Магия фейри (ЛП) - Саммерс Элла - Страница 54

— Она была рождена магом, но её драконья магия изменилась из-за поглощения сверхъестественной магии, — сказал он. — Смешанная магия похищенных Дарксайром гибридов хорошо насытила бы её.

— Как это вообще произошло?

— Это заняло много лет. Вскоре после того, как они стали любовниками, она сочеталась с Дарксайром брачным ритуалом темных фейри. Через несколько лет её магия исказилась ещё сильнее, когда одно из её заклинаний против группы вампиров дало отдачу, — объяснил Макани. — Она не гибрид, но её магия мага имеет примеси магии фейри и вампира. Эти примеси со временем усиливались, искажённые злобными силами Дамариона.

— Дамариона?

Макани прислонился к стене, по которой он ранее шарахнул магией.

— Наверное, мне стоит начать сначала. Давным-давно Файрсторм звали Лейлани. Моя сестра-близнец. Драконорожденные, две души, сплетённые вместе, рождённые в одном теле, но разделённые магией при рождении. Но эта связь между близнецами сохраняется. Мы с Лейлани были близки. Мы были счастливы. Мы думали, что наша связь никогда не угаснет. А потом пришёл Дарксайр.

— Он разлучил вас?

— Поначалу нет. Он был из Драконьей Стражи, поклялся нас защищать. Защищать её. Он был её Драконьим Стражем. Они проводили каждый час бодрствования вместе. Через несколько лет после того, как он принёс ей клятву, они сообщили мне, что влюбились друг в друга. Это обычное явление между Драконорожденными магами и фейри Драконьей Стражи, поклявшимися их защищать, но я этого не видел. Я был слишком занят своими приключениями. Даже когда я узнал, я был слишком занят. Меня никогда не было рядом. Возможно, случившееся — это в равной мере и моя вина, и Дарксайра, — он испустил тяжёлый вздох. — Будь я там, я бы увидел, что происходит. Я бы увидел, что он извращает её, отравляет её разум и магию. Но нет. К тому времени, когда я заподозрил неладное, было уже поздно. Дарксайр уже уговорил Лейлани на связующий ритуал фейри.

— И это плохо? — спросила Наоми.

— Магия Драконорожденных… ну, другая. Мы отличаемся от других магов, и ещё сильнее отличаемся от других сверхъестественных. Когда Лейлани связалась с Дарксайром тем ритуалом фейри, её магия сместилась. Она сместилась вновь, когда то заклинание против вампиров дало отдачу и заразило её вампирской магией. После этого Дарксайр манипулировал ей, поощряя принять новые силы. Те силы росли. Её магия росла. Чем сильнее становилась её магия, тем сильнее менялась Лейлани. Мы, Драконорожденные, обладаем могущественной магией, и временами мы можем быть невыносимыми, но прежде всего мы имеем очень сильный моральный компас. Мы стремимся поступать правильно. Когда магия Лейлани сместилась, она больше не могла отличать чёрное от белого. Этот её компас оказался сбит с курса.

Я пытался помочь ей, но опять-таки, я опоздал. К тому времени она уже служила новому хозяину. Дамарион, сверхъестественное существо с большим количеством магии, чем у кого-либо на земле. С большим количеством сил, чем у Мрачного Жнеца, о котором так беспокоятся твои друзья. Он переманил Дарксайра на свою сторону, затем использовал его, чтобы украсть Лейлани у Драконорожденных. Она пристрастилась к власти, и он предлагал ей ещё больше. Ей лишь нужно было согласиться служить ему.

Дамарион сделал её бессмертной, как Дарксайра. Это изменило её в разы сильнее. Ничто не могло её коснуться. Никто не мог её остановить. Она и Дарксайр могли делать, что им вздумается. Убивать, кого им захочется. И мы не могли их остановить. Она стала самой могущественной Драконорожденной в истории, но она не была по-настоящему Драконорожденной.

— Я не понимаю, — сказала Наоми.

— Она обладала всеми нашими способностями, и даже больше, но за исключением одной. Драконорожденные — это два близнеца, в каждом из которых есть маг и дракон. Но это ещё не все. Два близнеца могут связываться друг с другом точно так же, как по отдельности могут связываться со своими драконами. Комбинированная магия Драконорожденных близнецов несравнима ни с чем. Такая прекрасная, такая гармоничная. Сверхъестественные могут связываться между собой и чувствовать магию друг друга, но связать твою магию с магией твоего близнеца — это все равно что связаться с другой частью твоей же души.

