Огонь (СИ) - Болотонь Елена - Страница 9

— Вкусно.

Варлайм молчал, задумчиво глядя на тлеющие угли. Лишь руки время от времени сжимались в кулаки, да подёргивалась губа.

— А почему ты до сих пор не ушёл?

— Как я уйду? Если у меня отобрали чёрное зеркало? — неожиданно вспылил мужчина.

— Чёрное зеркало? Купить его можно?

— Слишком дорого стоят...

Леми вытащила последний мешочек с золотом.

— У меня деньги есть. Хватит?

Развязала бечёвку, и монеты с тяжёлым звоном посыпались на стол.

— Ого! Откуда столько? — глаза Грега заблестели.

— Приданое. Вот, хранила — и пригодилось.

— Ну... — Стражник трясущейся рукой взял монету, надкусил её. — Золото?

— А ещё что нужно? Кроме зеркала?

— Кольцо у меня есть, — вдруг повеселел Варлайм.

Он вскочил, побежал в соседнюю комнатку и вернулся с небольшим свёртком. Развернул красную тряпицу. На стол посыпались чёрно-белые карточки. На них Леми увидела странные штуки с колёсами и дивные дома. Людей. Как на портретах, но даже лучше. Словно живых, но без красок. А ещё колечко. Маленькое, с тремя красными камушками. Тускло поблескивая, оно лежало на столе.

— Что это?

— От бабушки.

— И как всё это работает? — прошептала Леми, перебирая твёрдые бумажки.

— Чёрное зеркало нужно бросить в огонь и произнести заклинание.

— Ох... А ты разве его знаешь?

— Нет, — хитро улыбнулся Грег. — Но оно здесь, — повернул одну из карточек. — Её тоже надо бросить в огонь. Кольцо — ключ. Зеркало откроет портал.

— Легко-то как! — Леми задумалась. — Иди же. Покупай зеркало! Надеюсь, ты не передумал бежать?

— Я — нет. А ты как пройдёшь? У тебя же ключа нет от дверей.

— Ну... — Леми вдруг всхлипнула снова, смахнула слезу, а затем показала тоненькое колечко. — Ева подарила. Мы виделись с ней перед... — слёзы покатились сильнее, — перед...

— Не плачь!

Грег сгрёб деньги обратно в мешочек.

— Жди здесь и никуда не выходи!

— А ты один живёшь? — испугалась девушка. — А вдруг кто придёт?

— Подельщик мой сегодня углём хозяйский дом топит. Бал у лордов, — махнул рукой Варлайм. — Не бойся. Не придёт.

Дальше небеса благоволили маленькой Леми. Грег вернулся с зеркалом. Забытый небесами городок оказался богатым на запрещённые артефакты. Как только парень отвлёкся, посильнее разжигая огонь, девушка насыпала в чашку со взваром соньтрав, что постоянно носила в медальоне. Стражник даже не понял, что произошло, когда замертво упал на пол. Дрова весело трещали, разбрасывая искры, колечко с красными камушками Леми с лёгкостью сняла с мизинца Варлайма.

Жаркие языки пламени сулили свободу. Млисская бросила зеркало вместе со всеми фатакрафиями в огонь, с удовольствием и благоговением наблюдая за тем, как из печки потянулся чёрный дым, формируясь в нечто, похожее на двери. В руке девушка крепко сжала кольцо.

— Прощай, дурачок, — снисходительно произнесла Леми и шагнула прямо в открывшийся проход.

Внутри всё сжалось от жара, сердце забилось чаще, когда Млисская увидела перед собой женщину. Немолодая, с затянутыми в пучок седыми волосами, та металась по небольшой комнате, прижимая руки к груди. При появлении Леми незнакомка с удивлением посмотрела на гостью.

— Ты кто? Оттуда? А где мой мальчик?

— Вон лежит, — Млисская показала назад, на лежащего Грега.

— Что с ним? Он живой?

Женщина с тревогой бросилась к парню.

— Да не переживайте вы так! Просто спит!

Леми засмеялась и легонько хлопнула по руке незнакомки. А потом... Потом стало трудно дышать, затошнило и потемнело в глазах.

Когда самочувствие улучшилось, Леми обнаружила себя на полу в маленькой комнатушке со странной мебелью. Немолодой женщины рядом не было, зато в двери кто-то ломился. Хотя что там — ломился! Их просто вынесли одним ударом. И Млисская закричала от страха, увидев незнакомого мужчину. В глаза сразу бросился перстень. Почти такой же, как у Ридерика, только с красным камнем. Голос пропал, и Леми замолчала, поражённая внезапной догадкой.

