Призраки Тристанской низины (ЛП) - Макклеллан Брайан - Страница 7

На окраине Планта Таниэль с удивлением обнаружил огромный лагерь: сотни палаток, импровизированные конюшни, наспех сооруженные уборные и прочие «прелести» армии на привале. Все это напомнило бы о доме, не будь столь дикой мешаниной — палатки разноцветные, а флагов над лагерем реяло столько, что Таниэль сбился со счета.

С первого взгляда было ясно, что это не армия, а ополчение, второпях собранное из ближайших городков и форпостов. Под напором кезанской бригады оно не выстоит и пары часов, а если кезанцы натравят на него уцелевших Избранных — и того меньше.

Бертро отправила Таниэля со Стайком на поиски таверны, напутствовав:

— Вы герой, убийца Избранных, вам и разбираться с политиками.

В городе яблоку было негде упасть. Солдаты в темно-желтых мундирах фатрастанской континентальной армии разгуливали бок о бок с колонистами в оленьей коже и разодетыми дельцами. Практически у всех за спиной торчали мушкеты или штуцеры и горели глаза. Таниэль шел за Стайком через всю эту толпу, Ка-Поэль едва поспевала следом.

— Зачем так торопиться? — поинтересовался он. — Здесь полный бардак. Я бы порасспрашивал о новостях из дома.

— Сначала к канцлеру, — ответил Стайк. — Мне-то все равно, если я заставлю ее ждать, а вот тебе, наверно, лучше побеспокоиться. — Он остановился на перекрестке и указал вперед. — Отведу коня в конюшню. А ты иди прямо, до большой церкви и там скажешь, что тебе срочно нужно к Линдет.

Осыпаемые толчками и проклятиями, Таниэль и Ка-Поэль пробирались сквозь толпу. Ка-Поэль нисколько не смутил Стайк на громадном коне, но такое несусветное количество народа пугало гораздо больше. Ее со всех сторон толкали и пинали, и она едва не бросилась с мачете на проходящих мимо колонистов, пока Таниэль в конце концов твердо не завел ее себе за спину и велел держаться за пояс.

Даже так им пришлось дважды поворачивать обратно, прежде чем они наконец попали в центр города, на площадь, забитую большими желтыми палатками, над которыми развевались флаги континентальной армии. Очереди были повсюду — целые потоки людей ходили по пабам, борделям, гостиницам и уборным.

На северной стороне площади возвышалась церковь, и даже около нее скопилась очередь — солдаты, ополченцы и горожане размахивали приказами и контрактами и спорили друг с другом. Порядок среди них поддерживала группа хорошо одетых дельцов в черных жилетах и котелках. Очередь дважды огибала церковь. Таниэль мрачно посмотрел в ее конец и направился прямиком к большой двери.

— Таниэль Два Выстрела, к Линдет, — сказал он.

Здоровяк на входе походил на вышибалу в борделе. Не подняв взгляда от записной книжки в руке, он ответил:

— Жди, как и весь остальной сброд. Займи очередь.

Таниэль оглянулся. Не хватало еще часами ждать, когда его хотят видеть срочно.

— Я из «Тристанских призраков», — добавил он. — Нас вызвала леди-канцлер.

— Как и всех.

— Послушайте, мне сказали…

— Меня не волнует, что тебе сказали. — Мужчина наконец поднял голову. — Если мне придется еще раз послать тебя в очередь, останешься без своих красивых белых зубов.

Внутри Таниэля начал подниматься гнев. Он шагнул вперед и тихо предложил:

— Давай, попробуй.

— А вот и попро… — Здоровяк схватил Таниэля за грудки, но его перебил чей-то голос:

— Деван, никак хамишь моим друзьям?

Из толпы появился Бен Стайк. Он снял доспехи и теперь щеголял в желтом кавалерийском мундире: на одном лацкане гордо поблескивали звездочки полковника, на другом — три пики. На шее красовалась серебряная цепь с тяжелым черепом — одну из пустых глазниц пронзила пика. Даже без доспехов он казался невероятно большим — почти семи футов ростом, голыми руками и болотного дракона задушит.

Деван издал сдавленный звук и убрал руки с куртки Таниэля.

— Они должны ждать в очереди, как и все остальные. Приказ леди-канцлера.

Стайк сжал плечо Девана так, что тот охнул.

— Линдет отправила меня в это вонючее болото найти их. Думаешь, я стерпел бы такое дерьмо, не будь это важно?

Их впустили без дальнейших пререканий, и они очутились в преддверии часовни. Толстые двери приглушали гвалт толпы, внутри было немноголюдно. Несколько небольших групп, с дюжину человек в каждой, негромко беседовали. Когда вошел Таниэль, к нему обратились выжидательные взгляды и послышались нервные смешки.