Но после того как магия Лейлани превратилась во что-то неузнаваемое, мешанину дисгармоничных частей, мы больше не могли связываться. Это ощущалось так, словно она вырвала кусок моей души, — он положил руку на сердце. — Она больше не была моей сестрой, близнецом моей души. Её магия стала искажённой и темной. Она стала чем-то другим: Файрсторм. Она совершала ужасные вещи. Убивала людей. Она стала монстром из страшных историй про Драконорожденных.

Не удовлетворившись разрушением одной пары, Дамарион вознамерился обратить всех Драконорожденных, превратить нас в свою армию монстров.

— У меня такое чувство, что это не сработало так, как ему хотелось, — сказала Наоми.

— Нет, не сработало, — ответил Макани. — К тому времени я рассказал другим о том, что случилось с Лейлани. Дамарион не обратил больше никого из наших рядов. И он решил, что если не может обратить нас, то сотрёт нас с лица земли. Наша сила представляла для него угрозу. Дамарион в те дни обладал значительным влиянием на Магический Совет. Они ещё не осознали, каким монстром он был. Он настроил Магический Совет против Драконорожденных. Он сказал, что мы ответственны за адскую ситуацию на земле. Видишь ли, тогда группа ненавистников настраивала людей против всех сверхъестественных.

— Конвикциониты, — пробормотала Наоми.

— Да, Конвикциониты, — подтвердил он. — Магическому Совету требовалось сгладить отношения с людьми. Тогда царили другие времена. Чума, голод, засуха, война. Что бы ни случилось, винили магию. Люди убили многих людей, думая, что они ведьмы. Они также убили нескольких настоящих сверхъестественных. Люди даже не осознавали, что проблема находилась куда ближе к их домам.

Наоми вспомнила уроки истории о той эре.

— Люди призывали демонов налево и направо.

— Да. Дураки заполучили в свои руки магические книги. Что ж, для призвания демона не требуется ни капли магии. Нужен лишь отчаявшийся человек, который произнесёт слова и пригласит демона решить все его проблемы. Демоны их прекрасно решали. Они вселялись в дураков, которые их призывали, затем сеяли смерть и хаос, пока охотники на демонов не отсылали их обратно в ад.

Охотники на демонов, как Макани и его Духовный Воин.

— Драконорожденные и наши союзники сумели ослабить Дамариона, — сказал он. — Мы изгнали его в центр ада, но наши ряды поредели. Магический Совет довёл дело до конца, продолжая на нас охотиться.

— Они не осознавали, что Дамарион им солгал? — спросила она.

— Они не знали, или же им было все равно. Магический Совет всегда боялся нас, нашей силы. Нашей предположительной угрозы их авторитету. Они не осознавали, что мы не хотели править. Мы хотели лишь защищать, охотиться на тех, кто вредил слабым. Эта нужда охотиться на зло и защищать жертв вплетена в саму нашу природу.

— Это многое объясняет об Алекс и Сере, — сказала она. — Годами они скрывали свою магию. Они подвергали себя огромной опасности, сражаясь с монстрами, чтобы спасти людей, но не использовали ни капли магии. Я думала, они сумасшедшие.

Макани сверкнул улыбкой.

— О, мы, Драконорожденные, все сумасшедшие. Никогда об этом не забывай. Но да, это часть нашей природы, — его улыбка превратилась во вздох. — Но Магический Совет этого не видел. Ослеплённые страхом, подстрекаемые ненавистью, они видели лишь угрозу, которую мы предположительно представляли. Они пришли за нами. Мы были все ещё слабы после сражения с Дамарионом. Они это знали. Они это использовали. И они закончили то, что начал Дамарион. Они истребили Драконорожденных.

— Не всех, — сказала Наоми.

— Нет, не полностью, — согласился он. — Совет не понимал, что хоть они могут убить всех Драконорожденных, они неспособны разрушить драконью магию. Она продолжала жить в мире, проявляясь в магах, которые могли превращаться в драконов и призывать их. И время от времени рождается пара Драконорожденных близнецов. Если они неспособны успешно скрыть своё существование, они умирают. В преисподней я встречал несколько истребителей Драконорожденных. Я убивал их, посылая глубже в ад.