Незнакомец остановился. Наступившая тишина оборвалась внезапно.

— Так-так, — усмехнулся дракон, хлопнув ладонью по выбитому косяку, — сюрпризы за сюрпризами. — Он прищёлкнул пальцами и наклонился к сидящей на полу девушке. — А где же Наталья?

Глава 3

Ранним утром Рейно смачно поцеловала меня в щёку, а затем, перехватив на ходу маленький бутерброд, сбежала на работу. Я же после завтрака вернулась к поделкам, рассматривая незаконченные работы. К маленькому ёжику, спрятанному в куче осенних листьев под снегом, требовалось дорисовать мелкие детали и покрыть его несколькими слоями бесцветного лака. А вот лисичка на срезе белого агата уже подсохла. Её можно и продать. Она получилась очень нежной, но хитрой. Характерной.

Закончив работу над ежом, я положила его сохнуть под лампу, а затем выудила из записной книжки телефон Инги. Мельская уже и думать, наверное, забыла обо мне.

Через несколько гудков подруга сонно выдохнула в трубку:

— Ева? Ты чего в такую рань?

— Да обед уже, — улыбнулась я. — Почти час дня.

Как всегда. Светская львица, оттяпавшая при разводе добрую половину состояния у незадачливого, но весьма обеспеченного муженька, ни в чём себе не отказывала и вела скорее ночную, чем дневную жизнь. Но чаще она сама звонила в обед, приглашая меня то на новую художественную выставку, то в спортивный клуб, который я посещала пару раз в неделю с удовольствием. Бассейн, беговая дорожка и сауна вполне способствовали поддержанию фигуры. Дневной абонемент был дешевле для меня, вечерние занятия стоили дороже. Инга нигде не работала.

— Обед? — В трубке на миг замолчали. — Ева? — снова уточнили с недоверием. — О! Ева! Ты вернулась?

— Ну, можно и так сказать.

— Тебя выписали из психушки?

— Сбежала, — поддакнула ей.

— Ка-ак? — ошарашенно спросила Инга.

— Через забор. А потом по полям, по лесам. Теперь вот около дома твоего стою. Пустишь?

За время «коммерческой дружбы» пришлось хорошенько изучить Ингу. Мельская наверняка уже всем растрезвонила о несчастной подружке-художнице. Ну а чего можно ждать от не в меру болтливой женщины, любящей жить в центре внимания окружающих?

Моя история не могла остаться вне интересов многочисленных подружек Мельской. Надо же — творческая личность съехала с катушек от переизбытка эмоций! А если сюда добавить ночные приключения Евки, о которых наверняка поведал Эрик в своём желании поддержать полезные связи, так и вовсе. Обсуждай — не хочу в подробностях, наслаждаясь собственной нормальностью.

Впрочем, пересуды и чужие оценки никогда не влияли на мою жизнь. Привычка принимать себя как есть, без прикрас, равно как и объективное представление, на что я способна и чего хочу от жизни, здорово помогали с безразличием взирать на мнения людей, не являющихся для меня авторитетными. Они частенько любят искать изъяны в других и за их счёт поднимать собственную заниженную самооценку. Знание этой истины позволяло не обижаться на подобное поведение.

В трубке как будто икнули, и связь прервалась. Через несколько минут телефон снова разорвался вызовом.

— Ну ничосе ты сказала! Я же поверила!

— У меня есть пара новых работ. Фотографии выслать?

— Фотографии? — Инга наигранно возмутилась. — Давай-ка приезжай! Столько нового! Я же выставку тут организовала художественную. На днях открытие.

— Вот как?

— Да! И ты... Угадай! А впрочем, не утерплю, — радостно поведала Мельская. — Ты тоже примешь участие!

— В смысле?

— Ну... Сначала я хотела в память о тебе... А теперь... А ты точно нормальная?

— Мельская! — цыкнула я, — что за бред ты несёшь! Я не знаю, что со мной случилось. Не помню. Всего лишь амнезия. Потеря памяти, понимаешь?

— Понимаю, — хихикнула Инга. — Я, между прочим, никому про тебя ничего не рассказывала.

Моё воображение быстро нарисовало тонкие поджатые губы Мельской. Я усмехнулась. Верилось с большим трудом, но поблагодарила подругу с чувством.