Магия фейри (ЛП) - Саммерс Элла - Страница 32

Остальные головорезы не тратили времени впустую. Они разом метнули ножи. Их слишком много. Наоми не могла переловить их все. Марджери шагнула вперёд, взмахнув рукой. Волна телекинетической магии развернула ножи и послала их обратно к головорезам. Они все рухнули, погибнув ещё до того, как упали на землю.

Марджери повернулась к Наоми.

— Им стоило принять твоё предложение, дорогая.

— Люди редко так делают, — Наоми широко улыбнулась. Пожилая леди явно не такая чванливая, какой казалась. — Это было… вау. Почему у вас все ещё есть магия? Это место быстро осушает людей.

— Я сэкономила немного и припрятала, просто на всякий случай. Маленький трюк, которому я научилась давным-давно. Я собиралась атаковать эту Конвикционитскую суку, если она ещё хоть раз осмелилась бы показаться здесь.

Марджери Кенсингтон, глава одной из самых выдающихся магических семей в мире, не только не была чванливой — она была просто отпадной. А магия у неё такая потрясающая, что хоть челюсть отвисни.

— Вы крутая.

Чопорная леди стряхнула пыль со своего брючного костюма и сказала:

— Ты и сама довольно «крутая», дорогая. Я понятия не имела, что твоя магия такая мощная.

— Я все ещё разбираюсь с этим, — ответила Наоми. — Идёмте. Нам нужно поймать реку магии.

Они поспешили наверх. Когда они выбежали на улицу, Наоми схватила Марджери за руку и прыгнула в реку магии. Плащ Полуночи распластался как мерцающий парус звёздного света, помогая им управлять полётом в потоке.

К тому времени, когда они вернулись к убежищу некромантки на Земле, Конвикционитка была уже мертва. Марек стоял напротив неё, и от его рук шёл дым. Он широко раскрыл глаза, увидев свою мать.

— Простите за задержку, — сказала Наоми, продолжая поддерживать Марджери одной рукой. У этой женщины обалденно крутая магия, но пребывание в аду на ней все-таки сказывалось. — Мне нужно было её найти. Затем нам пришлось сражаться с бандой мёртвых магов, которые решили, что это здание принадлежит им.

Марек побежал к матери, обнимая её, и его лицо затопило облегчением.

— Спасибо, — прошептал он Наоми.

— Твоя мать — это мощь, с которой приходится считаться, — сказала она ему. — Она обрушила на этих головорезов настоящий хаос.

— Ты и сама была очень хороша, дорогая, — Марджери закашлялась, прочищая лёгкие от пыли ада. — Спасибо, что спасла меня из этого чудовищного места, — её отяжелевший взгляд скользнул к остальным. — Спасибо вам всем, — она напоследок стиснула сына, затем повернулась и подошла к Еве. — Я так понимаю, что ты сыграла в этом жизненно важную роль. Марек был прав на твой счёт. А я ошибалась, — она протянула Еве руку. — Прошу, прими мои извинения.

Ева лишилась дара речи, и не она одна. Марек разинул рот. Наверное, он никогда не видел, чтобы его мать перед кем-то извинялась.

— Я бы хотела поговорить с вами обоими, — сказала им Марджери. — Вы не могли бы проводить меня в мой номер отеля?

— Конечно, — сказал Марек, и его шок смыло счастьем. Он обнял одной рукой свою мать, а другой — Еву.

— Мы бы хотели тоже сопровождать вас. Для дополнительной безопасности, — сказал Тони Марджери.

— Вы работаете на Кая Драхенбурга? — спросила она.

— Да, мэм.

Она наградила бойцов долгим оценивающим взглядом.

— Очень хорошо. Вы выглядите умелыми. И между прочим, боюсь, для меня уже поздно. Как бы там ни было, я в долгу у Драхенбурга, — она склонила голову, глядя на Алекс и Логана. — И у вас. Ожидайте от меня звонка завтра.

Марек, Ева и бойцы вышли, оставив Наоми наедине с Алекс и Логаном.

— Ты в порядке? — спросила Алекс.

— Ага, хотя прыжки между мирами оставляют меня реально дезориентированной. И голодной.

— Могу себе представить, — Алекс взяла её за руку. — А теперь пошли. Думаю, самое время для ужина.