Стайк довел Таниэля и Ка-Поэль до того места, где вместо алтаря стоял широкий деревянный стол, заваленный картами, донесениями и бумагами. Он не сильно отличался от стола отца Таниэля в Адопесте.

У Линдет были мягкие округлые черты лица и белокурые волосы чуть светлее, чем у Стайка. Она подняла голову, и Таниэля сразу пленили ее глаза — голубые, словно небо в ясный солнечный день. В них горел огонь честолюбия, какой бывает у молодых офицеров, готовых бежать сломя голову навстречу вражеской картечи. Она с интересом скользнула взглядом по Таниэлю, задержалась на Ка-Поэль и наконец повернулась к Стайку. Таниэля поразила ее юность — года двадцать три-двадцать четыре. Линдет не отличалась ростом и не производила особого впечатления: если встретить ее на улице, то можно принять за тихоню-книжницу. Но глаза… И это губернатор Фатрасты, возглавившая революцию против Кеза?

— Линдет, — начал Стайк, прерывая узколицего мужчину, который шептал что-то ей на ухо.

Линдет подняла палец и, подождав, пока посыльный закончит доклад, жестом отпустила его. Он отошел к маленькому столу в углу помещения.

— Стайк. — Она выплюнула имя, глядя на Таниэля и его спутников, будто они были снаряжением, доставленным ей на порог. — Ты привел «Тристанских призраков»?

— Это мы, мэм, — сказал Таниэль.

Линдет поджала губы.

— Что это за туземка?

— Местная, — ответил Таниэль. — Моя проводница и наводчица.

Ка-Поэль скрестила руки на груди, бросив на него хмурый взгляд. Он постарался не обращать внимания.

— А вы Два Выстрела?

Линдет сверлила его глазами, изучая так же тщательно, как он свой штуцер перед выстрелом.

Это был риторический вопрос, но он ответил:

— Да, мэм.

— Я слышала о вас много хорошего. — В ее голосе недоставало теплоты, которая обычно присутствовала в подобных фразах. — Если бы у меня была сотня таких, как вы, война бы давно завершилась. Но чего нет, того нет. Как думаете, ваш отец поддержит союз Адро с Фатрастой против Кеза?

Вопрос застал Таниэля врасплох.

— Не возьму на себя смелость говорить за него. Но… наверное, сейчас не лучшее время. Его занимают внутренние проблемы.

— Понимаю.

Она слегка подалась вперед, еще пристальнее всматриваясь в лицо Таниэля, и немного повернула голову, будто хотела оглянуться через плечо. Узколицый быстро подбежал к столу.

— Я приняла решение, — сказала она ему. — Позови Петрова и же-Стоя. И вот тех дураков. Они тоже захотят быть в курсе.

— Какое решение? — Таниэль озабоченно взглянул на Ка-Поэль, но девушка казалась отстраненной, наблюдая за Линдет, как мангуст за змеей. Стайк стоял, заложив руки за спину, не сильно интересуясь происходящим. Посланник выскользнул через заднюю дверь церкви.

— Мэм, позвольте спросить, — сказал Таниэль. — Вы нас срочно вызвали сюда. Для нас есть поручение?

— Потерпите, Два Выстрела, — отозвалась Линдет. — Вы обагрите руки кровью еще до исхода недели. Но с тех пор, как я послала за вами Стайка, обстоятельства изменились.

Стайк оживился.

— Что изменилось? Прислали подкрепление?

— Нет. В этом-то и проблема. У нас здесь едва ли три тысячи бойцов, от стрелков до пехоты и чокнутых самоубийц. — Она бросила на Стайка раздраженный взгляд, тот в ответ ухмыльнулся. — У нас один-единственный Избранный, и ему не тягаться с четырьмя кезанскими.

— С тремя, — поправил Таниэль. — Одного я убил.

— С тремя кезанскими. — Линдет сделала пометку и продолжила как ни в чем не бывало: — Мне нравится Плант. Он хорошо защищен Тристанской низиной, более-менее недосягаем для кезанской армии, и тут есть неплохая дорога, по которой можно быстро передвигаться гонцам. Когда я услышала о том, что Кез послал армию, то сначала решила защищать город, чтобы он оставался средоточием моей власти. — Она помолчала, поджала губы. — Я хотела, чтобы «призраки» с четырьмя сотнями стрелков пощипали вражеский фланг на подступах к городу. Наша пехота встретила бы их в открытом бою, а конница ударила с другого фланга. Но этот план больше не годится.