время, тяжело дыша и набираясь сил, чтобы доползти до выхода из палатки.

Мустафа аль Хабиб поместил его в своего рода карантин. Речи мальчишки приводили его в трепет. За теми безумными перспективами, которые открывали слова ребенка, вождь рода видел кровь и боль.

Мика откинул полог палатки.

Ему в лицо ударили лучи послеполуденного солнца. Он вскрикнул, прикрыв глаза руками. Дьявольский шар снова пытается его убить.

– Ты, идиот! – выкрикнул незнакомый голос, и чьи-то руки толкнули его обратно в тень. – Ты что, ослепнуть хочешь?

Руки, которые вели его к тюфяку, стали заметно нежнее. Яркие пятна в глазах начали постепенно исчезать, и он увидел рядом девочку.

Она была примерно его возраста, и ее лицо было открыто.

Он отшатнулся. Что это? Искушение, посланное Им Зло Творящим? Ведь ее отец убьет его…

– Что случилось, Мириам? Я слышал, как он вопил.

В палатку скользнул юноша лет шестнадцати. Теперь Мика испугался по-настоящему.

В этот момент он вспомнил, кто он и каково его предназначение. К нему прикасалась длань Бога. Он – Ученик. Никто не смеет сомневаться в его праведности.

– Найденыш получил в глаза много солнца. – Девочка коснулась его плеча, и Мика отшатнулся.

– Перестань, Мириам, побереги силы для игр к тому времени, когда он придет в себя. – Обращаясь к Мике, он продолжил: – Она любимица отца. Самая младшая. Вот он ее и балует. Ей даже убийство с рук сойдет. Мириам, прикрой, пожалуйста, лицо.

– Где я? – спросил Мика.

– В Эль Акила, – ответил юноша. – В палатке рядом с лачугой Мустафы абд-Рахима ибн Фарида аль Хабиб. Тебя нашли монахи из Аль Хаба. Ты почти умер. Они передали тебя моему отцу. Меня зовут Нассеф. А это отродье – моя сестрица Мириам. – Он уселся, скрестив ноги, напротив Мики. – А на нас возложена забота о тебе.

Последние слова были произнесены без всякого энтузиазма.

– Ты для них оказался слишком большой обузой, – вмешалась девочка, – вот они и отдали тебя отцу.

В ее тоне он уловил горькие нотки.

– В чем дело?

– Наш оазис высыхает. А тот, что находится в Святилище, полон, но настоятель не желает делиться водой. Священные сады расцветают, в то время как род аль Хабиб умирает от жажды.

Ни брат, ни сестра не упомянули о прагматической сделке их папаши.

– А ты и правда видел Ангела? – спросила Мириам.

– Да. Видел. Он носил меня среди звезд и показывал многие земли. Он явился ко мне в момент крайнего отчаяния и принес два бесценных дара: жизнь и Истину. И он обязал меня нести Истину всем Избранным, чтобы они смогли сбросить с себя узы прошлого и в свою очередь нести Истину неверным.

Нассеф метнул саркастический взгляд в сторону сестры. Это не прошло мимо внимания Мики.

– Ты тоже узришь Истину, друг Нассеф. Ты станешь свидетелем расцвета Королевства Покоя. Господь вернул меня к жизни с миссией создать на земле подобное королевство.

Через некоторое время вокруг этого замечания Эль Мюрида о его возвращении к жизни развернутся жаркие споры. Участники диспутов будут решать, говорил ли он о символическом возрождении или буквальном возвращении из мертвых. Сам же Эль Мюрид никогда не выступал с пояснениями.

Нассеф закрыл глаза. Он был на четыре года старше этого наивного мальчика, и эти годы обогатили его опытом, создав непреодолимую преграду между ним и Микой.

Однако у него хватило такта не расхохотаться.

– Открой-ка немного полог палатки, Мириам. Будем постепенно приучать его к солнцу.

Выполнив просьбу брата, она сказала:

– Надо принести ему что-нибудь поесть. Он же пока твердой пищи не принимал.

– Ничего тяжелого. Его желудок еще не готов. – Нассефу уже приходилось видеть людей, ставших жертвой пустыни.

– Помоги мне принести.

– Хорошо. Отдыхай, Найденыш. Мы скоро вернемся.

Пройдя футов двадцать, Мириам остановилась и негромко спросила:

– Он ведь и вправду верит в это, разве не так?

– В Ангела? Да он просто сумасшедший.

– А я вот, Нассеф, тоже верю. В некотором смысле. Потому что хочу верить. То, что он говорит… Думаю, что большинство людей тоже были бы рады услышать его слова. Думаю, что настоятель отправил его к нам только потому, что боялся слушать. По той же причине папа не хочет держать его в доме.

– Мириам…

– А что, если множество людей начнут его слушать и верить?

Нассеф, глубокомысленно помолчав, произнес:

– Пожалуй, здесь есть о чем подумать.

– Верно. Пошли, достанем ему что-нибудь поесть.

Эль Мюрид, который пока еще в основном был мальчиком по имени Мика аль Рами, лежал, уставившись в потолок палатки. Он позволил солнечному лучику прикасаться к его глазам. В нем росло нетерпеливое желание как можно скорее вступить на свой путь и начать проповедовать. Но он поборол нетерпение, так как знал, что прежде чем приступить к своей миссии пастыря, ему надо полностью восстановить силы.

Но он был таким нетерпеливым!

Ему было хорошо известно непостоянство Избранных, и теперь, когда Ангел открыл ему глаза, следовало как можно скорее начинать сеять среди них зерна Истины. Каждая новая жертва Черной Дамы означала, что еще одна душа попала в лапы Властелина Зла.

Он начнет свои проповеди здесь – в Эль Акила и в Аль Хаба. Когда местные жители обретут спасение, он пошлет их нести слово Истины своим соседям. Сам же он начнет странствовать от племени к племени, от деревни к деревне по караванному пути своего отца. Если он к тому же найдет способ доставить им соль…

– А вот и мы, – объявила Мириам. В ее голосе Мика услышал музыку, весьма необычную для столь юной особы.

– Снова суп, но теперь с кусочками лепешки, которые ты будешь размачивать. Садись. На сей раз ты поешь нормально. Только не спеши, а то заболеешь. И не переусердствуй.

– Ты, Мириам, очень добрая.

– Нет. Нассеф прав. Я – жалкое отродье.

– Творец все равно любит тебя.

Он говорил негромко и убедительно, не забывая при этом жевать. Мириам внимала ему, не скрывая восторга.

Свою первую проповедь он произнес в тени пальм, окружающих оазис рода аль Хабиб. В источнике осталось лишь немного грязи, да и та почти высохла и потрескалась. Он сравнил высохший оазис с умирающей верой в Творца.

Его слушали всего несколько человек. Он сидел перед ними как учитель перед школярами, неторопливо рассуждая и приводя убедительные аргументы в пользу истинной веры. Некоторые из слушателей были в четыре раза старше его. Они были поражены его познаниями и ясностью мысли.

Они ставили на пути мальчика ловушки, сооруженные из различных догматов веры, но юный Мессия разбивал все их аргументы с той же легкостью, с какой орды варваров разрушают стены небольших городов.

Оказывается, его обучили лучше, чем он сам мог подозревать.

Ему никого не удалось обратить в свою веру. Но он пока этого и не ждал. Проповеднику хотелось, чтобы они начали шептаться за его спиной, бессознательно создавая атмосферу, в который горячие проповеди смогут наставить некоторых слушателей на путь Истины.