***

Наоми стояла перед раковиной в ванной комнате своего собственного крыла готического замка. Когда они только приехали в этот замок, иметь все это пространство в своём распоряжении казалось роскошью, особенно в сравнении с её крошечным жилищем в Сан-Франциско. Но высокие пустые коридоры стали казаться такими одинокими. Конечно, её друзья жили в других крыльях, но замок был таким огромным, что они с таким же успехом могли остановиться на луне. Наоми начала избегать пустого крыла, большую часть времени дома проводя в большой общей гостиной внизу.

Алекс и Логан сейчас были внизу, готовя ужин. Ладно, это Логан готовил ужин. Алекс даже открывашку доверить нельзя. Она думала, что это оружие для убийства зомби. Усмехнувшись про себя, Наоми открыла вентили. Сбрызнув холодной водой лицо, она уставилась в зеркало, фокусируясь на той части себя, на той части в царстве духов. Перед глазами все размылось.

Она увидела синюю и серебристую листву. Присыпанные пеплом горы. Большую кроваво-красную луну. Бритвенно острую траву на Огненных Равнинах. Банды людей и зверей. Разрушенные руины города, который мог быть Мюнхеном. Макани.

Магия между ней и ним затрещала, затаскивая её обратно в царство духов. Она села рядом с Макани, глядя на Огненные Равнины — открытую пустошь, разделявшую лес и горы от города. Вдали изломанный горизонт подсвечивался кровавым светом луны.

— Ты все ближе, — сказала она ему.

— Да.

— Я тоже, — сказала она ему. — Я заполучила Плащ Полуночи. Я иду к тебе.

Он повернулся, и его губы дрогнули в усмешке.

— Ты просто не можешь без меня, да?

— Это магия. У меня не особо есть выбор.

— Продолжай повторять себе это.

— Вообще-то, это действительно магия. Фейри связал нас.

Не то чтобы в противном случае она не пришла. Он тоже прав. Она не могла оставаться в стороне. Они уже через столько всего прошли вместе.

— В каком смысле связал нас? — спросил Макани.

— Вчера вечером, прямо перед тем, как я пришла сюда впервые, на меня напал тёмный фейри. Он навёл на меня какие-то чары, — она подняла руку, проведя пальцем по коже. — Появились светящиеся синие символы. Моя бабуля изучила их. Он говорит, это древнее заклинание, которое фейри Драконьей Стражи использовали, чтобы связывать людей. Этот фейри знал, что я такое. Он связал меня с тобой, чтобы я вытащила тебя отсюда. Видишь, Макани, у Драконорожденных в мире ещё остались друзья.

— Очень немного друзей, — сказал он. — Этого будет недостаточно.

— Ты явно пессимист.

— Я провёл последние семь столетий в аду. Конечно, я пессимист.

— Все необязательно должно быть так. У Драконорожденных больше друзей, чем ты думаешь.

— Этого будет недостаточно, — повторил он. — Магический Совет об этом позаботился. Я был там, Наоми, в день, когда они обратились против нас. В день, когда они заклеймили нас выродками. В день, когда начался отсчёт до нашего истребления.

— Почему они обратились против вас? Дело в страхе?

— Страх и ненависть, многовековой рецепт, который никогда не выходит из моды, что бы ни происходило в мире. Семь сотен лет назад бессмертный по имени Дамарион разжёг пламя нашего уничтожения. С благословения Совета он возглавил атаку на Драконорожденных, распространяя кампанию смерти и хаоса с помощью своего самого верного слуги Дарксайра. Некогда я называл Дарксайра другом, но он обратился против меня. Против всех нас. Он помогал Дамариону выслеживать и убивать Драконорожденных. Так что, видишь, Наоми, даже наших друзей оказывается недостаточно, когда их можно обратить. Как Дарксайра.

— Дарксайр, — прошептала она.

— Ты его знаешь.

— Все знают Дарксайра Разрушителя, Вестника Чёрной Смерти. Он насылал чуму своей злобной магии на весь мир, пока Магический Совет не заточил его в гробницу. А теперь он вернулся. Несколько недель назад в Сан-Франциско он провёл демона на Землю. Он склонил на свою сторону… кое-кого близкого к моей семье, — глупый, доверчивый Клауд. Наоми покачала головой. Она не хотела о нем думать.

— Магия Дарксайра пробуждает тёмную сторону в людях, — сказал Макани. — Его магия извращает все хорошее в этом мире, — судя по его полному муки взгляду, Дарксайр склонил и кого-то из его близких. — Что случилось с тем демоном?